Цитадель бога смерти

- Нидил! Тот, Кто Замораживает Дыхание! Мы пришли сюда не для того, чтобы осквернить твой алтарь! Мы пришли, чтобы покончить с богохульством и предательством Врадуира! - громко сказала Джателла, перебив Врадуира. - Мы чтим Нидила и всех богов. Мы хотим только Врадуира. Только Врадуира!

- Это вы сюда ворвались силой! Вы богохульствуете, - кричал Врадуир. - Убей их. Бог Смерти!

Тирус сочувствовал брешь в паутине колдовства. Врадуир истратил много сил, обороняя дверь и отдавая приказы демонам и созданиям Бога Смерти, которые угрожали Тирусу и остальным. Теперь дверь была сломана и он был в ловушке. Заботясь о защите, Тирус пытался угадать, какое заклинание Врадуир применит теперь. В защитном щите Врадуира была трещина - а может это была западня для Тируса, которая оказалась бы роковой, если бы он попытался ударить туда?

Но Врадуир сейчас валялся в ногах бога и умолял его покончить с пришельцами и поверить в верность самого преданного слуги - Врадуира. Так что Врадуиру не было нужды сейчас обращаться к черной магии, он пытался найти помощь у бога.

Западня это или нет, но Тирус должен воспользоваться этой трещиной в стене. Он заэкранировал свой мозг от постоянного давления Врадуира и приготовился к атаке.

Отец и сын смотрели друг на друга. Они были совсем рядом... и между ними была пропасть магии и колдовства. Холодный огонь колебался за Врадуиром, бросая отблески на его золотые волосы и королевские черты лица. Когда-то он был королем Камата, пока сын не стал равным ему. И затем...

Время замедлилось и поползло со скоростью объевшегося червяка. Время клубилось вокруг них, путаясь в паутине колдовства, битва возобновилась с новой силой. Время наполнилось тревогой и болью и разбитой любовью.

Камат - мирное, процветающее государство, преданное своему королю-колдуну и его нежной королеве.

Время шло и добрая королева ушла к святым воротам Кета. Безутешный король надолго забыл о плотских радостях и только потом он утешался с теми женщинами, которые ничего не требовали от него, кроме щедрости. Король полностью погрузился в колдовство, обучая всему, что знал сам, своего сына.

Прошло время и король достиг больших высот в своем деле, он зашел очень далеко по этим путям. Кроме того, родилось соперничество и соперником стал его сын. Тщеславие и страх, страх времени и смерти, которые забрали его любимую жену и могли забрать его самого и оставить на его троне сына. Его оружием стало колдовство, с помощью которого он открыл тайны, скрытые от простых смертных - сначала намерения были исключительно добрыми.

Прошло время и началось восстание. Мужественный сын предводителя клана, его собственный хранитель животных, воспротивился королю и его экспериментам. А сын короля учился, рос, становился требовательным - и удар должен был состояться.

Время. И Тирус уже стоял перед Врадуиром, и это было всего лишь год назад. Открывшаяся правда разрушила любовь и привязанность. Это был уже не тот, кого он знал и любил. С тех пор, как Врадуир пошел по запретным путям, его природа изменилась, изменилась гораздо сильнее, чем его заклинание изменило Эрейзана. Пропасть легла между сыном и отцом, более глубокая, чем море, омывающее высокие берега Камата. Тирус, не подготовившись, вошел в комнату отца и заговорил о заточении Эрейзана и о тех греховных деяниях, которые творил Врадуир. Тирус надеялся растопить тот кусочек жалости, который, как он думал, еще оставался в его сердце. Но оно было холодное, смертельно холодное, как объятия Нидила. Когда он молил об освобождении Эрейзана и о прекращении дел, неугодных богам, Врадуир ударил, и Эрейзан получил себе соседа в каменной клетке на необитаемом острове.

- Я не буду больше молить. - Тирус вдруг понял, что говорит вслух, хотя он не намеревался делать этого. Но теперь он уже заговорил сам, подчеркивая каждое слово: - Я больше никогда не буду тебя умолять. Я стал старше и мудрее. Я знаю, что не могу прикоснуться к тебе. Твоя смерть в том, что ты был Врадуиром и продал себя злу. Ты заколдовал меня и посадил в тюрьму. Значит, так и должно быть. Я сын своей матери, но не твой сын.

- А! Твой сын, мой слуга Врадуир, - прокатился в их мозгах голос божества.

Когда Нидил обращался к одному из них, все остальные тоже слышали своим разумом и душой. Тирус не мог прямо смотреть на это ледяное облако, непрерывно меняющее форму. Краешком глаза он рассматривал его и соображал, какие бы аргументы могли убедить Нидила.

- Он... он мой сын, о. Великий! - неохотно признал Врадуир. - Был моим сыном. Я пожалел его и оставил жить, думая, что он поймет, кто из нас величайший, кого ему надо чтить. Но о поднял магическое оружие против меня. Меня, того, кто обучил его всему! Теперь он мой смертельный враг!

Тирус громко расхохотался. Жалость? Разве поэтому Врадуир не уничтожил его и Эрейзана? Не жалость! Спесь и тщеславие! Они были духом Камата, его сын и предводитель клана островного народа. Врадуир думал, что они не выступят на борьбу с ним, они придут к нему на поклон, они будут обожать его и служить ему. И то, что он хотел запугать их, чтобы получить их поклонение, он называл жалостью и великодушием!

- И все же он твой сын, - сказал Нидил. - И вы поклялись уничтожить друг друга. Интересно.

Если он действительно заинтересовался этим конфликтом, то причину этому простым смертным не понять. Какая-то веселая нотка проскользнула в словах Нидила.

- Люди часто путают, где им надо радоваться, а где сожалеть. Ты должен радоваться, что твой сын так хорошо обучен, мой слуга Врадуир. Он очень искусный и могущественный колдун. Он превзошел тебя во много раз в своих розысках и разрушил все твои барьеры. Разве не так?

- Это западня. Хозяин Смерти. Я его сюда заманивал, - быстро сказал Врадуир. Он посмотрел на Тируса. Было ли сожаление в его взгляде? Тирус не поверил этому - не мог поверить. Его воспоминания были незаживающей раной, которую ничто излечить не могло. Врадуир однажды так смотрел на него, это было тогда, когда он своим черным заклинанием бросил своего сына в темницу, в то время, как сам продолжал свои эксперименты с дьяволом.

Жалости во Врадуире к тому времени уже не осталось, да и остатки ее утонули в зависти к молодости Тируса, его силе и способностям.

- Заманивал его? Я тебя правильно понял, мой слуга Врадуир? - Опять в голосе прозвучала веселая нитка. Нидил смеялся над этими ничтожными людишками и их играми с жизнью и смертью. - Но другие ведь не колдуны, почему они здесь?

Врадуир с нескрываемым презрением посмотрел на Эрейзана.

- Вот тот, на пороге, бывший мой подданный, господин Смерти. Он поднял восстание против моего правления.

- Против твоей бессердечной тирании! - горячо защищал Тирус своего друга. - Против того, чтобы твое колдовство превращало безобидных животных в демонов!

- Он был моим подданным, моим хранителем леса! Он не имел права так дерзко разговаривать с мудрейшим колдуном Камата! - закричал Врадуир. - Он и сам теперь животное. Я с помощью дьявола сделал его таким. Его облик скрывает его звериную суть.

Врадуир посмотрел на Илиссу, которая все еще ухаживала за израненным Эрейзаном, не обращая на колдуна ни малейшего внимания. Эрейзан тоже, казалось, не слышал его. Обеспокоенный Врадуир отвернулся и сосредоточил внимание на Джателле.

- А она...

- Я королева Куреда, - провозгласила Джателла, четко выговаривая слова. - Этот злой колдун вторгся в мои владения и использовал твоих воинов-скелетов, чтобы похитить мою сестру и погубить много моих людей. Я пришла сюда, чтобы видеть его наказанным. Лорд Смерти, это мое право!

- Она не любит тебя, мой слуга Врадуир, - замогильный смешок прокатился горячими волнами в мозгу Тируса.

- Она теперь не в своей стране, - сказал Врадуир, тонко переводя атаку с себя на Джателлу. - Она теперь в твоей стране, Лорд Смерти, ты один здесь имеешь право решать, кто имеет права, а кто нет.

- Конечно. А тот темнокожий?