Певец из Кастагвардии (Онд - 2)

- Это я сбил волков со следа, - хвастливо заявил Папоротник.

- Ничего подобного. Просто они все погнались за мастером Спаром, огрызнулся Нейт, но от слуха Каспара не ускользнуло, насколько иначе пастух теперь его называет. Подумать только, мастер Спар!

- Тебе никто не верит, потому что ты предатель, - злился лёсик. - Спар сейчас будет тебя судить по справедливости!

Но Каспару вовсе не хотелось делать ничего подобного. У него едва хватало сил, чтобы понимать, о чем идет речь.

Перрен настоял на том, чтобы Нейт рассказал свою историю, и ужасно расстроился, когда выяснилось, что юноше особенно нечего сказать.

- Я же все уже объяснил, - протестовал он. - Мы думали, что помогаем барону Годафриду, убивая волков в торра-альтанских горах. Еще нам сказали, что медведей тоже надо убивать, потому что вы, колдуны из Торра-Альты, хотите натравить их на нас следом за волками. А потом нас прибрал к рукам этот Мамлюк, работорговец, и подключил к ловле медведей на продажу. Урсула забирала медведей, которых мы ловили, и дальше я не знаю, что с ними происходило.

- А ты не знаешь, кто мог этим всем заправлять? - не без труда выговорил Каспар.

За эту ночь он успел промерзнуть до костей, хотя тело его все горело огнем от лихорадки.

Нейт дернул плечом.

- Наверное, Мамлюк. Кто же еще.

Но Каспару это казалось маловероятным. Человек, измысливший такой грандиозный план, вряд ли сам стал бы марать руки, проводя его в жизнь. Юноша попробовал поймать взгляд Нейта, чтобы понять, лжет тот или нет, - но от головной боли не смог сфокусировать зрение.

- Надо бы пустить ему кровь, - яростно высказался Нейт.

- Кровь! - проскулил Папоротник, приходя в ужас от подобной мысли.

- Холодно, - простонал Каспар. Перрен положил ему на лоб тяжелую руку.

- По-моему, все наземные создания слишком легко умирают, - сообщил он с печальным вздохом. - Однажды у нас был человек, пришедший с самого севера, оттуда, где весь мир белый и голубой от снега и льда. Он прожил достаточно долго, чтобы успеть рассказать пять сотен историй. Но даже он в конце концов умер. Он протянул дольше всех.

- Перрен, ты думаешь, что ободрил нас? - горько спросила Урсула, снова нырнула под плащ к Каспару и принялась согревать его в объятиях.

На следующее утро нужно было продолжать путь, но Каспар еще не мог ходить. Огнебой был не в состоянии нести всадника. Конь сильно хромал и сам ковылял с трудом.

- Немного походить ему только на пользу - выведет из раны заразу, решил Каспар, преодолевая собственную слабость при виде раны скакуна.

Он попросил Перрена нести себя на плечах вместе с Ланой. Нейта поставили во главу колонны, чтобы он был всегда на виду.

Они шли на восток, к морю, где Перрен, по его словам, чувствовал Некронд. И наконец путь привел их к крутому обрыву, откуда им открылся вид на неоглядную морскую гладь, позолоченную закатным солнцем.

Перрен задохнулся от восторга.

- Море! - вскричал он гулко. - Великие воды Матери, великое лоно, великое, великое нечто, связующее воедино части Ее тела! Текущее, бурлящее, связующее и разделяющее, соединившее нас! - торжественно восклицал горовик.

Остальных широкое водное пространство восхищало всего-навсего своей красотой.

В сердце Каспара забрезжила надежда, что здесь наконец-то его странствие подойдет к концу. Морригвэн послала его на восток, и вот он достиг самых восточных пределов Торра-Альты. Внизу мерцали огоньки прибрежной деревушки, и юноша мечтал, что там они найдут помощь... и Некронд.

Но это оказались огоньки сторожевой башни на утесе. Когда путники подошли к ней достаточно близко, то увидели россыпь других огней, еще ниже: светились окошки домов и огоньки на мачтах кораблей, стоявших на якоре за пределами бухты. Каспар слез с плеч Перрена, чтобы взглянуть с обрыва на деревню, раскинувшуюся внизу, и понял - что-то здесь не так. По всей линии побережья дымили огни на маяках.

- Тебе лучше закрыть чем-нибудь лицо и руки, - обратился юноша к горовику, чья серая складчатая кожа походила на камень. - Мы скажем людям, что ты переболел оспой, но прикрыться все-таки надо. Иначе народ испугается.

Они остановились, и Урсула разорвала кусок ткани, чтобы сделать Перрену повязки. Она тщательно замотала его ноздреватое темное лицо и руки, оставив открытыми только глаза. Когда с маскировкой было покончено, на плечи горовику накинули меховой плащ Каспара, который скрадывал странности его здоровенной фигуры. В это время Папоротник тщательно обнюхивал сухую траву на верхних уступах.

- Волк! - неожиданно взвизгнул он как сумасшедший. - Он тут! Я чую его запах!

От сторожевой башни к ним уже спешили вооруженные люди.

- Вот они, - указал на Каспара и его друзей крепкий мужчина. - Те самые. Вон тот - труп трупом, просто вылитая утопшая старуха Греб.

ГЛАВА 18

В лицо Каспара было нацелено сразу несколько багров и разделочных ножей.

Староста Моевкиной Бухты подозрительно прищурился.

- Баронский сын, говоришь? И что же делает господин баронский сын в компании таких оборванцев? - Взгляд его брезгливо пробежал по лицу Перрена, замотанному тряпками, и староста что-то пробормотал насчет заразной оспы. Потом ткнул пальцем в Папоротника. - Да еще и гном какой-то.

- Я не гном, - обиженно отозвался лёсик, но Перрен пихнул его, заставляя молчать.

- В последнее время появляется много странного народа, - продолжал староста, постукивая своим посохом Каспара по плечу. - Последний, кто нас навещал, был шикарно одетый малый, самый настоящий дворянин на вид, настоящее не придумаешь. Он нам оставил добрые денежки, чтобы мы не упустили шайку оборванцев вроде вас. Сказал - они спустятся с гор. Разбойники, изгои, которых барон разыскивает за предательство. Приказал задержать, когда появятся.

Он повернулся к своим людям:

- Ну что, парни, кому мы больше верим - этому хромому бродяге, шныряющему в горах с каким-то отребьем, или приличному господину в красном плаще и с тугим кошельком на поясе? Кто из них сын нашего доброго барона?

Посох старосты уперся Каспару в грудь.

- На вид ты сущий разбойник. А твой конь! Ни один знатный торра-альтанец не запустит свою лошадь до такого состояния. Он же хромой!