«Если», 2008 № 11

Однако у книги есть один заметный недостаток — отсутствие динамики. Повествование тягуче, сюжет набирает ход примерно после 150-й страницы… Иными словами, роман предназначен для любителей медленного, основательного чтения. С другой стороны, перегрузка сценами, которые никак нельзя назвать обязательными для развития сюжета, отчасти оправдывается тем, что книга во многом адресована ролевой среде. А там каждое вроде бы «ненужное» переживание персонажей, каждая подобная сцена получат отклик среди тех, кто разглядит хорошо знакомых людей или хорошо знакомые обстоятельства.

Джек МАКДЕВИТ

ОМЕГА

Москва: ACT, 2008. — 503 с.

Пер. с англ. О. Колесникова.

(Серия «Science fiction»).

3000 экз.

Четырнадцать лет назад был опубликован роман американца Д. Макдевита «Двигатели бога». Он повествовал о том, как примерно один раз в восемь тысяч лет из центра Галактики вырывается волна туманностей, уничтожающая любые цивилизации, которые встречаются ей на пути. Тогда Макдевиту удалось создать действительно захватывающую книгу с открытым финалом. Ведь его герои, исследовавшие несколько уничтоженных планет и наблюдавшие само воздействие облака-Омеги на обреченный мир, так и не выяснили — что пред ними.

К той же теме и к той же Вселенной писатель вновь вернулся в 2001 году в романе «Обреченная». И с тех пор каждый год выходит по новой книге, повествующей о Галактике, замершей в ужасе пред смертоносными облаками. В романе «Омега» читатель в очередной раз встретится не только с привычной Реальностью, но и со знакомыми героями, в первую очередь — с бывшим пилотом, а ныне высокопоставленным бюрократом Присциллой Хатчинс. В этот раз не только перед Присциллой, но и перед всеми землянами встает очередной вызов: одно из облаков-Омега приближается к планете Лукаут, населенной разумными человекоподобными — гумпами. И теперь необходимо если не уничтожить облако (это, увы, людям пока не под силу), то хотя бы уменьшить ущерб и число жертв. Не нарушая при этом «Протокола» — четкого правила, запрещающего обитателям Земли входить в непосредственный контакт с менее развитыми цивилизациями…

Уступая в пафосе и трагизме первой книге цикла, роман «Омега», номинированный на премию Д. Кэмпбелла, тем не менее, написан столь же профессионально, и столь же увлекательно читается. К тому же в финале автору удается показать вроде бы знакомые факты с такой неожиданной стороны, что читателям остается лишь удивиться изобретательности фантаста. И ждать перевода на русский двух очередных книг цикла — «Одиссея» и «Котел».

Дмитрий Володихин

ВОЛНЫ ГАСИТ РЫНОК

В прошлом году на страницах нашего журнала состоялся обстоятельный разговор о новейшем поколении отечественной фантастики. Статье Вадима Нестерова и Олега Дивова вызвали небывалый резонанс как в читательской, так и в писательской среде. Вернуться к этой теме решил московский критик, чьи рецензии на книги молодых авторов вы нередко встречали в «Если».

Вслушивается фэндом, вглядывается: вроде бы в среде молодых фантастов рождается нечто новое…

Вот уже года три идут споры о том, рождается оно или уже родилось, а может быть, беременность ложная, либо, еще того хуже, на свет уже появилось нечто мертворожденное, нежизнеспособное. Дискуссия касается и того, как это явление назвать — то ли волна, то ли поколение, то ли школа, — и если все-таки остановиться на понятии «волна» (за это высказываются чаще), то какой присвоить ей номер. Шестая? Седьмая? Или, может быть, уже восьмая? Тут нагорожены такие завалы…

В начале прошлого года были опубликованы выступления Вадима Нестерова и Олега Дивова. Первый писал о «болезнях роста» и прочил молодым фантастам неплохие перспективы; второй оценил литературное качество их работы как безнадежное. Только смолкли их голоса, как в Сети покатился снежный ком отзывов…

К лету 2008-го этот диалог устарел, хотя год назад казалось, что в нем расставлены все точки над «i», больше сказать нечего и остается лишь выбрать позицию: за тех или за этих. Сейчас видно другое.

Нет никакого единства среди «молодых» или «начинающих» (с четырьмя-то романами на борту!) фантастов. В фантастическую литературу вошло первое писательское поколение, которое жестко расслоили законы рынка. До 2008 года это расслоение трудно было увидеть в полной мере. Почему — особый разговор.

Год назад, три года назад, пять лет назад фантастика пополнялась в основном теми «молодыми», кто стремился утвердить себя в жанре романа. Причем не ка-кого-то особого романа, а самого распространенного в ассортименте книжной продукции — боевика. По большей части, фэнтезийного боевика. Поэтому кумирами поколения стали авторы, «заточенные» под массовую аудиторию.

Я не пытаюсь сейчас оценить, хорошо это или плохо, я даже не пытаюсь оценить, насколько хороши или плохи они были в своем амплуа, т. е. в рамках массолита. Я просто констатирую факт: среди молодых знали, прежде всего, имена Алексея Пехова, Ольги Громыко, Романа Афанасьева, Андрея Егорова, ну, может быть, еще нескольких ребят из группы «Стиратели». Даже те, кто начинал с рассказов и повестей, выполненных в рамках интеллектуальной фантастики, резко меняли стиль письма, переходя к роману. «Романный стиль» оказывался гораздо проще, яснее, с меньшим количеством художественных затей и, к сожалению, заметно небрежнее. В качестве примера можно привести ранние рассказы Романа Алферьева «По морям, по волнам», «Вечер теплый, вечер талый». Они рассчитаны на небольшую аудиторию читателей-умников. А вот романы его представляют собой беспримесные боевики, сделанные для массовой аудитории. То же самое произошло с Лорой Андроновой и некоторыми другими. Без утраты стиля и качества к роману перешел один лишь Олег Овчинников, но у него этот переход был наиболее болезненным и трудным, а его романы в такой же степени рассчитаны на интеллектуалов, как и малые тексты. Еще, пожалуй, элементы стилистических «тонкостей» сохранили, восходя к роману, Елена Бычкова и Наталья Турчанинова. Но это исключения из общего правила. Притом исключения, начисто отрезанные от высоких тиражей, — в силу особенностей творческого маршрута. А правило формулируется просто: «Даешь, блин, боевик! Забойный, блин, даешь! Даешь, опять же, блин, тираж!»

Молодые фантасты большими стаями выступали на страницах сборников «Псы любви», «Гуманный выстрел в голову», «Последняя песня любви», а также «На перекрестках фэнтези». В подавляющем большинстве случаев лучшее, что можно сказать, формулируется в двух словах: крепкий сюжет. Там были свои исключения, но… правило их перешибало, как медведь тростиночку.

Какие выводы можно было сделать по сборникам и романам середины «нулевых», иными словами, под обрез 2007-го? Точно те, какие и сделали Нестеров с Дивовым. Оба они были абсолютно адекватны в своих оценках. Просто Дивов написал о том, что уже явно проявилось, а Нестеров, возившийся с молодой порослью больше и понимавший ее лучше, знал, что многое еще только должно проявиться в ближайшее время. Дивов оказался прав относительно настоящего, Нестеров — относительно будущего. То, что есть, в большинстве случаев — чистый, незамысловатый массолит, а то, что будет, внушало определенные надежды. Грезилась большая сложность.

2008 год резко изменил ситуацию. Публикация двух сборников открыла ворота для молодых фантастов-интеллектуалов. Это «Предчувствие «Шестой волны» и «Цветной день». Первый из них составлен одним из признанных ветеранов «Четвертой волны» Андреем Лазарчуком, а второй — молодым критиком Аркадием Рухом. Авторов обеих книжек тираж не особенно интересовал. Они твердо знали: большого тиража не будет, массовой аудитории не будет. А значит, можно спокойно поднимать планку литературного качества, экспериментировать с языком, эстетикой, композицией, мысленно поставив крест на карьере бестселлериста. Потенциальный бестселлерист из четырех десятков писателей, попавших в «Предчувствие…» и «Цветной день», только один — Владимир Данихнов.