Спящий

– Понимаю, о чем вы. Да, прием стимулирующих средств несколько задержит превращение. Если почувствуете, что сон надвигается тогда, когда вы находитесь вне дома, то, приняв кофеин в виде пары чашечек кофе, вероятно, вам удастся продержаться достаточно долго, чтобы добраться до дома.

– А нет ли чего-нибудь посильнее? Что задержало бы сон на более длительное время?

– Существуют мощные средства: амфетамины, например, Но они могут представлять опасность, если принимать их слишком долго.

– В чем эта опасность?

– Нервозность, раздражительность, агрессивность. Позже – токсикопсихоз, сопровождающийся иллюзиями, галлюцинациями, паранойя.

– Стану психом?

– Да.

– Ну, вы ведь это вылечите, если до такого дойдет правда?

– Полагаю, хотя и не уверен.

– Мне очень не хочется снова превратиться в монстра или… Вы мне не говорили этого, но есть ли вероятность, что я могу просто умереть во время очередной комы?

– Такая вероятность существует. Вирус очень опасен. Однако вы уже пережили несколько атак, что дает мне основания предполагать: ваше тело знает, что делает. Я бы на вашем месте об этом понапрасну не беспокоился.

– Меня волнует только возможность стать джокером.

– С подобной возможностью необходимо смириться.

– Ладно. Спасибо, доктор.

– Мне бы хотелось, чтобы вы приехали к нам в следующий раз, когда почувствуете, что время приближается. Страшно интересно понаблюдать за процессом, происходящим с вами.

– Лучше не надо. Тахион кивнул.

– Сразу же после пробуждения?..

– Может быть, – ответил Кройд и пожал протянутую руку. – Кстати, доктор, как пишется слово «амфетамин»?

Позже Кройд остановился у дома семейства Сарцанно, потому что он не видел Джо с того сентябрьского дня, как они вместе добирались домой из школы. До сих пор необходимость заботиться о средствах существования отнимала у него все свободное время.

Миссис Сарцанно приоткрыла дверь, оставив лишь щелку, и уставилась на него. Когда он назвался и попытался объяснить, что внешне изменился, она все равно отказалась открыть дверь.

– Мой Джо… он тоже изменился, – сказала она.

– Э-э, как изменился?

– Изменился. И все тут. Изменился. Уходи, Она захлопнула дверь.

Кройд снова постучал, но ответа не дождался. Тогда он ушел и съел три отбивные, так как больше ничего не мог сделать.

Кройд рассматривал Бентли – маленького человечка с лисьими чертами лица, темноволосого, с бегающими глазами – и сознавал, что предшествующее превращение в общем-то соответствовало обычному облику и поведению этого человека. Бентли несколько секунд отвечал ему тем же, затем спросил:

– Это действительно ты, Кройд?

– Ага.

– Заходи. Садись. Выпей пива. Нам надо о многом поговорить.

Он шагнул в сторону, и Кройд вошел в квартиру, обставленную мебелью с яркой обивкой.

– Я вылечился и вернулся к своему бизнесу, Но дела идут плохо, – сообщил Бентли, когда они уселись. – А у тебя как?

Кройд поведал ему о своих превращениях и о разговоре с доктором Тахионом. Умолчал он лишь о своем возрасте, поскольку во всех превращениях у него был облик взрослого человека. Он опасался, что Бентли не будет доверять ему, если узнает, сколько Кройду лет.

– Ты неправильно брался за те дела, – сказал маленький человечек, закуривая сигарету и кашляя. – Метод тыка не годится. Тебе необходимо планировать, и планы надо всегда составлять в зависимости от тех особых способностей, которые у тебя в данный момент появились. Вот ты говоришь, что на этот раз умеешь летать?

– Да.

– Хорошо. Есть множество квартир в небоскребах, обитатели которых чувствуют себя в безопасности. На этот раз займемся ими. Даже если тебя кто-то заметит, не имеет значения. Все равно в следующий раз ты будешь выглядеть по-другому.

– А ты мне достанешь амфетамин?

– Все, что пожелаешь. Приходи сюда завтра – на том же месте, в тот же час. Может, я уже разработаю для нас план действий. А для тебя достану таблетки.

– Спасибо, Бентли.

– Я ещё и не то могу. Если будем держаться вместе, оба разбогатеем.

Бентли действительно спланировал хорошее дело, и три дня спустя Кройд принес домой больше денег, чем когда-либо держал в руках. Большую часть он отдал Карлу, который вел финансовые дела семьи.

– Давай пройдемся, – предложил Карл, пряча деньги за книги и бросив выразительный взгляд в сторону гостиной, где сидели мать и Клодия.

Кройд кивнул:

– Конечно.

– Ты сейчас выглядишь гораздо старше, – сказал Карл, которому через несколько месяцев должно было исполниться восемнадцать, как только они оказались на улице.

– Я и чувствую себя гораздо старше.

– Не знаю, откуда ты берешь деньги…

– Лучше тебе и не знать.

– Ладно, Не могу жаловаться, поскольку я на них тоже живу. Но хочу предупредить тебя насчет мамы. Ей становится все хуже. Видеть, как папу разорвало на части… С тех пор она сдает буквально на глазах. Ты ещё не знаешь худшего – тогда ты спал. Три раза она ночью просто вставала и выходила из дома в ночной сорочке – да ещё и босиком, и это в феврале, Господи помилуй! – и бродила, будто искала папу. К счастью, одна из знакомых каждый раз замечала её и приводила обратно. Мать все спрашивала её – миссис Брандт, – не видела ли она папу. Пойми, ей становится хуже. Я уже беседовал с парой врачей. Они считают, что её надо на время поместить в лечебницу. Мы с Клодией тоже так думаем. Мы не в состоянии все время следить за ней, а она может попасть в беду. Клодии сейчас шестнадцать. Мы вдвоем способны управиться с делами, пока её не будет. Но это дорого стоит.

– Я достану денег, – ответил Кройд. Когда он на следующий день нашел наконец Бентли и сообщил, что им придется быстро провернуть ещё одно дело, маленький человечек обрадовался, потому что до этого Кройд не стремился повторять подобные операции так скоро.

– Дай мне примерно день, чтобы все продумать и разработать детали, – сказал Бентли. – Я с тобой свяжусь.

– Договорились.

На следующий день Кройд почувствовал, что аппетит его растет и время от времени одолевает зевота. Поэтому он принял одну из таблеток.