Агенты Синлара

На каждом корабле, и, разумеется, на его флагмане, были молельни, посвященные К'Таагу. Он вошел под эбонитовую арку личной часовни и стал на колени, погрузившись в молитвенный транс. И теперь, как и раньше, он ощутил в себе силу К'Таага, его беспощадную, нечеловеческую мощь, презрение к роду людскому, жалкому и ничтожному… Сзади, от двери, истошно взвыла сирена тревоги, прервав его сосредоточение. Никто не рискнул войти к нему даже теперь, и он неохотно встал и включил связь. Кто мог напасть на его флот тут, у Деу? Никто, как оказалось. Просто одно из трех солнц выбросило мощнейший протуберанец, и многие системы на кораблях вышли из строя…

«Глория» легче и куда быстрее, чем более примитивные корабли Гшамм, оправилась от энергетического шторма. Пока гигантские крейсеры, ослепшие и оглохшие, беспомощными грудами железа маневрировали наощупь, стараясь не натыкаться друг на друга, СИНЛАРский посланец уже прошел весь цикл восстановления. Лерни не сомневался в этом ни секунды, и сейчас его волновало другое. Он мгновенно, едва включился аварийный сигнал, оказался в рубке, забыв про Нат, личные переживания и даже то, что был совершенно неодет. Его напарница, придя несколько позже и в полном порядке, подумала, что в натуральном виде за сложнейшим пультом среди экранов он выглядит презабавно. Голый человек в голой технике, можно сказать. Впрочем, в выражении лица и состоянии души не было ничего смешного.

— Боюсь, что… — пробормотал он себе под нос.

— Что?

Смод смотрел на экраны и разговаривал с ней, словно сам с собой, не оборачиваясь:

— Вылетело пять спутников из шестидесяти. По периметру дыра, где поле так ослабло, что пройдет обычный шлюп, не говоря уже о боевом корабле. И гшаммцы починятся быстрее, чем я успею их снова запустить в цикл. Понимаешь?

— Конечно. Но не переживай. Возможно, так и надо.

— Что надо?

— Пусть они высадятся на Деу.

Лерни одарил ее взглядом, далеким от восторга:

— Ты так каждое задание проваливаешь? Непохоже, судя по классу.

— Это задание сложнее, чем мы думали вначале. Я уверена.

— А я — нет. Четко было указано — остановить вторжение империи на Деу. Где варианты?

— В контексте. Я просмотрела первоначальный текст. Он не точно такой, как ты сказал, а именно: «Вернуть флот Гшамм на их планету с наименьшими потерями». Так, по крайней мере, было у меня.

— У меня, разумеется, точно так же. Абсолютно ясная задача. Вынудить вторженцев оставить мысли о завоеваниях и убраться восвояси.

— А ты не думаешь, что здесь есть и второе дно?

— Нет, — техномаг встал из-за пульта и направился к стене со шкафами.

Нат продолжила свои рассуждения:

— «С наименьшими потерями» — речь может идти и о самих гшаммцах.

Лерни вынул запасную форму и принялся одеваться:

— Разумеется. Мы же не можем просто истребить их. А то, если выбить системы жизнеобеспечения…

— Достаточно. Я поняла твою мысль. Но дело в том, что Деу — отнюдь не безобидный мир. И я полагаю, что на самом деле мы должны дать это понять Шенгуфу прежде, чем он посадит все корабли на поверхность… И, похоже, это уже так и будет.

— Ничего не понял. Поточнее, если можно.

— Он пошлет разведчик — сквозь спутники. И вот тут-то все и станет ясно даже ему.

Смод закончил с одеждой и принялся за техкомплект. Он застегивал гравитационные браслеты, защитный пояс, крепил на грудь силовую установку и прочее:

— А когда все станет ясно мне? Хотелось бы побыстрее.

— Есть данные, что Деу способна сильно влиять на психику, причем очень необычно. Я полагаю, что весь экипаж его разведчика тут же свихнется. Не думаю, что он захочет получить вместо флота толпу неуправляемых психов.

— Отличная теория, только совершенно нереальная. Ведь мы-то не сошли с ума. И множество туристов тоже. Так что это только твои фантазии.

— Тем не менее они совершенно обоснованны.

— Не думаю. Послушай, с тобою здорово в постели, но даже ради этого я не стану рисковать миллиардом жизней. Так что если и в самом деле хочешь помочь, слушай, что я стану делать.

Нат промолчала. Любая обиделась бы на ее месте, но выражение лица А-1 не изменилось. Только глаза. На секунду Лерни стало очень неуютно, но затем это прошло. В конце концов его сейчас волновало другое:

— Я на малом модуле долечу и перехвачу управление одним из крейсеров, пока там хаос, и заткну корпусом дыру в защите с той стороны, где у них нет ни катеров, ни люков. Пока они будут либо отводить его в сторону, либо уничтожать — я успею починить все пять спутников.

— Это очень рискованный план, — бесстрастно заметила ЭМ-СИ.

— Знаю, но не вижу другого выхода.

— По крайней мере, оставь мне запасное управление для «Глории», иначе я даже не смогу вызвать спасателей.

Смод несколько помедлил, размышляя, затем кивнул:

— Ты права. Только если я попаду к Шенгуфу — не трать время на спасателей, сразу запрашивай систему для воскрешения. Если, конечно, вторженцы не успеют кремировать мой труп.

— Ты оптимист.

— Я реалист, моя красавица. Эго не первая империя, с которой мне приходится сталкиваться.

Напарница чуть приподняла брови:

— И мне тоже.

Техномаг пожал плечами:

— Тогда ты тем более должна меня понимать…

Верткий катер Лерни прошмыгнул между медленно маневрировавшими крейсерами и прилепился к обшивке одного из них. Там, где под толстой броней скрывались основные узлы управления, Нат посмотрела на аналитический блок: «Летальность проекта 97 %», и выключила его. Откуда у него такая тяга к саморазрушению? Отдельный вопрос. Управление «Глорией» занимало ее сейчас куда больше. Для ее собственного плана «Цветок» подошел бы гораздо лучше, но что есть, то есть.

Операторы на флагмане, где экраны восстановили прежде других, заметили, как один из кораблей плавно пошел вниз и прилип к силовой стене, окружающей Деу. Видимость была такова, точно его гравитационные модули вышли из строя и дали сбой. В общей суматохе на это никто не обратил особого внимания. Все были заняты починкой сенсорных систем и связи, да еще тем, чтобы не сталкиваться с соседями по флоту. Император также оказался занят, причем совершенно неожиданно для себя. Пока он из своих личных покоев наблюдал за происходящим, случилось нечто, еще более непредвиденное, чем звездная активность.

… Шенгуф не мог пожаловаться на интуицию и вдруг ощутил смутное беспокойство. Этого не могло быть, но здесь, в его гигантской каюте, куда был запрещен доступ всем, кроме его личных роботов, появилось другое существо… Нечто мыслящее. Он был воин и уже много лет никого не боялся. Он вскинул смертоносное острие ньитра и повел им кругом себя. Жалящее лучами серебристое лезвие никого живого не обнаружило, детекторы рукояти остались черными и непрозрачными. «Показалось», — подумал он, а эффект инородного присутствия только усилился. Он шел от зеркальной стены рядом с закрытым входом. Мужчина непроизвольно приблизился… И только тогда рассмотрел туманное, синеватое пятно там, где, в нормальном случае, должно быть его изображение на гладкой поверхности. Он завороженно вглядывался в неопределенный контур, испытывая все нарастающую тревогу. Пятно постепенно прояснялось… прояснялось…

Шенгуф замер, у него перехватило дыхание. Из темной глубины металлопластика на него смотрел призрак… дух убитой им же самим матери. На шее у нее висела голова его настоящего, кровного отца, отрубленная по его приказу.

— «Сынок», — мертвыми, фиолетовыми губами произнесла голова: «Здравствуй, сынок».

Безумный, леденящий ужас пронизал его до самого костного мозга, его колотило беззвучной, безостановочной дрожью… Привидение пропало. Император отшатнулся от ровной, пустой глади, как от пропасти, и врезался спиной в тяжелое кресло. Звук упавшей мебели заставил его очнуться, и он попытался взять себя в руки. Страшным усилием ему удалось подавить в себе панику, поставить кресло и медленно сесть в него. Что-то внутри него по-прежнему истошно вопило и металось, но лицо приняло прежнее, каменное выражение. Они должны были вернуться. Он всегда знал это. Мертвецы никогда не покидают живых. Но зачем они здесь? Отомстить ему? Они могли это сделать и раньше. Почему сейчас? Только К'Тааг мог знать это, ибо по его приказу он расчищал себе путь, никого не жалея.