Доченька

24 августа. Элегия-пять

– Ну, куда же ты подевалась, безобразница? В какой тине ты зарыла свой панцирь?

По неглубокой протоке бродил старик. Невообразимо худой, с тяжелыми мешками под глазами. Костлявые конечности, выпирающие ребра, редкие волосинки на пропеченном солнцем черепе. Сплошное недоразумение. И лучший специалист по ремонту всего, что когда-либо выпускали человеческие заводы.

Сгорбленная фигура одной рукой опиралась на толстую палку и старательно ворошила другой густые водоросли в протоке. Прогретая жарким солнцем вода неспешно журчала по своим делам, свободно обегая испрещенные старческими пятнами ноги.

– Ну, где же ты? Ты же знаешь, что правильный черепаховый суп нельзя приготовить без черепахи. А мне обязательно надо сегодня отведать этого супа. Пару-другую тарелочек. Чтобы быть в форме. Чтобы завтра командир бригады не верещал на утренней планерке про мой внешний вид. Про запах. Про бездарно потраченные выходные. Можно подумать, я имею что-либо против его поездок с девочками на дальние пляжи. Вовсе нет, я даже рад. Молодые должны отдыхать, пока они это могут. Да, должны. Обидно другое. Как разбитый после прогулки шлюп ремонтировать, так это – Штольц. А вот как бутылочку после работы принять, так ты сразу же – старая пьянь.

Старик замер, оборвав бурчание на полуслове, всматриваясь в очередной клубок водорослей. Потом с победным вскриком выдернул из воды что-то, отдаленно напоминающее черепаху: маленькие ласты, шипастая голова и чешуйчатый широкий панцирь.

– Вот, вот мой черепаховый суп! Замечательно! Теперь домой, к сытному ужину.

Штольц кряхтя осторожно выбрался на заросший травой берег, и заковылял к широкой поляне, выгоревшей проплешиной изогнувшейся среди изумрудно-зеленых зарослей. Рухнувший орбитальный спутник забрали уже полгода тому назад, но дикие джунгли не торопились занимать выгоревшее место. Видимо, местной природе пришлась не по нутру ссыпавшаяся с небес начинка военного назначения.

Старик вышел на край поляны и бросил пару зорких взглядов по сторонам. Не увидев чего-либо интересного, засеменил к потрепанному боту, вольно раскинувшему потертые камуфляжные плоскости посреди медленно зарастающей поляны. Не успел хозяин греющегося на солнце железа сделать очередной шаг, как на встречу ему из густой травы поднялась черная лоснящаяся морда, оскалившаяся загнутыми клыками.

– Чтоб тебя, треснутая переборка! – Штольц от неожиданности отшатнулся и со всего размаху приземлился на пятую точку. Палка полетела в одну сторону, черепаха – в другую.

Черный огромный волк вздыбил шерсть и с грозным рычанием медленно пошел на сидящего беспомощно человека. Зверь лишь отдаленно напоминал своего серого собрата с материнской планеты всего человечества, но первые поселенцы предпочли называть местных хищников привычным именем. Активно истребляемые волки давно покинули обжитые людьми острова, но сохранили жгучую ненависть к двуногим. И теперь волк собирался убить врага, так кстати оказавшегося у него на пути.

Старик лихорадочно шарил худыми руками вокруг, пытаясь найти какое-нибудь оружие. Тяжелый лучевой пистолет лежал в кабине – кто будет таскать обременяющие тяжести по солнцепеку? Даже нож остался в бардачке. Ближайшие к базе острова давно считали безопасным курортом. И надо же – волк. Могучая тварь, готовая убить через пару секунд.

Волк сделал шаг, другой. Тяжелая разрывная пуля, выпущенная из импульсной винтовки, разнесла ему голову, закрутив тело и отшвырнув в строну.

Штольц замер и сидел без движения несколько минут. Переводя испуганный взгляд с тела убитого волка на пустые джунгли вокруг. Слабо зашуршала трава и рядом с сидящим остановилась переливающаяся серебристым мехом фигура. Подала ему поднятую из травы черепаху и медленно пошла к боту, сжимая в левой лапе длинноствольное ружье. Корелянин замер рядом с одной из плоскостей и что-то рассматривал в траве.

Старик кряхтя поднялся и поплелся к спасителю, прижимая к груди шевелящую ластами черепаху. Доковылял поближе и всмотрелся в вонючий комок грязи, валяющийся рядом с ботом.

– Они собрали фекалии самки волка и сбросили здесь. Самого волка бросили в море рядом с берегом час назад. Запах – лучший маяк. Ты должен был прийти с рыбалки и погибнуть от нападения дикого зверя. Волк пришел с моря. Убил. И никаких посторонних следов.

– Они?

– Алтаян и Мэйгуртис.

– Так это их бот промелькнул недавно?

– Да.

Старик медленно наливался желчью.

– Проклятые кандальники! Мало того, что они каждую неделю верещат про мое пьянство, так теперь решили меня просто угробить! Ублюдки!

Штольц рывком распахнул защитный колпак. Черепаха полетела в корзину за сиденье, в кучу из мелких запчастей, грязной рубахи и пары пустых бутылок.

– Ну, мальчики, не на того напали. Сейчас я вызову сюда комендатуру, и мы составим акт. А потом я…

– Ты никого не вызовешь.

– Что?!

– Ты. Никого. Не вызовешь. Успокойся. Сейчас ты сядешь в свой аппарат. Отдохнешь. Соберешься с силами и полетишь домой. Там приготовишь ужин, покушаешь и ляжешь отдыхать.

Старик мрачно уставился на невозмутимого корелянина, застывшего серебристой статуей рядом с ним.

– Да? А завтра что – мне ждать падение стенда? Или еще чего похлеще?

– Нет. Мы страхуем тебя. Прикрыли сейчас. Прикроем завтра. Эти два молодых человека создают проблемы всем. Сегодня вечером мы эту проблему решим. Без комендатуры. Без шума и излишней огласки. Или ты хочешь лично нажать на курок?

Штольц медленно подошел к убитому волку, посмотрел на остатки головы и решительно мотнул головой.

– Нет. Нажимай сам, ты в этом мастер. А я поеду домой. Готовить суп и принять пару грамм на ночь. Вместо микстуры.

Корелянин оскалил морду в улыбке.

– Только если пару грамм, не больше. Господин командир будет завтра не в духе. Не надо его раздражать запахом. Лети домой, я тут приберу.

Старик неспеша забрался в кабину, закрыл колпак и неторопливо включил двигатель. Пожевал сухими губами, но передумал что-либо говорить на прощание. Отсалютовал остающемуся на земле и поднял машину в воздух. Через минуту гул двигателя затерялся среди в шелесте деревьев. Отливающая серебром фигура махнула страховавшему из джунглей напарнику и достала из поясной сумки плотно упакованный мешок. Через полчаса на поляне не осталось никаких следов происшедшего.

25 августа, Гаршем

– Дедушка Шабайя, можно еще блин?

– Конечно, моя маленькая! Выбирай – какой хочешь? Этот или вот этот, поджаренный?

Девочка с сомнением рассматривала два огромных блина, обильно политых остро пахнущим маслом.

– Можно мне чуть поменьше? Эти слишком большие.

– Вот, выбирай сама, тут найдешь на любой вкус.

Маленький круглый мужчина поставил перед девочкой огромный поднос, заставленный разнообразными тарелками с дымящимися блинами. Заботливо подвинул поближе и умчался за добавкой на кухню. Сидящий рядом с Ларали Шранг улыбнулся и покачал головой.

– В этом он весь. Готов ради друзей трудиться на кухне не покладая рук. И не отпустит тебя, пока ты не попробуешь сто блюд. Хотя бы по кусочку.

– Я все слышу! – донеслось с кухни.

– А вот со слухом проблемы, – вздохнул спасатель. – Раньше он слышал писк мыши в трюмных воздуховодах.

Шабайя коротконогим колобком выкатился из распахнувшихся створок и высыпал на окованную железом стойку десяток разномастных тарелочек с разнообразными сластями. Убедившись, что новые блюда ставить больше некуда, пристроился на стуле рядом со стойкой и с улыбкой стал смотреть, как маленькая девочка сосредоточенно жует очередной блин.

– Старую поцарапали? – Шранг с любопытством поколупал ногтем крепкую сталь.