День, когда пришли марсиане

Сэм Харкоурт немедленно погрузился в глубокую задумчивость. Он знал это чувство. У него рождалась Идея.

Сэм знал о марсианах все, хотя, честно говоря, он не слишком много думал о них с тех пор, как ему минуло тринадцать. Но он помнил все эти захватывающие старые рассказы, и ему пришло в голову - как раз когда зажегся зеленый свет и водитель большого фургона фирмы «Кока-кола» позади него начал сигналить, - что как раз сейчас для него эти знания - деньги.

Сэм показал водителю грузовика палец, рванул через перекресток, въехал в зону, запрещенную для парковки, и положил руку на тормоз. Взял автомобильный телефон и набрал номер своего агента.

- Черт возьми, Олег! - закричал он, когда подняли трубку, - у меня идея! Барсум!

Тот отвечал тихо и терпеливо.

- Мне хотелось бы, чтобы ты не звонил мне постоянно, Сэм. Ты ведь только что уехал, и к тому же ты как раз сейчас должен говорить с Чавесом.

- У меня куча времени на Чавеса, а при нынешних обстоятельствах это слишком жирно для него. Он слабак, Олег, а это же перспективы! Весь этот чавесовский хлам, вся эта кровь и демоны - фигня! Ты что, не знаешь, что произошло? Разве ты не включаешь радио, не смотришь телевизор, не слышишь, выходя за двери, о чем говорят люди? Марсиане, Олег! Они нашли живых марсиан и везут их сюда!

- Да, я кое-что видел в новостях, - сказал агент. Затем осторожно спросил:

- А что за идея?

- Я хочу сделать фильм о Барсуме, Олег! Это настоящее название Марса. Ты видишь, какие открываются возможности? Я в первую очередь подумал о Спилберге, или, не знаю, о какой-нибудь большой студии, но они слишком медленно раскачиваются. Они упустят остроту момента, понимаешь, о чем я говорю? Право публикации стоит двадцать миллионов долларов, поэтому надо делать это сейчас!

- Что делать сейчас, Сэм?

- Мой сценарий! У меня в голове целая история! Пышная краснокожая марсианская принцесса! Большая воздушная битва, как в «Битве за Британию», только мечи… Секс! Олег, - кричал в трубку Сэм,одним глазом косясь на медленно приближающуюся к нему по Сансет-стрит полицейскую машину.

- Я сейчас должен кончать, но ты еще не слышал самого главного. Это придумал не Сэм Харкоурт. Это из бестселлера. Это классика, которую читал каждый мальчишка, и вся красота в том, что это, может быть, ничье -потому, что право на издание не было возобновлено!

- Может быть, Сэм?

- Ну, - сказал Сэм, - я вполне уверен, что видел что-то насчет этого. Это было некоторое время назад, но твой юридический отдел может проверить.

- Мой юридический отдел, - сказал агент, - получает сто пятьдесят долларов каждый раз, когда я в него обращаюсь. И у меня есть вопросы поважнее, чем выяснять, не забыл ли кто возобновить права на переиздание. Кроме того, ты сам кое-что забыл. Позволь мне тебе напомнить. Чавес специально приехал из Долины, чтобы выслушать то, о чем ты собираешься написать для него. И, Сэм, пожалуйста не забывай, что Чавес платит наличными восемнадцать тысяч, если ухватится за твое предложение. Это гарантированная сделка, стоит ей только пройти через главный офис! Спустись, с облаков, Сэм, и плюнь на свои двадцать миллионов долларов за право публикации. Если никто им не обладает, то что ты собрался продавать?

- Для этого у меня есть агент, - сказал Сэм. - Я еще позвоню.

Он повесил трубку, отпустил тормоз и тронулся с места, любезно кивнув копу в бело-черной машине, прежде, чем тот успел подъехать к нему сзади.

Для фильмов ужасов Дэниел Чавес значил то же, что Мак Сеннет для комедий. Он работал быстро и дешево. Он специализировался не только на фильмах ужасов, а на всем, что хорошо шло. Первый кассовый успех принес ему фильм «Чудовище Мальстрема». Этот дурной научно-фантастический фильм большей частью снимался в бассейне его шурина с центральным сливом. Фильм стоил ему пятьдесят две тысячи долларов (в основном это были деньги его шурина - специалиста по пластической хирургии, как-никак), и Чавес продал его негатив более крупной студии аж за двести тысяч.

Развивая успех, он понял, что кино - это чудесная машина для производства денег. И он стал искать топливо, чтобы держать ее на ходу. Случилось так, что по соседству с ним жил человек, занимавшийся вязкой колли. Как-то утром, слушая визг, доносящийся с соседского двора и вспомнив о нескольких футах пленки со спецэффектами, за которые он заплатил, но не использовал, Дэниел Чавес задумал следующую свою картину, принесшую ему триумф - «Лесси и чудовище из Мальстрема». Он продал и ее негатив, но потом ему надоело давать студиям зарабатывать для него деньги, когда так просто самому подписать контракт на распространение фильма.

Он почувствовал^ что научная фантастика пережила себя и двинулся дальше. Он успешно взлетал на гребень волны фильмов о серфинге, ловил кайф от наркодетективных сценариев, замахивался на кунг-фу, догола раздевал нудистские сюжеты и, наконец, нашел свое истинное призвание в ужасах. Он даже заработал некоторую репутацию у критиков истинного кинематографического творчества. Он ценил внимание, особенно потому что стал умудренным в смысле финансов, а портативные камеры и дома в Вествуде, за которые платит кто-то другой, были куда привлекательнее, чем профсоюзные шайки и студийные помещения, за которые надо платить. Одним из его принципов были низкие накладные расходы. Он не видел смысла в содержании офиса, когда можно побеседовать и у киоска с содовой.

Когда Сэм Харкоурт ехал в Самую Большую в Мире Аптеку, Чавес подбирал актеров для своей следующей картины.

- Ты подойдешь, дорогуша, - сказал он, шлепнув пониже пояса молоденькую девушку в лосинах, поднявшуюся с кресла рядом с ним. - Не забывай - я заеду за тобой сегодня вечером, чтобы мы могли закончить с образом твоего персонажа. Около половины десятого, -объяснил он, - поскольку у меня деловой ужин.

Она безмятежно воззрилась на Харкоурта сквозь двухфутовую завесу ниспадающих светло-медовых волос и ушла. Он сел на ее место и для начала сказал:

- Чавес, фильмы ужасов изжили себя.

- Забавно, что это сказали именно вы, - проговорил Чавес. - Я согласен с вами. Я собираюсь заняться более уместными фильмами, и эту крошку я ставлю на роль в моей следующей картине «К стенке, кардинал Бернардин!» Думаю, это потенциальный и современный «ключ от королевства».

- Как она будет выглядеть в кирпично-красном гриме, Чавес?

- Нет-нет. Она играет молоденькую монашку, которая хочет быть священником.

- Не бог весть что, - сказал Харкоурт, мотая головой. - Такие картины в любом случае не пойдут. Я говорю о марсианах.

- О Господи, - сказал Чавес, с отвращением глядя на него. - Я же говорил Олегу, что не хочу больше слышать от вас чуши! Я даже не хотел говорить с вами, но он сказал, что у вас есть новая концепция насчет того, как можно было бы запустить демона в кулинарное искусство.

- Да, было. Вам бы понравилось. Но теперь у меня есть кое-что получше.

Чавес вздохнул.

- И мне придется это выслушать? Ладно, только попридержите это при себе, пока я не достану что-нибудь выпить. Хотите солодового с ванилью?

- Нет, шоколад. Вижу, вы не слышали новости, потому мне придется рассказать вам. Астронавты собираются сниматься с Марса, знаете? И они везут с собой настоящих живых марсиан! И сегодня я собираюсь вам предложить сценарий картины о марсианах, которую, если хоть чуть повезет, вы успеете выпустить прежде, чем они выйдут из карантина.

Чавес снова сел. Он дергал себя за бачки, глядя на Сэма, и тот начал смаху:

- Это настоящие марсиане, Чавес! Подлинные! Я не говорю о каком-нибудь пижоне в дурацком костюме монстра, я говорю о случае, которого вы ждали всю жизнь!

Чавес покачал было головой.

- Фантастика! - воскликнул он. - Вы знаете» сколько стоят материалы для спецэффектов?

Однако он слушал.

- Кто говорит о спецэффектах? Вы не слушаете, Чавес. Мы достали настоящих марсиан! Все об этом говорят. Я действительно удивлен, что вы об этом не слышали.