Повелители времени (Страна Эльдера - 2)

- Было что-то еще? - поинтересовался он.

- М-да, - замялся торговец, при этом на щеках у него выступил румянец, причиной которого было не только смущение. - Знаешь, Ким, после того как мой сын Каролус так разочаровал меня...

- Каролус?

- Да, Карло! Ты же его знаешь. Так вот... Мы даже и не смели мечтать об этом, но моя жена ждет ребенка. Если будет мальчик, я назову его Алексисом, а если девочка, тогда посмотрим.

- Это хорошая новость! - сказал Ким, протянув ему руку.

Госпожа Мета поспешила согласиться.

- Мои сердечные поздравления! - воскликнула она.

Глаза ее загорелись от мысли, что завтра она обо всем этом расскажет на рынке.

- Но теперь ты должен торопиться, Марти. Будущую мать нельзя надолго оставлять одну.

Прежде чем будущий отец успел опомниться, он был уже вежливо препровожден к двери. Но на ходу он обернулся:

- Может, ты все-таки поедешь, Ким?

Ким пожал плечами:

- Времени все равно слишком мало. Понадобилось бы два дня быстрой ходьбы, чтобы дойти до первого поста Имперского легиона - того, что в болотах. И кто знает, смог бы я там получить сопровождение или хотя бы взять повозку для путешествия в Великий Ауреолис.

- Я бы предоставил тебе пони, за счет Совета, - сказал торговец. - Но их всех сожрали больги, когда опустошали Альдсвик. Никого не осталось.

- Даже осла?

- У нас раньше имелся осел, но это было давно... - начал было Кройхауф. Но громкий смех госпожи Металюны заставил его замолчать. Естественно, она стояла и подслушивала под дверью и не смогла удержаться, чтобы не расхохотаться.

- Не только раньше, Марти, не только раньше...

- А у вашей экономки определенно есть лошадь, - фыркнул Кройхауф, прежде чем развернуться и уйти.

Ким только и успел закрыть за ним дверь, чтоб вслед за этим разразиться хохотом, который он больше не мог сдерживать.

- Он ничего не умеет сделать толком, наш будущий бургомистр, - сказал Ким, утирая слезы смеха. - Разве только сына своего назвать именем великого императора...

- Не говорите ничего плохого про Карло, - сделала ему выговор госпожа Металюна. - Может, кто и считает его глуповатым, но у него золотые руки. А Марти непременно хотел сделать из него торговца.

- Жаль, когда отцы не понимают, что их дети не могут быть такими же, как они, - размышлял вслух Ким.

- Но теперь-то он понял. Карло работает сейчас у старого Хиннера. Тот потерял ногу на войне и сам не справляется. Кроме того, он глух, поэтому его не волнует, что Карло не больно речист. А работать парень умеет! И кто знает, может быть, Карло получит от Хиннера в наследство дом?

- Все, что ни делается, все к лучшему, - улыбнулся Ким. - Но все равно мне жаль маленького Алексиса.

Затем он отправился в комнату, чтобы остаться одному, подумать и выкурить трубочку.

Итак, зима прошла, и наступила весна. В первый день мая, который еще называют "месяцем наслаждения", на лугу отмечался праздник. Это было как во времена перед войной. Только старая липа, под которой в течение столетий женихи и невесты давали согласие, была срублена топорами больгов. Но теперь на старом месте рос саженец, и в его бедной еще тени объявляли результаты выборов.

Мартен Кройхауф, сделав себе имя на геройском прошлом, не боялся соперников и действительно выиграл с большим отрывом от других. Отдала ли за него свой голос Металюна Кнопф - это навсегда останется тайной. Стоя в полном облачении бургомистра - хотя и с более тонкой золотой цепью, нежели старая, которую похитили больги, - Кройхауф был великолепен.

Урожай в этом году выдался богатым, чему радовался и стар и млад на большом рынке Альдсвика. На рыночную площадь и в близлежащие переулки стекался народ, чтобы поторговаться или просто поболтать. И, конечно же, фольки, страстно любящие посплетничать, не могли упустить такую возможность.

А в этот раз было что обсудить. За два дня до открытия ярмарки у жены бургомистра Альдсвика Петронеллы Кройхауф родился сын.

По случаю этого бургомистр в "Золотом плуге" угощал пивом, причем не только богатых и знатных, как обычно, но - вопреки всем обычаям и традициям - всех, кто оказался этим вечером в заведении.

- Отец Одильон! - воскликнул радостно торговец, увидев среди присутствующих его худощавую фигуру. - Не хотите ли присоединиться к нам и чокнуться за рождение моего сына?

- С удовольствием! - ответил тот. - Но не обижайтесь, кум Кройхауф, я бы охотнее остался здесь, среди мне подобных. Все же я хочу дать вам благословение. Как зовут вашего малыша?

- Ну, моя жена, которая в таких вещах всегда права, решила, что имя Алексис больше подходит для осла. Поэтому мы назвали его Альдероном, в честь предводителя фолькского народа, первым пришедшего в Эльдерланд.

- Альдерон! - крикнули все стоявшие рядом. - Да здравствует Альдерон!

Господин Кимберон, сидя в углу трактира и потягивая пиво, улыбнулся.

Пару дней спустя в Альдсвике произошло одно событие, не такое шумное, как открытие ярмарки, но не менее значимое.

Марина, которая снова поселилась в своем старом доме неподалеку от Виндера, загодя явилась в дом хранителя, чтобы помочь госпоже Металюне с приготовлениями. Хотя та и не терпела посторонних у себя на кухне, сейчас она была втайне горда, что сама жрица посвящает ее в тайны приготовления обеда из одного блюда, о котором ходили легенды. И вскоре можно было увидеть, как обе женщины, склонив головы, рассказывают друг другу то, о чем никогда не узнает ни один мужчина-фольк.

Вечер 22 сентября выдался мрачным. Все небо затянули тучи, закрыв собой звезды. В сумеречном свете показались две фигуры, которые двигались по гравийной дороге, ведущей к небольшому домику. Он, словно нуждаясь в защите, притулился к огромному зданию Музея истории Эльдерланда.

Один из шедших был худ, но довольно широк в плечах. Его темно-русые волосы, падавшие на плечи, были собраны тонким золотым обручем. Куртку из заклепанной кожи с тонким орнаментом покрывала шерстяная накидка красного, даже пурпурного цвета. Его рубаха и штаны были сшиты из тончайшего льна, а сапоги - из наилучшей кожи. Кайма, обрамлявшая запястья, сверкала золотом. Меч, висевший в отделанных серебром кожаных ножнах, был, казалось, простой работы. Только при ближайшем рассмотрении можно было понять, что это оружие - настоящее произведение кузнечного искусства.