Запоздалое раскаяние

- Я найду выход. Вот увидишь, любимая, все будет в порядке.

Он почувствовал, как ее тело снова ожило и ощутил радость. Его энтузиазм разгорался.

- Я не допущу, чтобы этот мошенник разлучил нас, - сказал он, целуя ее.

Они долгое время пребывали в целомудренных объятиях. Где-то поблизости башенные часы пробили половину шестого. Чары были нарушены.

- Я должен отправиться обратно в Сен-Лауренс к своей машине, - сказал Жак, - Я могу подвезти тебя на такси.

- Куда?

- К твоей клиентке, конечно...

Она хлопнула себя рукой по лбу.

- Боже мой, я совсем забыла.

Она скрылась и через несколько минут вернулась в белых ботинках и пальто из гранатово-красной шерсти. Волосы она подвязала платком цвета своего платья - голубым.

- Мой чемоданчик, пожалуйста.

На лестнице было тепло, как дома. Тем сильнее они ощутили холод, когда вышли на улицу.

Наступила ночь, холодная и неприятная, несмотря на уличные фонари, которые не могли смягчить это впечатление.

Жаннина высоко подняла меховой воротник пальто и надела мягкие теплые перчатки, последний подарок своего возлюбенного.

Легким протестующим жестом выдала она свое удвиление, когда Жак взял ее под руку. В первый раз разрешил он это себе в Гренобле. Сегдня вечером он сделал это из-за упрямства, чтобы доказать - в основном самому себе что у него есть мужество.

Пройдя совсем немного они сели в такси.

- К парку Пауля Мистраля, - сказала Жаннина. - Против обзорной башни.

Она сняла перчатки и во время поездки они сидели молча, держа друг друга за руки. Жак искал красивых слов, чтобы успокоимть ее и не находил. Его возвышенные чувства были всего лишь мимолетной вспышкой. Столкнувшись с действительностью, он не видел выхода. Альтернатива была математически строгой: либо плати деньги, либо предоставь Роджеру разрушить брак.

- Но где взять деньги?

Машина затормозила возле тротуара, раздавив лед в водосточной канаве. Жаннина прибыла на место. Она пожала пальцы Жаку и взяла свой чемоданчик.

- Я позвоню тебе утром, - сказал он, затем не столь убедительно как раньше добавил: - Не беспокойся, все будет в порядке.

Жаннина вышла. Жак крикнул ей еще что-то, но шум захлопнувшейся дверцы заглушил его слова.

Такси продолжало свой путь. Молодая женщина стояла неподвижно и провожала взглядом машину, пока та не свернула за угол.

Сзади к ней медленно приближался желтый Дофин.

- Хелло, Жаннина!

Машина остановилась. Через открытую дверцу Роджер нетерпеливо крикнул:

- Поспеши! Входи быстрее!

5

Машина присоединилась к потоку движения и медленно поехала обратно через забитые машинами улицы. Наступили часы пик.

- Я дожидался внизу, мне не хотелось еще раз подниматься, - проворчал Роджер. - Как ты думаешь, выйдет?

- Чтобы освободиться к семи часам я придумала встречу с клиенткой. Он пожелал меня проводить. Отказаться от этого было трудно.

В машине было душно. Воздух был дымный и перегретый. Жаннина опустила окно и расстегнула пальто.

- Куда мы поедем? - спросила она.

- К тебе, конечно.

- Это нежелательно, - возразила он, - он может неожиданно вернуться.

- Подумаем. - Роджер улыбнулся.

- Сейчас он шмыг-шмыг быстренько домой. И у него нет причин вернуться, он думает, что ты у клиентки.

- Как знаешь.

- У него есть ключ?

- Нет. Но я предпочитаю пойти в другое место.

- Во всяком случае, не в кафе, так нельзя спокойно поговорить.

Машина проскользнула между грузовиком и Комби и первой оказалась у светофора, сменившего свет на зеленый.

Роджер воспользовался свободной улицей и увеличил скорость.

- Тогда остается только отель, где я остановился.

- Ты сегодня вечером не вернешься в Лион?

- Только не сегодня.

И с достоинством добавил:

- Если исход битвы сомнителен, то генерал должен находиться впереди войска. Отель Империя. Всего два шага отсюда.

Чем ближе приближались они к центру Гренобля, тем плотнее было движение, тем медленнее продвигались они вперед. Водитель был занят управлением машины и его пассажир не пытался нарушить молчания.

Белый каменный фасад отеля Империя возвышался на сравнительно тихой площади, на которой стоял памятник давно забытому когда-то знаменитому человеку.

Роджер поставил машину на стоянку на площади, предназначенную для обитателей отеля и повел девушку к парадной лестнице, над которой была сводчатая стеклянная крыша в стиле рубежа столетий.

- Комната с ванной, моя дорогая. Я не могу отказать себе в удобствах.

Когда они вошли в холл, сразу стало тихо, прекратился шум и голоса людей. Толстые стены заглушали городской шум и голоса людей, превращая его в спокойное жужжание.

Роджер взял свой ключ с доски и они поднялись на третий этаж, никого не встретив.

Комната была не люкс, но довольно большая и чистая: на обоях были цветочки, мебель полированная, на полу испанский красный ковер. Стоял запах старомодной парфюмерии, который отнюдь не был приятным.

Роджер, часто путавший "старое" с "бюргерским", показал на железную, с латунными шариками кровать.

- Моя мечта!

С известным респектом, он положил свое пальто на пуховое одеяло. Жаннина бросила рядом свое пальто и упала затем в низкое кресло, которое слегка шаталось.

Она молчала.

Закурив свою длинную сигарету, Роджер стал спрашивать:

- Что произошло после того, как я ушел?

- Это можно было предвидеть. Он пришел в ужас при мысли о том, что жена что-нибудь узнает.

- Так, хорошо. А потом?

- Больше ничего.

В противоположность Роджеру, молодая женщина совсем не была увлечена его идеей.

- Он думал только о разводе, он страшно боится его.

Ее тон был полон горечи.

- Если встанет вопрос, порвать со мной или нет, то чаша весов, на которую он меня поставит будет совсем не тяжелой.

- Конечно, - согласился Роджер, - на другой будет лежать недурной мешок с деньгами.

- Вот именно. Чтобы сохранить его, он готов на все.

- А как насчет денег для нас? Еще не ясно?

- Он сказал, что тридцать тысяч франков не сможет достать.

- Было бы лучше, если бы он согласился.

- Но я полагаю, что он говорит правду. Жена держит его на веревочке, как пуделя.