Подвальная станция

Так что адрес должен быть таким:

Доктор Джейн Страссен

Директор

РЕЗЬЮН-СПЕЙС

Станция Фаргон

А обратный адрес такой:

Доктор Дэнис Най

Администратор

Административная Территория Резьюн

Почтовое отделение 3

Станция Сайтиин.

Она хотела поставить на конверте свое имя, но дядя Дэнис сказал, что ей следует подождать, пока она не станет взрослой, и у нее не появится собственный адрес. Кроме того, заметил он, если оно будет от администратора Резьюн Директору РЕЗЬЮН-СПЕЙС, оно будет выглядеть, как деловое, и попадет сразу, без задержки, на стол маман.

Она решила, что так действительно будет лучше.

Она спросила, почему в их адресе указана станция Сайтиин, когда она живет на самой Сайтиин, на что он ответил, что почта не попадает на планеты, минуя станции, и если ты хочешь написать кому-нибудь на Земле, в адрес все равно указывается станция Сол, а из-за того, что имеются Марс и Луна, необходимо указать Землю и только потом название страны.

Дядя Дэнис попытался объяснить, что такое страна и как они появились. Поэтому она взяла ленту История Земли. Она хотела снова все послушать. Там было много странных картин. Некоторые пугали. Но она знала, что это всего лишь лента.

Она посещала занятия ленточного обучения. Она изучала биологию и ботанику, и правописание, и историю, а на этой неделе еще и основы гражданственности. За экзамены она получила «отлично», и дядя Дэнис подарил ей красивую голограмму, на которой была земная птица. Ты поворачиваешь ее, и птица взмахивает крыльями и взлетает. Голограмму привезли с самой Земли. Дядя Жиро раздобыл ее в Новгороде.

Однако в игровой школе с ней была только Нелли. А с Нелли было скучно качаться на качелях и строить лабиринты. Так что она перестала ходить туда каждый день. Ей надоело всюду ходить с Нелли, потому что Нелли тревожилась за нее по любому поводу и всегда переживала. Так что она сказала дяде Дэнису, что будет сама ходить на ленточное обучение и что она сама может ходить в библиотеку, потому что работники знают ее, и все будет в порядке.

С ленточного обучения она возвращалась долго. Иногда она останавливалась и кормила рыбок, потому что рядом с дверью стоял охранник, и дядя Дэнис разрешил ей. Сегодня она пошла по туннелю, потому что прошлой ночью был шторм, и еще несколько дней полагалось оставаться внутри помещений.

И теперь она подумала, как однажды она с маман шла этой дорогой после того, как маман нанесла визит сиру Петросу. И надо было подняться на лифте. Доктор Петерсон — скучный, как Салли; но в том же коридоре находится кабинет Джастина.

С Джастином было бы интересно, подумала она. Может быть, он по крайней мере скажет: «Привет». — Исчезло так много людей, что она время от времени проверяла, на месте ли все еще тот или иной человек. И она чувствовала себя в большей безопасности всякий раз, когда обнаруживала людей на месте. Так что, если ей случилось увидеть прежнее знакомое помещение, ей было приятно.

На лифте она поднялась на верхний этаж и пошла по знакомым металлическим полоскам: это было тоже приятно, как «жили-были», когда маман шла по коридору вот в этот самый кабинет; но одновременно это опечалило ее, и она прекратила игру и пошла по середине коридора.

Дверь в кабинет Джастина оказалась открытой. И внутри был такой же беспорядок, как в прошлый раз. И внезапно она обрадовалась, потому что там находились и Джастин, и Грант.

— Привет, — сказала она. Они оба посмотрели на нее. Было приятно видеть кого-то знакомого. Она действительно надеялась, что они будут рады увидеть ее. Кроме людей дяди Дэниса немногие стали бы разговаривать с нею.

Но они не сказали «привет». Джастин встал с недружелюбным видом.

Внезапно она ощутила себя одинокой. Ужасно одинокой.

— Как поживаешь? — спросила она, потому что это так полагалось говорить.

— Где твоя няня?

— Нелли дома.

Теперь она безболезненно так называла квартиру дяди Дэниса.

— Могу я войти?

— Мы работаем, Ари. Мы с Грантом должны заниматься делом.

— Все работают, — отпарировала она. — Привет, Грант.

— Привет, Ари, — ответил Грант.

— Маман поехала на Фаргон, — объявила она. На тот случай, если они не слышали об этом.

— Мне очень жаль, — сказал Джастин.

— Я собираюсь поехать туда и жить вместе с ней.

На лице Джастина появилось странное выражение. Действительно, странное. Грант смотрел на нее. И она испугалась, потому что оба они были расстроены, но она не понимала, почему. Она сидела, глядя снизу вверх и желая понять, что происходит не так. Внезапно она ощутила настоящий испуг.

— Ари, — сказал Джастин, — ты знаешь, что тебе не следует находиться здесь?

— Я могу бывать здесь, если хочу. Дяде Дэнису безразлично.

— Дядя Дэнис так и сказал?

— Джастин, — проговорил Грант. И мягко: — Ари, кто привел тебя сюда?

— Никто. Я сама себя привела, — подчеркнула она. — Я шла с ленточных занятий. И решила сократить путь.

— Прелестно, — сказал Джастин. — Видишь ли, Ари… Готов спорить, что тебе полагается идти прямо домой.

Она помотала головой.

— Нет. Не полагается. Дядя Дэнис всегда приходит поздно, а Нелли ему не скажет.

Ее не покидало огорчение, несмотря на все ее старания быть веселой. И не потому, что они плохо отнеслись к ней. И злость тут была ни при чем. Она пыталась разобраться в чем дело, но Грант беспокоился о Джастине, а Джастин беспокоился по поводу ее присутствия.

— Ну их к черту, — сказала бы маман. Под «ними» подразумевая тех, кто является причиной беспорядка.

— Я ухожу, — сказала она.

Но на следующий день она снова проделала то же самое, проскользнув в кабинет и спрятавшись за приоткрытой дверью, произнесла:

— Привет!

Это здорово их напугало. Она засмеялась. Вышла и повторила с милой улыбкой:

— Привет!

— Ари, ради бога, иди домой!

Это ей больше понравилось, Джастин сердился так же, как маман. Это ей гораздо больше нравилось. Его можно было не принимать во внимание. И Гранта тоже. Она поймала их, а они собирались кричать на нее.

— Сегодня я работала на компьютере, — сказала она, — я могу написать программу.

— Это замечательно, Ари. Иди домой!

Она рассмеялась. И сцепила руки за спиной, и начала покачиваться, и вспомнила, что не следует этого делать.

— Дядя Дэнис подарил мне аквариум. У меня есть гуппи. Одна из них беременная.

— Это совершенно замечательно, Ари. Иди домой!

— Я могу принести тебе несколько мальков.

— Ари, теперь иди домой.

— У меня есть голограмма. Птичка. Она летает. — Она вытащила ее из кармана и показала, как надо поворачивать, и вошла для этого вовнутрь. — Видишь?

— Это поразительно. Пожалуйста, иди домой.

— Спорим, что у тебя нет такой.

— Я знаю, что нет. Пожалуйста, Ари…

— Почему ты не хочешь, чтобы я побыла тут?

— Потому что твой дядя будет сердиться.

— Он не будет. Он никогда не узнает.

— Ари, — сказал Грант.

Она поглядела на него.

— Ты ведь не хочешь, чтобы мы позвонили твоему дяде, так ведь?

Она не хотела. Это было не слишком приятно. Она нахмурилась на Гранта.

— Пожалуйста, — проговорил Джастин, — Ари.

Он был наполовину милым. И она перестала хитрить. И вышла в коридор, и оглянулась и улыбнулась ему.

Он был своего рода другом. Он был ее тайным другом. Она не собиралась сердить его. Или Гранта. Она будет забегать на минутку каждый день.

Но на следующий день их не оказалось: дверь закрыта и заперта.

Это обеспокоило ее. Она подумала, что либо они предугадали ее ежедневный приход, либо они в самом деле исчезли.

Так что она подкралась к кабинету на следующее утро по дороге на занятия и застукала их.

— Привет? — победно произнесла она. И напугала их.

Она заметила, что они рассердились, так что она не слишком смеялась над ними. И просто махнула рукой им на прощание и ушла.

Она подлавливала их время от времени. А когда у ее гуппи появились мальки, она принесла им несколько штук в банке. У Джастина появилось такое выражение лица, как будто он стал лучше к ней относиться. Он сказал, что позаботиться о них.