Закат Техномагов: Взывая к Свету

Кош знал, что скажут остальные. Что лицедеи давным-давно связались с тьмой, и что это было ценой, которую они должны были заплатить. Что уделом юных рас был порядок, повиновение, самопожертвование. Только так они смогут развиваться подобающим образом, смогут раскрыть свой бесконечный потенциал.

Но чувство неловкости, преследовавшее Коша с самого начала этой войны, усилилось. Каждая война несла с собой значительные перемены, одни расы умирали, другие обретали новое могущество. Уход лицедеев был лишь началом. Одна эра завершалась, другая начиналась. Но к чему это, в конце концов, приведет, по-прежнему оставалось для Коша загадкой.

Ему становилось все труднее держаться в стороне от юных рас, манипулировать, направлять, а потом наблюдать за тем, как враг сводил к нулю весь с таким трудом достигнутый ими прогресс. Ему все труднее становилось наблюдать за страданиями юных рас. Если бы только ворлонцы могли спуститься со своих высот и встать рядом с ними, сражаться вместе с ними. Возможно, не только юные расы должны жертвовать собой, но и ворлонцы тоже.

Они скажут, что он позволил сентиментальности ослабить дисциплину. Скажут, что правила ведения войны не должны быть нарушены, что он должен оставаться выше конфликта. Именно это он и делал.

Но лицедеи ушли.

Оно ласкало ее, и эта ласка была подобна легким прикосновениям губ, самым желанным ею. Потом ее кожа напряглась, потому что прикосновение становилось сильнее, постепенно обволакивало все ее тело, теплое, источающее силу. Потом оно полностью поглотило ее и, сверкнув возбуждающей вспышкой ощущений, между ними установилась связь. Она послала себя сквозь это. Сигналы распространялись по нервным путям, информация неслась по микросхемам. Оно становилось ею, и она становилась им. Кожа машины стала ее кожей, плоть и кровь машины – ее плотью и кровью. Она снова, наконец, стала единым целым.

Она быстро восстановила ритм циркуляции, активировала многоуровневые системы, заставила машину снова запеть марш, в котором никогда не изменится ни одна нота. Она встряхивалась, просыпаясь после тысячелетнего сна. Сила машины потекла сквозь нее, она снова почувствовала себя неутомимой, неуязвимой. Она с радостью принялась координировать и синхронизировать. Все системы машины проходили сквозь нее. Она была ее сердцем, она была ее мозгом, она была машиной.

Без нее она была никем, пустым местом, бестелесным духом, не имевшим ни цели, ни направления. Только в служении нуждам машины, только в выполнении приказов Ока находила она смысл жизни. Только тогда она могла ощутить целостность, могла познать возбуждение битвы, ощутить экстаз победы. Не существовало цели выше этой.

Стабилизируя работу долго спавших систем, она ожидала, что скоро снова сможет ощутить радость – головокружительную радость движения, возбуждение от прыжков в гиперпространство, красный экстаз боевого клича. Она будет петь ораторию кровопролитию. Она никому больше не позволит еще раз победить ее. Она вступит в битву и никогда не отступит, до тех пор, пока враг не будет окончательно уничтожен.

Теперь Анна снова обрела и тело, и личность, вместе они опять стали тем, кем им предначертано было быть – великим носителем хаоса и уничтожения.

Конец