Миры Клиффорда Саймака. Книга 18

— Но зачем вообще кому-то понадобилось посылать сигналы на Плутон? — спросил Херб. — Пока сюда не прилетели люди, здесь не было никакой жизни. Бесплодная, пустая планета, лишенная атмосферы, слишком холодная, чтобы на ней можно было жить. Конечный пункт мироздания.

Кингсли смерил его строгим взглядом.

— Никогда и ничего не принимайте как должное, молодой человек, — сказал доктор. — Как можем мы утверждать, что на Плутоне никогда не было жизни, в том числе и разумной? А может, в необозримом прошлом здесь возникла и расцвела великая цивилизация?

Или же какие-нибудь пришельцы из другой солнечной системы заявились сюда и колонизировали планету?

— Все может быть, а только верится с трудом, — откликнулся Херб.

Кингсли раздраженно махнул рукой.

— В сигналы, пойманные нами, тоже верится с трудом, — пробасил он, — однако они существуют. Над вашим вопросом я сам задумывался, и не раз. У меня, к несчастью, слишком развито воображение, хотя ученому иметь его не полагается. Ученый должен корпеть, потеть и собирать информацию по зернышку, оставляя воображение философам. Но так уж я устроен. Я пытаюсь представить себе, что могло произойти в прошлом или произойдет в будущем. Вот я и подумал: а вдруг какая-то планета пытается связаться со своей давно потерянной колонией здесь, на Плутоне? Может, кто-то хочет возобновить контакт с людьми, жившими тут миллионы лет назад? Это, конечно, только предположение, и в общем оно никуда не ведет.

Гэри набил трубку и раскурил ее, хмуро взирая на тлеющий табак. Опять эти космические голоса. Голоса, переговаривающиеся через пустоту и смущающие человеческие души.

— Доктор, — сказал он, — а ведь не вам одному доводилось слышать мысли из космоса.

Кингсли резко повернулся к нему.

— Кто еще их слышал? — спросил он почти враждебно.

— Мисс Мартин, — спокойно ответил Гэри, пыхнув трубкой. — Вы же до сих пор не выслушали историю мисс Мартин. Сдается мне, она могла бы вам помочь.

— Чем это, интересно знать? — проворчал ученый.

— Видите ли, — мягко проговорил Гэри, — она занималась умственной работой целую тысячу лет. Думала, не переставая, почти десять веков.

У Кингсли вытянулось от изумления лицо.

— Не может этого быть, — сказал он.

— Может, доктор, — заверил его Гэри. — В анабиозе все может быть.

Кингсли открыл было рот, чтобы возразить, но Гэри его опередил:

— Вы хорошо знаете историю, доктор? Помните тот давний скандал, связанный с Кэролайн Мартин, которая отказалась отдать свое изобретение военным во время схватки с Юпитером?

— Ну конечно, — сказал Кингсли. — Ученые много лет гадали, что она такое изобрела…

Доктор вскочил с табуретки.

— Кэролайн Мартин! — вскрикнул он, посмотрев на девушку. И хрипло прошептал: — Вас тоже зовут Кэролайн Мартин.

Гэри кивнул:

— Доктор, это та самая женщина, что отказалась выдать свой секрет тысячу лет тому назад.

Глава 5

Доктор Кингсли глянул на часы.

— Скоро должны пойти сигналы, — сказал он. — Через несколько минут мы будем прямо напротив туманности Андромеды. Если выглянуть сейчас наружу, ее можно увидеть над горизонтом.

Кэролайн Мартин сидела в кресле у телепатической машины. На голове у девушки был шлем, похожий на колпак. Все взгляды были прикованы к маленькой лампочке на верху аппарата. Когда начнут поступать сигналы, лампочка замигает своим красным глазом.

— Свят-свят-свят! — прошептал Томми Эванс и провел ладонью по лицу.

Гэри наблюдал за девушкой: сидит, прямая, как королева с короной на голове. Сидит и ждет — ждет чьего-то неведомого голоса, способного пробиться сквозь немыслимую толщу пространства.

Мозг, отточенный тысячелетними размышлениями, привыкший к простой и жесткой логике. Она о многом передумала, лежа в резервуаре; ее разум ставил себе проблемы и решал их. Какие проблемы не давали ей покоя? Какие тайны удалось ей раскрыть? Такая молоденькая симпатичная девочка — ей бы в теннис играть или танцевать до утра… А вместо этого она думала тысячу лет.

Лампочка наконец замигала, и Гэри увидел, как Кэролайн, затаив дыхание, склонилась вперед. Карандаш, зависший над блокнотом, выпал из ее пальцев и покатился по полу.

Над комнатой нависла гнетущая тишина, нарушаемая лишь взволнованным сопением доктора Кингсли. Доктор шепнул Гэри на ухо:

— Она понимает! Она понимает… Гэри прижал палец к губам.

Красная лампочка погасла, и Кэролайн медленно повернулась в крутящемся кресле. Глаза ее были широко распахнуты. Казалось, она не в силах вымолвить ни слова. Наконец она заговорила:

— Они нас принимают за кого-то другого. Им кажется, что они связались с развитой цивилизацией, которая здесь была когда-то. Послания передают издалека. Не из туманности Андромеды, она просто оказалась на пути. Они недоумевают, почему мы им не отвечаем. Но они заметили, что кто-то пытается ответить, и хотят нам помочь. Они употребляли множество научных терминов, я не все смогла понять… Говорили что-то насчет искривления времени и пространства, но принцип искривления у них, похоже, совсем другой. Они чего-то хотят, и очень настойчиво. У меня сложилось такое впечатление, что кому-то в космосе угрожает опасность, и они считают, будто мы можем помочь.

— Угрожает опасность? Кому? — спросил Кингсли.

— Не знаю, — ответила Кэролайн.

— Ты можешь ответить им? — спросил Гэри. — Так, чтобы они поняли?

— Попробую, — сказала она.

— Вам надо только думать, — сказал ей Кингсли. — Думать напряженно и четко. Сосредоточьтесь изо всех сил, попытайтесь как бы вытолкнуть свои мысли из головы. Шлем уловит импульсы и перешлет их через мыслепроектор.

Ее тонкие пальцы потянулись к выключателю и повернули его. Трубки в машине ожили и загорелись ярким голубоватым светом. Лабораторию наполнил нарастающий гул энергии.

Гул сменился мерным урчанием, а трубки засияли так ослепительно, что стало больно глазам.

Она с ними разговаривает, подумал Гэри. Разговаривает с ними.

Минуты тянулись, словно вечность. Наконец девушка снова щелкнула выключателем. Урчание постепенно утихло, и воцарилась мертвая тишина.

— Они поняли? — спросил Кингсли, и в то же мгновение красная лампочка замигала опять.

Кингсли схватил Гэри за руку и жарко зашептал прямо ему в ухо:

— Мгновенные! Мгновенные сигналы! Они получили ее сообщение и сразу отвечают. Это значит, что сигналы проходят через какое-то необычное измерение.

Красная лампочка мигала как сумасшедшая. Кэролайн напряженно подалась вперед, жадно впитывая то, что принимал ее мозг.

Когда лампочка потухла, девушка сорвала с головы шлем.

— Нет, я не верю, — простонала она. — Это невозможно!

Гэри одним прыжком оказался рядом, обнял ее за плечи.

— Что случилось? — спросил он.

— Послания! — крикнула она. — Они приходят с самого края Вселенной! С самой кромки расширяющегося пространства…

Кингсли вскочил со стула.

— Они похожи на голоса, которые я слышала раньше, — продолжала Кэролайн. — Похожи, но не совсем. Более добрые, что ли… но все равно ужасные. Они не понимают, с кем разговаривают. Им кажется, будто они говорят с людьми, жившими на Плутоне много лет назад — не знаю сколько, но очень, очень давно.

Гэри озадаченно покачал головой, а у доктора Кингсли вырвался из горла хриплый рык.

— Они обращались ко мне, называя каким-то словом, — прошептала девушка, — в котором чувствовалась привязанность… Родственная привязанность — словно их соединяли кровные узы с теми людьми, что исчезли отсюда столетия назад.

— Не столетия, а миллиарды лет назад, — поправил ее Кингсли. — Коль скоро сигналы направлены именно сюда, значит, на этом месте был какой-то центр или город. Но от него не осталось никаких следов, ни малейших намеков. А ведь на Плутоне нет ни ветра, ни природных катаклизмов, тут ничего ни заржаветь не может, ни взорваться. Да, миллиарды лет, не меньше…