Искатель. 1963. Выпуск №4

Валерий не расслышал одобрительные возгласы, не видел он и лиц сидящих перед ним людей. Он весь был сосредоточен на своих мыслях и еще раз тихо повторил:

— Как подобает коммунисту.

Потом выступала Валя Терешкова — первая девушка, которая должна была подняться в далекий и суровый космос. Когда собрание закончилось, она подошла к нему и как бы невзначай сказала:

— А ты молодец, Валерка!..

КОМСОМОЛЕЦ С ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ

Многое в это утро было похоже на то, что видел Валерий 11 и 12 августа прошлого года.

Голубой автобус доставил космонавтов к стартовой площадке. Весь недолгий путь от «звездного городка» к космодрому Валерий и Андриян сидели вместе. Говорили просто так, обо всем. Спели традиционную «Давай, космонавт, потихонечку трогай…».

Короткий доклад о готовности к полету. Прощально поднятые руки.

Валерий обвел всех взглядом. Знакомые лица членов Государственной комиссии, инженеров и рабочих на старте. Те же бодрящие улыбки в глазах, та же уверенность в успехе полета.

Серебристая огромная фантастическая сигара почти сливалась с белесым от безжалостного солнца небом и будто дрожала, то ли от марева, то ли от нетерпения: скорее, скорее оторваться от Земли и умчаться в бездну Вселенной! Наступили последние минуты. Десять, девять, восемь, семь…

Последнее сообщение: до старта осталась одна минута! — прошило сердце насквозь. Нет, не от волнения. От нетерпения, от жажды как можно скорее увидеть и испытать то, о чем он слышал от товарищей.

В наушниках раздался голос Юрия:

— «Ястреб», проведено измерение физиологических функций. Все показания хорошие. Так держать!

Потом еще:

— «Ястреб», будьте готовы!

И вот заветная команда:

— Подъем.

На этот раз он ее услышал не в помещении командного пункта, как раньше, а сидя в пилотском кресле «Востока-5».

Ракета вздрогнула. Ракета вибрировала от мощных усилий.

В немое пространство космоса, где много опасностей, и уже хорошо изученных, и только замеченных, и тех, которые еще нельзя даже предвидеть, устремился комсомолец с планеты Земля.

Быстро возрастали перегрузки. Сила инерции утяжеляла тело, все сильнее и сильнее вдавливала Валерия в кресло. Трудно было пошевелить рукой или ногой. На груди будто каменная гора. Сердце, кровь, даже мозг отяжелели. Он дышал уже не ртом, а животом. Надо уметь так дышать.

— Перегрузки растут, — передал он в микрофон. — Все отлично.

Прошло всего несколько десятков секунд. Перегрузки росли. От этого казалось, что короткие секунды вытягиваются в длинные-длинные минуты. Подобное он уже испытал на центрифуге. И сейчас в полете старался убедить себя, что навалившаяся на него тяжесть меньше той, с которой познакомился он на тренировках. Ракета еще набирала скорость, а Валерий уже включился в работу. Он следил за приборами, поддерживал связь с Землей, вел наблюдения в иллюминаторы.

Одна за другой отделились выработавшие топливо ступени ракеты-носителя. Смолкли двигатели. Корабль вышел на расчетную орбиту и достиг необходимой скорости. Валерий почувствовал неземную легкость: «Вот она, невесомость!»

С командного пункта сообщили, что все идет нормально. Валерий это чувствовал и сам и ответил, что на «борту тоже порядок». Солнце заглядывало в иллюминаторы корабля.

ПЯТЬ ДНЕЙ В ЗВЕЗДНОМ ОКЕАНЕ

Так начался этот многосуточный полет. Советский космонавт управлял космическим кораблем, который мчал с огромной скоростью. Работы хватало. Земля принимала информации из космоса. Конструкторов интересовало, как действуют системы корабля, физиков — уровень радиации, медики запрашивали физиологические данные. Конечно, Валерию помогали приборы и автоматы. Ученые сопоставляли данные космонавта с показаниями множества приборов. Малейшее отклонение от заданных норм, и Земля примет нужные, срочные меры. Но в этом не было необходимости. Все шло хорошо.

Первые полтора часа пролетели одним мгновением. Бортовые часы показывали 16 часов 36 минут московского времени, когда с «Востока-5» приняли радиограмму о завершении первого витка и начале второго. Космонавт докладывал Центральному Комитету, Советскому правительству и лично Никите Сергеевичу Хрущеву о ходе полета: «…самочувствие отличное, системы корабля работают нормально, полет проходит успешно. Благодарю советский народ, родную партию и правительство за оказанное мне доверие».

Земля следила за своим сыном. Врачи вели строгий учет частоты пульса и дыхания космонавта, температуры воздуха в кабине, его влажности и процентного содержания кислорода. Расчетные центры уточняли параметры орбиты. Валерий в это время работал.

Картина, которая предстала перед его взором, была необыкновенной. Черное-черное небо с яркими немигающими точками звезд и Земля, очерченная непередаваемо красивым голубым ореолом.

«Да, правы были ребята, когда восхищались этой картиной, — подумал он и заулыбался. — А ведь Земля действительно круглая…»

— «Ястреб», — послышался далекий голос со станции слежения. — Как самочувствие?

Что можно ответить на этот вопрос? Валерий понимал: длительный полет — это не просто путешествие в черном океане тишины и безмолвия, в мире невесомости и перегрузок. Но у него было такое впечатление, что самое трудное все-таки осталось позади… А что это самое трудное?

Вспоминается центрифуга с ее бешеной вращательной скоростью, духота термокамеры, «бегущая дорожка», ротор… Да разве все перечислишь! Да, сначала мужество на Земле…

Уже привычный и налаженный ритм космической жизни вдруг приобрел для Валерия особый, новый смысл. Валерий в этот момент ощутил такой прилив радости, что даже и передать трудно.

С Земли передавали текст телеграммы Никиты Сергеевича Хрущева. Она заканчивалась словами: «С радостью обнимем Вас на нашей родной Земле».

На нашей родной Земле… Мгновенье, одно лишь мгновенье нужно, чтобы произвести запуск космического корабля. Минуты необходимы для взлета ракеты, выводящей корабль на орбиту спутника Земли. Но годы и месяцы титанического труда предшествовали этим минутам и мгновениям…

Думая об этом в первые часы своего полета, Валерий вспоминал первые годы своей комсомольской юности. Началась она, эта юность, в 1952 году, когда секретарь Бауманского райкома Москвы вручил ему комсомольский билет.

Сейчас он вспомнил, как, выйдя из кабинета, долго рассматривал маленькую серую книжицу, знакомый и дорогой силуэт Ленина на ее обложке — символ служения человеку, борьбы за него, горения ради людей.

Вот уже десять лет, как Валерий член ВЛКСМ. Здесь он встретил хороших, чутких и умных людей, которые помогли ему определиться в жизни: товарищи по школе, военному училищу, авиационной части и, наконец, «звездному городку».

И все эти десять лет он свято хранил верность клятве, данной в райкоме, — быть достойным звания комсомольца.

Корабль вошел в ночь. Внизу россыпью огней проплывали большие города. Валерий уточнил свое местоположение — он летел над родной страной.

«А ребята, наверное, сегодня летают», — вспомнил об однополчанах. Может быть, кто-нибудь из его старых друзей смотрит сейчас из кабины истребителя на звездное небо и ищет среди множества мерцающих звезд ту, на которой летит он? Так Валерий во время одного из полетов в 1958 году искал в таком же ночном небе спутник.

…Поздно ночью, когда «Восток-5» проплывал по небу маленькой, но яркой звездочкой, Валерий пожелал землякам спокойного сна и уснул сам. Уснула Земля, вернее, та ее часть которая находилась под покровом звездного неба, уснули те, кто давно закончил свой трудовой день. Не спали лишь дежурные на пунктах слежения…

Утро началось по-земному: зарядка, умывание, завтрак. В эфире снова прозвучал знакомый голос:

— Я вижу тебя, Валерка. Мы видим тебя. Ты слышишь нас? Улыбнись, если слышишь… Мы готовим тебе цветы.

— А заслужил? — ответил космос.

— Ты еще спрашиваешь…