Бегство мистера Мак-Кинли

— Вот я и спрашиваю, какими средствами вы достигнете герметичности в домашних условиях? Ваш газ просто вытечет…

— Но раз вы говорите, что он коллоидальный, значит, он может стоять на месте!

— Да как же сможет что-либо устоять, черт возьми, когда начнется этот адский термоядерный апокалипсис?

Следует перебранка, шум недовольства кругом — зашиканная, потертая жизнью личность снова пропадает в море голов.

3-й вопрос. Какая гарантия, что ваши клиенты проснутся в обозначенный срок, а не останутся навечно замурованными в горе?

Ответ (после некоторой паузы). Простите, ваш вопрос имеет скорей философское, чем практическое значение. Но я постараюсь ответить… Конечно, наши фирменные гарантии не больше чем гарантия уютной загробной жизни в религии, которую вы исповедуете. Однако на кладбище вы же отправляетесь вовсе без всякого договора! А в данном случае вы имеете дело с реальными, достоверными юридическими лицами, зарегистрированными в Департаменте торговли. (С высокомерным терпением.) Дошло наконец? Мерси… следующий!.. Простите, говорите громче, в микрофон, пожалуйста, ничего не слышно из-за этих проклятых прожекторов.

4-й вопрос. Меня интересует, насколько тесно бывает в этих… ну, ваших сейфах на среднюю цену.

Ответ. Простите, вы собираетесь там играть в бридж или заниматься по утрам гимнастикой?

— Я все же настаиваю на ответе, мистер менеджер.

— Видите ли, себестоимость проходки в граните на такой глубине крайне высока, приходится ужиматься! Королевские, самые дорогие у нас апартаменты строятся в размер трамвайного вагона, а на среднюю цену, как вам сказать… ну, с тем же приблизительно комфортом… как помещалась мумия в египетском саркофаге.

5-й вопрос (с другого конца зала). Скажите, ваших клиентов тоже потрошат при этом, как в Египте?

Дерзость вопроса вызывает у высокопоставленного администратора строгий, даже негодующий взгляд.

Ответ. Интересно… это у вас наследственный оптимизм — плясать на похоронах или вы пользуетесь пилюлями Липпинстока?

Общий шум, смех, возгласы, аплодисменты, шиканье.

6-й вопрос. Чем вы объясните участившиеся слухи, будто ваша уважаемая фирма “BS” всех своих клиентов тотчас по усыплении складывает штабелями на дне приспособленной для этого непромерзающей шахты, после чего их заливают известью на заказанный срок?

Вопрос задан раздельным, невозмутимым, отчетливым голосом. Скандальное замешательство, почти сенсация. Все торопятся разглядеть загадочного разоблачителя, а фоторепортеры — сделать снимки для газет. Вопрос принадлежит мистеру Мак-Кинли, который, стоя в своем ярусе, невозмутимо ждет ответа с головой на бочок и заложенной за борт пиджака рукой. Растерявшийся было администратор со сдержанной ненавистью щурится влево и вверх, на скандалиста.

Ответ. Прошу вас оставить в бюро внизу ваши адрес и фамилию, сэр. В отмену наших правил вы получите личное приглашение фирмы на осмотр нашего местного филиала заодно с государственной Приемочной комиссией.

Мистер Мак-Кинли благодарит поклоном и, вытирая испарину напряжения с лица, снова принимается за свои таинственные заметки и чертежи в записной книжке. Конференция продолжается.

Надпись на экране. “Тем временем на противоположной половине планеты было объявлено о частичном роспуске своей армии и ликвидации авиабаз на чужих территориях, об односторонней отмене всеотравляющих термоатомных испытаний”.

Газетные извещения с заголовками по этому поводу.

Диктор. Таким образом, к тому времени, как Мак-Кинли собрался сделать официальное предложение мисс Беттл, военная тема схлынула с экранов и газетных полос, в мире значительно повеселело.

В назначенную роковую субботу м-р Мак-Кинли проснулся в отличном настроении. Напевая, он готовит себе завтрак, напевая, бреется, напевая, к недоумению соседей-пассажиров, едет в автобусе на службу, напевая, работает у себя в бюро. Он весь в предчувствии назначенных на этот день скромных радостей наступающего уик-энда.

До окончания занятий ему остается лишь снести шефу неотложные бумаги на подпись… Поглядывая на часы, он отправляется к нему в приемную и застает там вопиющий беспорядок, за который кто-то заплатит потерей места. Секретарши нет, неисправный диктофон оказывается включенным. М-р Мак-Кинли невольно становится свидетелем происходящего у шефа сверхсекретного разговора.

Шеф (раздраженно). Простите, я так и не понял ни черта из вашей болтовни. По характеру вашей заявки вам нужно в военное министерство. Но у вас нет ничего на руках… вдобавок, по выяснении дела, вы еще, оказывается, энтомолог! Чего вы хотите?.. Объяснитесь ясней и покороче…

Изобретатель. О’кей, я повторю, босс!.. Мои трехмесячные раздумья о современной войне привели меня, знаете, к довольно безотрадным выводам. Как это ни дико звучит, но именно война в наши дни оказалась наиболее запущенной областью человеческой деятельности. Несмотря на все новинки более емкого, чем когда-либо, истребления, война вырождается на наших глазах, приходит к собственному бесславному отрицанию, из бизнеса превращается в нонсенс. Судите сами, босс, классическая война имела целью утоление назревших эгоистических, в национальном масштабе, вожделений за счет непроворного соседа, то есть по возможности дешевое и эффективное ограбление слабейшего… но, прошу внимания, ведь современная-то термоядерная бойня в положение ограбляемого неминуемо ставит самого победителя, хо-хо! если бы даже такой объявился вдруг в силу непредвиденных капризов провиденья!.. Вы следите за развитием моей мысли? В самом деле, в то время как всякая полнометражная, как она мыслилась дедам, война предполагала в качестве приза аннексии и контрибуции, то, с вашего позволения, кто именно оплатит вам расходы нынешней войны, босс, когда в результате ее противник начисто исчезнет с лица земли, а его надежно опустошенная, вдобавок зараженная территория станет на много лет адской радиопоражающей ловушкой? Черт возьми, да вам не достанется даже труп врага, чтобы утолить на нем воинский экстаз и раздражение! Напротив, собственные налогоплательщики учинят вам крупные уличные неприятности, тогда как избавленная от житейских хлопот жертва ваша будет безнаказанно потешаться над вами оттуда, ха-ха… если только допустить загробное существование!

Шеф (начиная вслушиваться). Довольно свежие мысли!.. Так в чем же, собственно, ваша идея?

Изобретатель. Я имею в виду, босс, что нынешняя высокопроизводительная атомно-водородная война при всей своей мнимой свирепости крайне, я бы даже сказал — непозволительно гуманна… и прежде всего бессмысленна! Вы нажали кнопку — нет столицы противника, а ее население даже без особых болевых ощущений, потому что этак в девятнадцатую секунды, окажется на километровой высоте в виде розоватого вулканического облачка. Однако единовременно с вами нажмет кнопку и ваш компаньон по развлечению… И вот вы сами также плывете по небу в состоянии этакого газообразного пепелка, хе-хе!.. и даже не успев занести в дневничок свои попутные переживания. Кстати, вы слышали смешной анекдот про двух чудаков, которые со скуки съели по жабе за скромное взаимное вознаграждение, сколько помнится, в полсотни монет? Так вот, к концу года ожидается выпуск так называемых пакетных бомб, в один прием смывающих целые материки… но ведь это же коммерция безумия, босс!

Его собеседник угрожающе шевелится, переставляя предметы на столе.

Шеф. Э-э, позвольте-ка, как вас там… вы это, кажется, насчет так называемого разоружения?

Изобретатель. Наоборот, мистер Гровс! Если бы оно случилось, у вас-то еще хватило бы на первое время хлебных крошек в кармане — перебиться, а мне первому и сразу придется с голоду подыхать. Так вот, слушайте-ка меня поприлежней наконец, пока я не сбежал к вашему конкуренту…

Фу, жара какая!

Действительно, воздух почти раскален, как это бывает там накануне осени. Напрасно жужжат вентиляторы. Чрезвычайно своеобразной и лютой наружности изобретатель составляет себе из напитков на столике загадочную смесь, смотрит на просвет, сознательно терзая разбуженную любознательность шефа, потом пьет, созерцая в окне плывучий, из-за полуденной дымки, вид этих застылых стоэтажных кристаллов. У изобретателя хватает нахальства расстегнуть ворот рубашки, — тогда становится видна его грудь, заросшая черным волосом, как, верно, и все остальное тело.