Корректор. Книга вторая: Птенцы соловьиного гнезда
Корректор. Книга вторая: Птенцы соловьиного гнезда читать книгу онлайн
Детство, даже самое теплое и безмятежное, когда-то заканчивается. И рано или поздно птенцам приходит время выпархивать из гнезда в окружающий мир. Твоя семья никуда не исчезла, и тебе всегда есть где найти сочувствие и опору, но этот мир холоден и равнодушен. И никто, кроме тебя самого, не сможет проложить тебе дорогу в жизни.
Синдоо, чудо-ребенок, небесное детя, она привыкла к уединению своей комнаты и тихой безвестности задних рядов университетских аудиторий. Чудовищный демон, божественный дар и божественное проклятье, скован у нее внутри могучими цепями и не ведает свободы. Лишь самые близкие знают о сжигающем чувстве старой вины, грызущем ее душу, и лишь самые близкие догадываются, на что на самом деле способна невысокая девушка с мальчишеской фигуркой, которой в ее двадцать лет не дашь и семнадцати.
Вечно скрывать свой дар от окружающих невозможно – он дан не для того, чтобы до скончания веков спать глубоко внутри. Но не стоит ожидать от нее чудес, совершаемых на ярко освещенной сцене под торжествующее пение фанфар. Ей еще только предстоит научиться пользоваться знаниями, аккуратно разложенными по полочкам в ее голове, и грязь и кровь хирургического отделения станут тем маслом, которому предстоит закалить гордый клинок ее дара. Могучие силы незримо присутствуют за ее спиной. Но помогают они только тем, кто помогает себе сам, и Избранная Дочь – не исключение. И когда смертельная опасность окутывает ее своей тенью, и когда другу в беде требуется помощь, она может надеяться только на себя.
Но она выстоит. Она не имеет права не выстоять. Ведь ей еще только предстоит начать обратный отсчет на шкале когда-то прерванных жизней…
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
"Кара, запомнила? Дальше сама. Я отключаюсь. Я не желаю удачи, ты в ней не нуждаешься".
"Спасибо, Майя!"
Создать радужный пузырь вокруг второго узла. Задать программу… нет, использовать последнюю использованную программу. Выполнить… Пузырь, программа, выполнить… Пузырь, программа, выполнить… Пузырь, программа, выполнить…
Карина открыла глаза, бросила взгляд на настенные часы и потрясла головой. Все? Уже? Она отступила от стола. Ей стало жарко. По лицу стекали струйки пота, и пот пропитывал ее белье и блузу. Лба и скул коснулась мягкая ткань: Симира ловко вытерла испарину марлей.
– Что-то не так, Кара? – встревоженно спросила Томара.
– Нет, все в порядке, – тряхнула головой девушка. – Я закончила.
– Закончила? – недоуменно переспросил Кулау. – Так быстро?
– Да. Я… меня научили, как можно убирать клетки не поодиночке, а все сразу. Я вычистила запланированные лимфоузлы.
– Я даже не стану спрашивать тебя, уверена ли ты в своих словах, – вздохнул Кулау. – Хорошо. Состояние пациента не изменилось. Задействую гемодиализатор в дежурном режиме.
Он коснулся кнопки охватывающей предплечье юноши капсулы, и на той размеренно замигал зеленый глазок.
– Готовились к войне, а враг не явился, – фыркнул Ххараш. – И стоило на уши вставать из-за такой мелочи? Я еще какое-то время в ординаторской, зовите, если надо.
Анестезиолог содрал с рук перчатки, располосовав их изнутри когтями, бросил их в мусорку и вышел.
– Я еще нужна, господин Кулау? – осведомилась Симира.
– Нет, Сима. Спасибо, можешь идти.
– Прислать девочек, чтобы отвезти пациента в палату?
– Нет, не нужно. Сами справимся.
Томара подошла к пульту и включила рентгеновскую установку. С потолка, жужжа сервомоторами, спустились хромированные полуцилиндры, охватили стол и замигали красными сигналами.
– Снимем грудь еще раз на всякий случай, – пояснила хирург. – И вообще надо почаще делать снимки и томограмму. Тебе, Кара, они потом для статьи очень пригодятся, так что не забывай.
– Для статьи? – удивилась девушка.
– Ну разумеется! – с досадой сказала Томара. – Ты ведь не собираешься всю жизнь в младших хирургах ходить, верно? Если на почетную степень не надеешься, тебе диссертацию защищать придется, а для того статьи писать, на конференциях выступать, вообще авторитет зарабатывать. Ох, молодежь, ну ведь совсем о будущем не думает!
– Ты, Тома, можно подумать, у нас старушка, – усмехнулся Кулау, отключая рентген. Полуцилиндры разомкнулись и поднялись под потолок. Вместо них под столом и потолком, загудев, поползли сканирующие плоскости томографа.
– Старушка – не старушка, а жизнь знаю. Кара, как куратор даю указание: в своем журнале интерна вести полный протокол лечения. Дважды в сутки фиксировать уровень белка в моче, билирубина в крови, и полного, и общего, сохранять полный журнал третьей, пятой и двенадцатой программ диагноста. Ежедневно – гистология отхаркиваемой мокроты, рентген и миллиметровая томограмма грудной клетки. Еженедельно – бронхоскопия. Калу, когда назначаем следующий сеанс магии?
– Шустрая ты, Тома. Три-четыре дня наблюдаем за состоянием, там решим. Но если все пойдет как запланировано, то, пожалуй, в древодень. Поскольку прошло все быстро и без проблем, полную боевую готовность больше не объявляем. Карина, следующий сеанс проводишь под присмотром Томары, дальше действуешь самостоятельно по согласованию с ней. Интервалы между чистками менее трех дней даже в идеальном варианте не делать. Если гемодиализатор не будет справляться с интоксикацией, увеличим интервалы. Ладно, девочки, томография завершится – везите его в палату. Справитесь без меня? Или действительно кого-то прислать?
– Вот всегда мужики такие – обнадежат и бросают на самом интересном месте! – ухмыльнулась хирург. – Кара, ты как, в состоянии своего подопечного перетащить между столом и каталкой?
– Да.
– Ладно, Калу, можешь топать домой. А то как ни зайду в отделение в выходные, ты тут сидишь. Жена и дети, наверное, уже и забыли, как ты выглядишь.
– У них снимки есть, – отшутился заведующий отделением. – Ну ладно, ушел я.
Когда Томара и Карина остались в операционной одни, хирург похлопала девушку по плечу.
– Главное – начать, – сказала она. – А ты нервничала!… О, томограф отработал. Давай, грузи его на каталку и вези в палату. Я пойду девочек еще раз об уходе за ним проинструктирую, а то ведь наверняка все забудут, стрекозы бескрылые. Дождись меня в палате, еще раз обсудим протоколирование.
Уже когда она закатывала каталку в лифт, Карина вдруг поняла, что все получилось. Ее лечение сработает! Нет, разумеется, впереди еще долгие периоды лечения и восстановления, и раньше чем через полгода Мири вряд сможет вернуться к полноценной жизни. Но он выживет! Ее эффектор уничтожит рак, внутренние раны зарастут, и он проживет долгую жизнь до самой старости. А она наконец-то начнет обратный отсчет на шкале загубленных жизней. И все закончится хорошо.
23.14.849, огнедень. Масария
Тихий стук в дверь заставил Цукку вздрогнуть. Она отложила стило, которым гоняла по дисплею строчки формул, и вздохнула:
– Входи, Дзи.
Дзинтон приотворил дверь и мягкой кошачьей поступью вошел в комнату.
– Привет, Цу, – сказал он. – Страдаешь? Второй час ночи, между прочим.
– Убить кого-то хочется, – пожаловалась Цукка. – То ли себя, то ли еще кого-нибудь. Ну ведь где-то здесь ошибка, я знаю, а выцепить не могу. Защита меньше чем через период, а еще ничего толком не оформлено. И ошибки эти… Прямо руки опускаются. Не быть мне магистром, Дзи, точно не быть.
– Куда ты денешься! – широко ухмыльнулся Демиург. – Ну-ка, дай я полистаю…
Он быстро прогнал по дисплею формулы, потом вытащил одну из них на передний план, оттеснив остальные в дальнюю часть объема:
– Цу, мнимая единица в квадрате чему равна?
– Минус единице… – машинально ответила девушка. – Ой! Чтоб мне ногу сломать!… Не минус единица же, а мнимая!
– Именно. Тогда у тебя знаки при членах ряда чередуются, и он вполне душевно сходится к нулю.
– Точно! И тогда все замечательно упрощается!… – Цукка радостно вскинулась, но тут же угасла. – Устала я, Дзи. Какая-то апатия навалилась. Ничего не хочется, лишь бы все закончилось побыстрее.
– Такое случается, – понимающе кивнул Демиург, в своей любимой манере усаживаясь на краешек стола. – Переутомилась ты. Ничего, защитишься – сможешь устроить себе каникулы. На зимники вернется Карина, и все вместе закатитесь куда-нибудь на курорт.
– До защиты еще дожить надо… – Цукка печально взглянула на него. – Дзи, вот скажи мне – зачем я вообще всякой фигней страдаю? Я имею в виду науку эту, гравископию, астрономию. У вас же наверняка все давным-давно открыто и исследовано. Небось лежит себе где-то в дальнем уголке Архива толстый томик, в котором весь мой диссер на трех страничках умещается. Или в одной фразе: "отсюда очевидным образом следует, что…" А я корежусь, мучаюсь, в школьной арифметике путаюсь! А?
– Может, лежит, – Демиург безразлично шевельнул бровью. – А может, и не лежит. Я не специалист по гравископии, знаешь ли, и вообще в физике слабо разбираюсь. Да и не изобрели у нас до Катастрофы гравископов. И после тоже -благодаря технике гиперсдвига технология дальнего сканирования неактуальной стала. Зачем изучать что-то издалека, если можно туда сканер-попрыгунчик забросить и с точностью до версты картинку всей системы снять? Так что ты вполне можешь оказаться первооткрывательницей.
– Все равно глупо. Детские игрушки…
– Детские игрушки от взрослых отличаются разве что степенью достоверности, – Дзинтон подмигнул. – И вообще, игра позволяет познавать жизнь, да и самого себя – тоже. Поверь мне как представителю расы, возведшей Игру в ранг фетиша.
– Тьфу на тебя, зануда! Тебе хорошо, тебе диссер защищать не надо! Слушай, Дзи, ты у нас большой и умный, ты все знаешь. Закончи вывод за меня, а? А я тебя поцелую!
