Собрание сочинений в девяти томах. Том 1. Подводное солнце

– Алеша, помнишь, ты спросил о стихах, которые мне нравятся, а я обещала их позже прочесть? Помнишь? Вот, послушай:

Алексей поставил локти на стол и, положив на ладони подбородок, внимательно смотрел в черные Галины глаза.

– Любить? – повторил он. – Это ревность к Копернику, Попову, Эйнштейну, Овесяну… Их считать соперниками. Любить – это дорваться до любимой работы, силой своей играючи. Ух, как здорово сказано!.. Любить… Может быть, любить – это, взявшись за руки, идти вперед?

Галя протянула ему обе руки. Он схватил их, привлек ее к себе и стал целовать…

Но, как ни помогала любовь взлету творческой фантазии, закончить к утру чертежи она помещала.

Федору ничего не оставалось, как прислать им в помощь чертежников.

Глава тринадцатая. Решение

Радист Иван Гурьянович сбился с ног. Радиограммы сыпались на него дождем. Это были сводки о весенних всходах в Каракумах, обязательства нефтяников Сахалина, цифры выплавки стали по всему Союзу, сообщения о запуске новой автоматической станции к Марсу, о выработке электроэнергии на атомных станциях, о ходе специальных работ в Проливах, сводки и доклады с бесчисленных участков грандиозного промышленного и строительного фронта.

Весь этот поток радиограмм, обрушившихся в один день на радиорубку гидромонитора, был адресован Волкову.

Но ни самого Волкова, ни телеграммы о его прибытии не было. Всем собравшимся в салоне капитана было ясно, что вместе с Ходовым, которого ждали с минуту на минуту, прилетит, очевидно, и сам Волков, приказавший переправлять ему корреспонденцию сюда.

Александр Григорьевич порывисто распахнул дверь в салон.

– Встречайте! Летят!

Федор и Алексей поспешно оделись и вышли на палубу. В лучах прожекторов вертелись серебристые вихри снежинок. Матросы сметали с палубы снег. Он лежал на поручнях, на крышах ларей, в углублениях иллюминаторов. Ванты казались сделанными из толстых белых веревок.

Вскоре Волков и Ходов вышли из опустившегося на гидромонитор вертолета.

Галя, в ожидании притулившаяся у реллингов, бросилась к отцу. Волков поцеловал дочь, поздоровался со всеми встречавшими его моряками и строителями и распахнул пальто с меховым воротником, словно давая этим понять, что торопится снять его.

– Устали с дороги? Может быть, отдохнете? – спросил Федор на правах хозяина корабля.

– Какое там устал! – рассмеялся Волков. – Выспался. В Москве не всегда удается. Я думаю, что мы, не теряя времени, соберемся у Василия Васильевича.

– Прошу, – пригласил Ходов. Алексей шел рядом с Ходовым.

– Василий Васильевич, хочу срочно доложить вам о новых возможностях.

– Доложите заместителю председателя Совета Министров, – оборвал Ходов.

– Но это очень важно, Василий Васильевич! – настаивал Алексей.

– На совещании, – сухо ответил Ходов и отвернулся.

Алексей пожал плечами и замедлил шаг. Его догонял дядя Саша.

– Кажется, дело плохо. Даже слушать не стал, – шепнул он. – Может быть, решение уже принято?

– Разберемся, – сказал дядя Саша, кладя руку на его плечо.

Галя шла рядом с отцом.

– Как мама?

– Письмо привез. Платок теплый прислала, – улыбаясь, ответил Николай Николаевич.

Гале очень хотелось спросить, зачем прилетел отец, но не рискнула. Она осталась у запертых дверей салона. Матросы и строители подходили к ней и почему-то шепотом спрашивали:

– Ну как?

Галя пожимала плечами.

– Итак, товарищи руководители, – начал Волков, – положение на стройке грозит срывом правительственного задания и далее нетерпимо.

Волков словно отчеканивал каждое слово, и в этой его манере говорить, как и в спокойной уверенности Ходова, Алексей угадывал предопределенное решение. Он опустил голову. Волков продолжал:

– Я прошу руководителей строительства, начиная с товарища Ходова, назвать мне ту помощь, которую вам надо оказать людьми, материалами и машинами, чтобы выправить положение.

– Я уже докладывал, Николай Николаевич, – начал Ходов. – Для выправления положения нужно немедленно вернуться к прежнему методу работ на опытном участке. Однако время упущено. Чтобы наверстать потерянное, нужно увеличить число строителей, добавить строительные механизмы и немедленно реализовать выделенные нам фонды на трубы. У меня все.

– У вас все, – задумчиво повторил Волков и оглядел остальных присутствующих. Он встретился глазами с настороженным взглядом Алексея, заметил скованное лицо Федора, выколачивающего трубку, обратил внимание на запущенную в подстриженную бороду руку Александра Григорьевича. – Так, – продолжал он. – Это ясно. А что потребуется для строительства, чтобы закончить мол в срок, строя его без труб?

Лицо Василия Васильевича потемнело. Однако он прежним, чуть скрипучим, спокойным голосом сказал:

– Можно построить мол и без труб. Для этого, товарищ Волков, необходимо: удвоить армию строителей, утроить наличный парк «летающих кранов», утроить число занятых на стройке ледоколов.

– Ясно. – Волков записал что-то себе в блокнот. – А вы что скажете, товарищ Карцев?

– Простите, можно мне задать вопрос? – встрепенулся Алексей.

Волков поморщился. Алексей смутился.

– Я, кажется, ясно сформулировал свой вопрос, – холодно сказал Волков. – Присоединяетесь ли вы, заместитель главного инженера, к требованиям, выдвинутым начальником стройки?

– Нет, не присоединяюсь, – ответил Алексей. Ходов медленно повернулся к Алексею.

– Я думаю, что, перейдя всем строительством на метод стройки без труб, мы можем примерно вдвое уменьшить существующую армию строителей, – закончил Алексей.

– Уменьшить? – Волков пристально посмотрел на Алексея, потом мельком взглянул на напряженные лица Федора и Александра Григорьевича.

Ходов едва сдерживал себя, барабаня пальцами по столу.

– Да, уменьшить, – подтвердил Алексей. – Нам также не потребуется значительной части оборудования, если…

– Товарищ Карцев! – прервал Ходов. – Я прошу вас быть серьезнее. На нашем совещании председательствует член правительства.

– Подождите, – остановил его Волков. – Я не сомневаюсь в серьезности товарища Карцева. Очевидно, у него имеются какие-то основания так говорить, тем более что и другие товарищи, надо думать, осведомлены о планах товарища Карцева.

Федор и Александр Григорьевич кивнули. Хмурый Ходов, сидя на стуле, выпрямился как по команде «смирно».

– Мы сможем перейти всем строительством на быстрый метод стройки мола без труб, – пояснил Алексей, – если изменим конструкцию мола и перейдем на новый технологический процесс.

– Опять проекты! – не сдержался Ходов. – Когда наконец вы поймете, что у нас тут, прошу прощения, не экспериментальные мастерские, а стройка! Стройка в чрезвычайно тяжелых условиях!

– Подождите, – снова остановил Ходова Волков. – Могу я узнать детали вашего плана, товарищ Карцев?

– Конечно, – обрадовался Алексей. – Мы разработали схему нового технологического процесса. Моя вина, что я не успел доложить ее начальнику строительства.

Ходов быстро взглянул на Карцева.