Звездная колыбель (ЛП)

— Э?!..

— Что не так? Мы очень хотим познакомиться с твоим очаровательным питомцем, Ворон-сан.

— Э-э-э… а-а-а…

Харуюки задался вопросом, сможет ли он хоть как-нибудь выкрутиться, но пришел к неутешительному выводу.

Ему осталось лишь одно — призвать Метатрон и надеяться на то, что не случится самое худшее… но тут он понял, что не сможет сделать и этого.

Некая «…терасу» рассказала Харуюки, что между ним и Метатрон существует некая связь. Эта связь действовала не только на неограниченном нейтральном поле, но и на обычном дуэльном, однако, чтобы призвать трехмерную иконку — воплощение Метатрон, Харуюки требовалось усердно концентрироваться в течение довольно длительного времени.

Во время Конференции он втайне от Черноснежки и Фуко призвал Метатрон для того, чтобы показать ей Айвори Тауэра и других Королей. И не зря — похоже, она уловила нечто необычное в Айвори и Зеленом Короле.

Но уровень «Кладбище» находился на отрезанном от остального мира поле кабельной дуэли. Разве сможет его голос дозваться до Метатрон?..

«Хотя… возможно и сможет. Даже в кабельных дуэлях изменение очков работает, как обычно, а значит, у игры есть соединение с центральным сервером», — вспомнил Харуюки и покаянно склонил голову перед командиром своего Легиона и ее заместителем.

— …Хорошо, сейчас призову. Подождите сорок… нет, тридцать секунд.

— Небыстрый процесс, — заметила Черноснежка, отступила на шаг и прислонилась к надгробию.

Фуко же с улыбкой добавила:

— Если слишком затянешь — из земли полезут руки мертвецов. Надеюсь, ты поторопишься.

— Л-ладно.

Харуюки глубоко вдохнул, выдохнул, закрыл глаза и сфокусировался.

Он начал воображать. Представил луч света, который протянулся из его уголка Ускоренного Мира к самому верхнему уровню, расположенному где-то высоко в небесах, а оттуда обратно к Контрастному Собору и к Метатрон, восстанавливающей силы в его глубине. Затем он вообразил, что эта связь способна передавать голоса…

«Метатрон. Ты слышишь меня?

Мы попрощались лишь полчаса назад, но не могла бы ты вновь прийти ко мне? Здесь есть люди, с которыми я хочу тебя познакомить…»

В мире тьмы зажегся крохотный огонек. Сначала он лишь медленно подмаргивал, но потом начал постепенно расти и вскоре перестал мерцать.

«Вижу, ты как всегда глуп, Сильвер Кроу, — сокрушенно проговорил в голове Харуюки знакомый голос. — Тридцать минут в твоем мире — это пятьсот часов на среднем уровне. Конечно, мне это время показалось лишь краткой дремой, но… все, связь установлена, можешь открыть глаза».

Харуюки послушно открыл линзы глаз, сокрытые под зеркальным шлемом, и тут же увидел перед собой белоснежную иконку, «терминальную» форму Метатрон, соединенную с ее чувствами. Она походила на небольшое веретено с нимбом над вершиной и маленькими крылышками по бокам.

Ощутив на себе взгляды стоявших неподалеку Черноснежки и Фуко, Харуюки взял иконку в руки и поднес ее к груди.

— Э-э… семпай, учитель, вот она…

«Боже, пожалуйста, пусть это знакомство пройдет мирно!..» — взмолился он.

Черноснежка оторвалась от надгробия, нагнулась и с любопытством осмотрела иконку.

— Ого, так вот какой у тебя питомец.

И тут…

— Какой я тебе питомец, нахалка?!

В этот раз голос оказался отнюдь не мысленным. Напротив — он прозвучал так громко, что раскатился на все кладбище. Харуюки даже показалось, что надгробия содрогнулись, а мертвецы поспешили закопаться поглубже в землю.

Черноснежка и Фуко инстинктивно подались назад, а затем переглянулись.

— …Рейкер, тебе не кажется, что этот голос мы уже где-то слышали?

— Действительно, Лотос… где-то на неограниченном поле…

— Я не потерплю того, что вы забыли и мой голос! Сильвер Кроу, как твоя хозяйка, я приказываю тебе отвесить каждой из них по подзатыльнику!

— Х-хозяйка?!.. Кем ты себя возомнила, букашка?! Кроу — мой «ребенок»!

— И мой ученик, питомец. С твоей стороны весьма неприлично так задаваться, кем бы ты ни была.

— Судя по тому, как вы называете меня то «букашкой», то «питомцем», вы совершенно не цените свои жизни! Что же, будь по-вашему, я продемонстрирую вам свою силу лично! Немедленно отправляйтесь в мой замок!

«Так, пора бежать…»

Впервые за долгое время Харуюки решил, что самое правильное решение — взять руки в ноги. Он уже начал потихоньку пятиться назад, когда Черноснежка вскинула и направила на него правый клинок, заставив застыть на месте.

— Кроу, что это за надменная девица, и откуда она взялась?!..

— Если ты попытаешься сбежать или обмануть нас, Ворон-сан, я сделаю тебе очень-очень больно.

— Э… э-э… э-э-э…

Покачиваясь на ногах, готовых бежать немедленно, стремительно и в бесконечность, Харуюки пытался оценить свои шансы на спасение, но в итоге признал, что объясниться все равно рано или поздно придется, и обреченно кивнул.

— А-а… эта штука, то есть, эта девица — Энеми Легендарного класса, одна из Четырех Святых — Архангел Метатрон… — промямлил он боязливо.

Горделиво запорхав крылышками, маленькая иконка взлетела повыше, вознагражденная ошарашенными взглядами Черноснежки и Фуко.

— Архангел… Метатрон, говоришь?..

— Это — истинное тело Метатрон?.. Но разве она не погибла?..

— Не стоит так изумляться, воины.

«Когда-нибудь они смогут понять друг друга и обязательно подружатся. Когда-нибудь… да, когда в Ускоренном Мире, наконец, установится мир…» — понадеялся Харуюки, представляя соответствующую случаю пафосную музыку.

Метатрон едва не погибла во время жестокой битвы против Брони Бедствия 2, но ее «ядро» все же удалось восстановить.

Затем между ней и Харуюки установилась таинственная связь, которая позволяла ей материализоваться в виде этой самой иконки, в том числе и на обычных дуэльных полях.

В то же время она потеряла почти всю свою силу, и ее истинное тело все еще зализывало раны, скрываясь внутри первой формы, обитавшей в глубине Контрастного Собора…

Все эти объяснения заняли у Харуюки где-то две трети общего времени дуэли. Метатрон периодически вставляла фразы в духе «это не значит, что я пыталась спасти тебя» и «но не думай, что это ты меня восстановил», и Харуюки каждый раз рассыпался перед ней в извинениях. Естественно, он и сам не до конца понимал принципов, по которым происходили эти события, и не мог объяснить всего.

Когда рассказ завершился, Черноснежка и Фуко вновь переглянулись и протяжно хмыкнули.

— После битв с Судзаку и Сэйрю я, конечно, поняла, что высокоуровневые Энеми обладают определенным интеллектом…

— Называй нас «существами», Блэк Лотос или как там тебя.

— Хм, я тоже не думала, что они могут вот так говорить. Да еще и считают себя настолько могущественными…

— Не просто считаю, это действительно так, Скай Рейкер или как там тебя.

Висящая в воздухе иконка взмахивала крылышками и постоянно перебивала, вставляя свои реплики практически в каждую их фразу. Эта сцена частью пугала Харуюки, частью смешила его, заставляя одновременно и обливаться потом, и улыбаться.

Видимо, это заметила и Черноснежка, поскольку она бросила в его сторону многозначительный взгляд и сказала:

— Ну… Кроу, конечно, необычный. Но поскольку он так располагает к себе, не могу сказать, что так уж удивлена его новым знакомством…

— Э… серьезно?..

— Я думала, ты и сам это заметил… но ладно, это пока неважно… — Черноснежка вновь перевела взгляд на висевшую где-то в тридцати сантиметрах выше нее иконку. — Святая Метатрон. Чем бы ты ни руководствовалась, я благодарна тебе за спасение Сильвер Кроу, моего «ребенка».

— Не нужно благодарностей, Блэк Лотос, ведь Сильвер Кроу — мой слуга.

— …Думаю, вопрос о том, кто из нас главнее — «хозяйка» или «родитель» — мы решим на клинках после того, как ты восстановишь силы. Я понимаю, что ты пока вынуждена находиться рядом с ним… но я хочу кое о чем тебя спросить.