В дебрях Даль-Гея (худ. М. Ромадин)

Снегин ждал возражений, но президент молчал, опустив голову.

— Знаете, — вдруг сказал он негромко, — в наших интернатах тоже рождаются время от времени дружные коллективы. Ребята там подбираются разные, непохожие и как-то дополняют друг друга.

— Очень верное наблюдение.

Но Таиг словно и не слышал реплики земного гостя.

— Ребята клянутся в вечной дружбе, — все так же негромко продолжал он, — а потом вступают в жизнь. И она раскидывает их в разные стороны, крушит детские иллюзии, и бывшие друзья нередко становятся непримиримыми врагами.

— Когда-то так было и у нас.

— Было и уже нет? Трудно поверить в реализацию мечты… Наши социологи утверждают, что это всего лишь пропаганда.

— Но вы беседовали и с нашими социологами!

Таиг пренебрежительно усмехнулся:

— Я не особенно верю ни тем, ни другим. Я вообще отношусь насторожённо к рекомендациям учёных и научных организаций.

— Вам ближе религия?

— Нет. Но религия хотя бы менее эгоистична. — Президент внимательно посмотрел на Снегина. — Впрочем, вам пока трудно трезво судить о нашей действительности. Я подожду вашего прощального визита.

Снегин помолчал, обдумывая слова Тайга; тот явно намекал на какие-то обстоятельства, которые он пока не знал и которые ему, очевидно, предстояло узнать.

— Наша беседа небезынтересна, — сказал он. — Однако я бы предпочёл перейти к более конкретным делам. Вы говорили о стремлении к дружбе с нами.

— Я это повторяю.

— Хотелось бы вместо общих фраз получить конкретные доказательства этому.

— А именно?

— Мы хотим, чтобы Тур Хаасен был живым и невредимым доставлен в консульство.

Таиг ответил не сразу.

— Если бы я был главой гангстерского клана, захватившего вашего человека, выполнить эту просьбу было бы для меня сущей безделицей. Но я всего лишь президент. — Он взглянул на панораму города. — А кто такой президент? Король без королевства, без толпы преданных слуг, без права по своей прихоти рубить головы и бросать в тюрьмы. Моя власть ограниченнее, чем это иногда представляется землянам. Единственно, что я могу вам твёрдо пообещать, — это всемерное содействие моего государственного аппарата. Причём обещаю, что это содействие будет искренним.

— Окажется ли это содействие достаточным?

Таиг откинулся на спинку кресла, разглядывая гостя.

— Вы задаёте нелёгкий вопрос, ленд Снегин.

— Меня вынуждают к этому обстоятельства, — суховато ответил посол Земли.

В глазах президента мелькнула тень насторожённости.

— Какие именно?

«Почему Таига взволновал такой простой и естественный ответ? Скорее всего, потому, что этих самых обстоятельств несколько, похищение Тура лишь одно из них, и Таиг не знает, что конкретно имеет в виду земной посол. Это надо запомнить. Однако сейчас самое главное — вызволить Тура».

— Мы можем примириться со многими нарушениями конвенции о сотрудничестве, проявить понимание и терпение, — чётко выговорил Снегин. — Не потерпим лишь одного — покушений на жизнь или свободу граждан Земли.

Президент склонил голову.

— Знаю, жизнь любого человека у вас оберегается, как величайшая драгоценность. А потому буду откровенен. — Он прямо взглянул на Онегина. — Я не могу дать полной гарантии, что Хаасен вернётся живым и невредимым.

Всеволод невольно вздрогнул, но тут же взял себя в руки.

— Я ценю вашу откровенность, ленд президент, — как можно спокойнее сказал он. — Не могли бы вы тогда предоставить мне некоторую самостоятельность действий?

После короткой паузы Таиг медленно проговорил:

— Гангстеры, похитившие вашего консула, находятся вне закона. Поэтому вы можете быть совершенно свободны в своих действиях. Единственно, о чем я вас попрошу, это детально информировать мой аппарат о маршрутах вашего следования. Это в интересах вашей же безопасности. Если с вами случится какая-то неприятность, наши отношения с Землёй обострятся до последней крайности, а я, президент Даль-Гея, не могу этого допустить.

Снегин в знак согласия склонил голову.

— Полагаю, — сказал он, как о само собой разумеющемся, вы не будете возражать, если к поискам Хаасена я привлеку своих сотрудников?

По губам президента скользнула тонкая, понимающая улыбка.

— Я лично не буду. — И уже совсем другим, светским тоном спросил: — Вас ещё не утомили наши философские и дипломатические разговоры?

— Разве это существенно?

— Конечно. Я был бы плохим хозяином, если бы угощал своих гостей одними разговорами. Ужинать ещё рано, но глоток рекли, я полагаю, вам не повредит. Вам приходилось пробовать этот напиток?

— Да, но… — Снегин замялся.

— Сейчас вы измените своё мнение, — уверенно заявил президент и нажал кнопку на подлокотнике своего кресла.

Дверь отворилась, и Снегину пришлось сделать известное усилие, чтобы сохранить невозмутимость, — в кабинет, неслышно и мягко ступая, вошёл умрок.

Глава 5

Тёмные, почти чёрные плиты посадочной полосы мелькали все быстрее и быстрее, ещё мгновение — колёса орбитального самолёта коснулись её. Торопясь сбросить скорость, самолёт затормозил, и привязные ремни ощутимо врезались в тело. Загудел рулежный двигатель, крылатый гигант, ставший вдруг беспомощным, неуклюже развернулся и медленно подрулил к зданию космовокзала, над которым в воздухе пламенели переплетённые буквы «Д-Г». Кронин оторвался от иллюминатора, отстегнул ремни и стал готовиться к выходу.

Прямо из самолёта вместе с другими пассажирами Кронин ступил на гибкую ленту эскалатора. Почти бесшумно, то забираясь вверх, то опускаясь вниз, эта лента протащила их по широкому тоннелю и выплеснула на привокзальную площадь. Сначала Кронину показалось, что на улице сумерки — так темно было здесь после щедро залитого светом тоннеля. Но это не были сумерки, просто совсем низко, срезая верхушки решётчатых мачт, тянулись плотные тёмные облака и сеяли мелкий тёплый дождь.

Стараясь унять вдруг охватившее его волнение, Кронин глубоко вдохнул влажный воздух.

С тех пор как Алексей дал согласие на участие в далийской операции, прошло несколько дней, но мысли его уже в который раз возвращались к разговору со Снегиным.

— Чтобы вызволить Хаасена, — говорил Всеволод, — Ивану, возможно, придётся проникнуть в гангстерскую банду. Мы должны быть уверены в безупречности маскировки, иначе для Ивана это плохо кончится. Так вот, ты пройдёшь одинаковую с Иваном подготовку. Но пока он внедряется на Стигме в фирму «Нун», ты прямиком отправишься в Даль-Гей. Конкретного задания у тебя пока не будет, просто поживёшь и присмотришься к далийской жизни. Твоя главная задача — чтобы никто не заподозрил в тебе землянина. В этом случае Ивана можно будет смело пускать в дело. Ну, а если провалишься, придётся его готовить дополнительно.

— Значит, я буду чем-то вроде подопытного кролика?

— Грубо, хотя, по существу, правильно.

— Ну, а если все обойдётся, я так и буду бездельничать?

— Ну нет! После прибытия Ивана поступишь в его распоряжение и будешь с ним взаимодействовать.

— Послушай, Всеволод, — не удержался Алексей. — А не авантюра ли все это? Являются в чужой город-государство двое одиночек и…

Он запнулся, поймав неодобрительный взгляд товарища.

— Ты был бы одиночкой, если бы действовал на свой риск и страх и для своей выгоды, — довольно сухо сказал Снегин. Но ты будешь спасать друга, это ли не святое дело? И ты будешь не один, а вместе со своими товарищами. На нашей стороне официальные власти Даль-Гея. Я имею на этот счёт предварительную договорённость. К тому же задача у нас специфическая — освобождение заложника. Такие операции во все времена проводились малыми силами, тихо и скрытно. Стоит поднять шум, как заложника прикончат, вот и все.

Кронин задумчиво смотрел на Снегина.

— Ты говоришь убедительно. — Он помолчал и после лёгкого колебания спросил: — Ну, а если меня или Ивана разоблачат? Что тогда?

— Если это сделают официальные власти, то ничего страшного. Во всяком случае, в обиду мы вас не дадим. Куда хуже, если вас опознают гангстеры или агенты Яр-Хиса.