Сеть дронов

Монорельсовые дороги функционировали и там и там, но на Острове ими пользовались реже, из-за того, что их было очень мало, и там существовала широкая сеть Парковок, которых на Полигонах не было вообще. Смысл Парковок состоял в обеспечении дроннеру простого возврата к месту своего последнего действия, после отключения связи с дроном. Чем-то это напоминало сохранение в компьютерных играх. Однако лишь напоминало.

На начальном этапе Проекта решение этого вопроса казалось простым — дроннер перед отключением связи «усыплял» своего дрона, то есть переводил в энергосберегающий режим, там, где ему было надо, а когда возникала потребность вернуться, активировал к действию. Если же отключение случалось некорректным, то, всё равно, дрон оставался ждать на месте возвращения своего владельца.

Однако жизнь быстро внесла свои коррективы — брошенные, где попало «спящие» дроны, становились лёгкой добычей мародёров, коих быстро стали называть граберами. А полиция на Острове занималась в основном только охраной правопорядка на территории Факторий, и не более того. И вот, что бы уберечь дроннеров от подобных оказий и была создана служба Парковок.

Дроннер прибывал на ближайшую Парковку, загонял дрона в стойло, оплачивал стоянку, зарядку, а то и профилактику с ремонтом, и спокойно отчаливал. Можно было так же заключить договор со службой Спасения на доставку брошенного дрона в стойло, если добраться до Парковки было невозможно, в случае аварийного завершения сеанса связи, или просто, нежелания далеко топать. Но, здесь были свои нюансы. Служба Спасения не была всемогуща — не всюду могла добраться и не всегда могла успеть — эффективность малой авиации службы резко снижалась Островной системой ПВО.

Зато на Полигонах службой Спасения все брошенные дроны доставлялись в Административную зону, как только связь хозяина с дроном прерывалась на длительное время, где они отправлялись на склад. Поэтому все посещения Полигонов начинались с Порталов. Ну и, как следствие, сеть монорельсовых дорог пользовалась здесь большей популярностью.

Хозяева остальных Полигонов не стремились к слепому копированию, но сохраняли в целом структуру островных Факторий.

Надо заметить, что Полигоны не были просто школой подготовки Островных жителей — в большой степени они сами являли собой целостную игровую систему со всеми соответствующими атрибутами. А так же, и это главное, они служили научно-техническими центрами по разработке, отладке и внедрению в жизнь робототехники и робототехнологий. Но внешней стороной жизни Полигонов всё-таки была Игра.

По типу многочисленных он-лайн игр, в которых гоняют своих нарисованных героев многочисленные жители Единой сети, дроннеры, обживали Полигоны. Здесь приобреталось мастерство управления дроном и зарабатывался начальный рейтинг, от которого напрямую зависели будущие отношения с компаниями и кланами. Здесь завязывались знакомства, которые часто переходили в дружеские и деловые отношения. А иногда и в очень дружеские и совсем не деловые.

Кстати сказать, сами Полигоны приносили неплохие доходы. Те, кому обстоятельства не позволяли полноценно включиться в Игру на желанном, но опасном Острове, находили себе утешение, за умеренную плату, в странствованиях на весьма обширных пространствах Полигонов. Здесь тоже хватало своих опасностей и приключений. И что из того, что большая часть их была создана искусственно? Азарт их преодоления ничуть не уступал «островным».

На Полигонах формировалась духовно-информационная среда общности дроннеров, дух и идеология, кодекс жизни и кодекс чести.

В общем, протекала полноценная он-лайн жизнь. С той лишь разницей, что всё здесь было, в отличие от обычных инет игр, реально. Очень реально. Удаленные от Острова, Полигоны жили своей, насыщенной жизнью.

Вовсе не все мечтали попасть на Остров, а из тех, кто мечтал на него попасть, не всем удавалось осуществить свою мечту. Однако тень Острова осязаемо ложилась на каждого, кто переступал порог входных Порталов. И дух Острова витал над всеми Полигонами.

Опасный, он манил и пугал. Манил удачей, выпавшей немногим, сумевшим отыскать редкий артефакт, разбогатеть или стать знаменитыми. Манил духом неизведанного, романтикой странствий и приключений. Манил новыми встречами с новыми, интересными людьми. Манил и самой опасностью, что затаилась в темноте подземелий и среди минных полей. Пряталась, поджидая свою жертву. Била из-за угла, в упор пулеметными очередями, травила разъедающим газом, разрывала миной-ловушкой и заваливала камнями рухнувшего свода, сжигала огнеметами, топила в болоте, парализовала высоковольтными разрядами.

Часто тела дронов доставлялись на Полигоны с вывернутыми манипуляторами, со сплющенными корпусами, с разодранными панцирями, обугленные и расплавленные.

Их использовали не только в качестве учебных пособий для обучения новичков и повышения уровня ветеранов. Главное — их изучали специалисты в лабораториях Полигонов, делавшие выводы по характерам повреждений о надежности дронов, об их способности противостоять агрессивной среде, об их живучести. Они меняли конструкцию и программные прошивки, постоянно совершенствуя их. Они выдавали рекомендации по использованию возможностей дронов. Учились люди, учились дроны.

Все были довольны — кто-то получал хорошую прибыль, а кто-то отличную игрушку. И очень многие получили новую жизнь.

Пробежавшись по списку Полигонов, Алекс уверено выбрал Северный Полигон. Ну, во-первых, это был его любимый полигон, он здесь учился, и здесь ему нравилось больше всего. Во-вторых, только здесь у него был свой дрон. Ну, и в третьих, здесь был Кузнец. Собственно, это и было самым главным.

Кузнец держал на Северном российском Полигоне механические мастерские и был абсолютно незаменим в вопросах ремонта и тюнинга дронов. Был он одним из лучших инженеров-механиков, энтузиастом своего дела, и о дронах знал всё. Ни кто не знал его истинного имени и лица, но поговаривали, что он занимался еще разработками советских Луноходов, а посему времени ему должно было быть очень много, хотя в общении с ним это никак не ощущалось.

Ко всем Кузнец относился одинаково хорошо, почти ни кого не выделял, и почти ни кому не отказывал в ремонте или технической консультации. А по тому, что застать его можно было на Полигоне в любое время, создавалось впечатление, что он живет в Сети в образе дрона. Поговаривали, так же, что де сам Кузнец уже давно не человек в виде тела с руками и ногами, а просто человеческий мозг в банке с физраствором, к которому подключен интерфейс связи с дроном. Говорили даже, что эта банка, то есть сам Кузнец, стоит у него в подвале мастерских за семью замками.

Во всех форумах и тусовках, во всех научных и околонаучных конференциях был Кузнец хорошо известен и уважаем. Авторитет его был огромен и непререкаем. Его цитировали, на него ссылались, его мнение часто оказывалось единственно верным.

А ещё главным было то, что не только Алекс знал Кузнеца, но и Кузнец знал Алекса. А значит, был шанс, что его выслушают и поймут. И, возможно, помогут. По крайней мере, надежда на это и привела его сюда.

С Кузнецом он познакомился более двух лет тому назад, кода начинающий дроннер Алекс, в своём стремлении попасть на Остров, проявлял редкостное упорство и рвение в освоении всех дисциплин и упражнений, проводившихся в учебных группах Северного Полигона.

Однажды, отрабатывая со своей группой прохождение полосы препятствий, на участке с автоматическим пулемётом, вместо того, чтобы обползти его по слепой зоне, как было положено по заданию, он одним лихим прыжком взлетел ему прямо на макушку. И кто его знает, что понесло его тогда по такому неверному пути? Сейчас он уже не мог этого достоверно вспомнить. Но тогда он взлетел на макушку пулемёта и на секунду застрял, зацепившись за какой-то выступ. А, очумевший от такой наглости, пулемет резко завертел стволом из стороны в сторону, пытаясь поймать его в прицел. В результате чего, Алекс не удержался, свалился и угодил ногами прямо в исполнительный механизм, где ему с ужасным хрустом выдрало три лапы из четырёх, и, просто чудом, не оборвало связь. Пулемёт заклинило, он натужно жужжал, пытаясь повернуться, но не мог, и только водил стволом вверх-вниз, ужасно при этом клацая затвором.