Дети Судного Дня

— Оба-на! — сказал внезапно Энди. В руках он держал косточку от цыплёнка. На ней виднелась чёткая надпись: «Произведено Дауген Инк., высший сорт».

— Эти ребята из «Даугена» просто сволочи, — проворчал Энди. — Ночью я пью кровь у фальшивой девушки, днём ем фальшивого цыплёнка…

Алекс и Молчун молчаливо крутили в руках свои косточки с аналогичными надписями. Тарелка Тайтуса осталась девственной чистоты, на неё он с ледяным спокойствием возложил кусок рыбы, которую не минула участь быть аккуратно разрезанной на кубики. Алекс взорвался:

— Засунуть бы эту пластмассовую косточку какому-нибудь члену правительства в задницу!

Сони Скевинджер поднялся с виноватой улыбкой:

— Я на минутку отлучусь. По маленькому…

Алекс, Энди и Молчун допили вино; Тайтус не присоединился к ним, потому что неожиданно замер, не реагируя на внешние раздражители. Наверное, он углубился в изучение рекламного плаката, висящего на стене рядом с их столиком: «Любите блевать? „Дваперстон-5“!» Картинка на плакате была нарисована в лучших традициях абстракционизма, рассматривать её можно было до бесконечности.

В молчаливой торжественности была поглощена рыба.

— Скевинджер вызвал из туалета по рации синекасочников, — сказал Молчун после долгого молчания.

— Извини, Молчун, я не понял, что ты сказал? — повернул голову Энди.

— Он сказал, что вы все арестованы, — это был вернувшийся из туалета Сони. Он уже не был похож на слюнявого первокурсника, взгляд его стал твёрдым и жёстким; подтверждая его слова, в руках у него тускло поблёскивал разрядник, включённый в боевой режим; красный лучик лазера остановился на переносице Энди. Одно нажатие на спусковой крючок, и Энди больше не придётся беспокоиться о притоке свежей крови в свой организм. Теперь включился Тайтус.

— Это Сони Скевинджер, — монотонно начал говорить диг, — специальный агент Службы Государственной Безопасности, профессиональный провокатор. Двадцать четыре года, на службе находится три года. Имеет несколько наград.

— Верно, диг, — Сони продемонстрировал значок Службы — стилизованное изображение трёх глаз. — Вы арестованы за антиправительственные высказывания, то есть по статье 187 Уголовного Кодекса Республики. Ты, вэйвер, за прослушивание секретных каналов связи, статья 131. Ты, диг, за несанкционированный доступ к конфиденциальной информации и её разглашение, статья 67. Ах, чуть не забыл: тебе, драматург, будет предъявлено дополнительное обвинение по статье 229 — распространение наркотиков.

Энди выглядел удивлённым.

— Ты дал сигарету смоукеру, — пояснил Сони.

— Да на рынке у любой старухи за миллион можно купить полную коробку!

— Все распространители должны иметь лицензию установленного образца. У тебя она есть? — отвратительно улыбнулся Сони. — Поднимайтесь, пошли к выходу. И без шуток!

Тайтус откинулся на спинку стула и медленно, очень медленно допил вино.

— Диги неприкосновенны, — спокойно сказал он.

Лучик лазера перепрыгнул на непрозрачные стёкла очков Тайтуса.

— Сопротивление при аресте, — хищная ухмылка провокатора стала ещё шире. — У нас все равны, диг.

Тайтус поднялся, он был выше Сони на две головы.

— Я не сказал, что агент Скевинджер задержал уже шестьдесят три так называемых преступных группировки. Мы будем шестьдесят четвёртыми. Круглое число, — диг немного помолчал. — Кличка агента Скевинджера — Пончик.

— Заткнись, — огрызнулся Сони. — Умник!

Алекс и Энди обменялись насмешливыми взглядами, заплывший жирком зад агента грозил в любой момент прорвать тонкую ткань брюк. Видимо, Сони рос не вверх, а вширь.

— Уж лучше б вы встретились с Чистильщиками, чем со мной! — руки у Сони немного подрагивали. — Из-за такой мрази, как вы, нормальному человеку уже дышать нечем.

С улицы послышался шум — звук настолько высокий, что многие люди его не слышали. Перед рестораном приземлился фургон на антигравитационном шасси и обшитый броневыми пластинами. В народе эта маленькая летающая крепость называлась «фургончиком для вечеринок». На его крыше находились крупнокалиберный пулемёт, установка для пуска управляемых ракет, четыре «мигалки», громкоговоритель и инфразвуковой психоизлучатель для разгона толпы. Из машины, как игрушечные солдатики, высыпались четыре стража порядка в синих в разводах касках. У каждого из них был разрядник со штыком наголо. Громкоговоритель прорычал: «Разойдись! Не собираться!», чем привлёк внимание прохожих.

— Официант! — позвал Молчун побледневшего калеку и щедрым жестом протянул банкнот в сто миллионов. — Сдачу можешь оставить себе. Хотя нет, дай мне двадцатку. Одной бумажкой.

Разговорившийся вэйвер — редкое зрелище. Потрясённый официант выполнил просьбу. Молчун небрежно взял государственный денежный знак между двумя пальцами, а когда их проводили мимо благоухающего моря рвоты, аккуратно отпустил его над самой серединой лужи. Сони резко затормозил, заворожено следя за падающим аляповато размалёванным клочком бумаги.

— Вы поезжайте в Управление, а я пока осмотрю место преступления, — скомандовал Скевинджер офицеру. Тот послушно кивнул.

Когда их вели под конвоем от ресторана к открывшему двери ада фургону, одна престарелая дама в толпе толкнула локтем мужа:

— Гляди, дига ведут. А ты говорил, что их не сажают!

Кто-то торжественным голосом заявил:

— Через несколько дней они ответят за свои прегрешения перед Господом Богом!

Когда люк со скрежетом захлопнулся за ними, Алекс, Энди, диг и вэйвер очутились в глухо запаянной металлической коробке три на три метра, лишь в полу виднелось несколько вентиляционных отверстий. Фургон легко взмыл в воздух и стрелой полетел в неизвестном направлении.

— Вот дерьмо собачье! — в сердцах выругался Алекс, стукнув кулаком по стене.

Энди грустно улыбался, Молчун настроился на какую-то свою волну. Алекс не утихомиривался:

— Тайтус, когда ты узнал, что этот ублюдок — агент?

— Как только он назвал своё имя. Глупый поступок с его стороны, — после паузы ответил диг. — По всей вероятности, ему очень нравится твоя проза.

— О боже, но почему ты не предупредил нас?!

Тайтус невозмутимо молчал. Алекс повторил вопрос, но ответа так и не получил.

Глава 5. Тюрьма. День первый

— Прибыло свежее дерьмо! — так приветствовала их крашеная блондинка в форме, Старший Надзиратель городской тюрьмы № 2. Она самолично встретила новых посетителей, которых под дулами разрядников доставили в это тихое и спокойное заведение. Штыки покалывали их спины, а в куртке Молчуна слишком ретивый служака даже проковырял дырку. При виде дига улыбка её стала совсем тошнотворной. Задержавшись перед Тайтусом и помахивая небольшой блестящей дубинкой, начинённой сложнейшей электроникой, тюремщица несколько минут с ненавистью глядела на его неподвижное лицо, наполовину скрытое непрозрачными стёклами.

— Диг, — голос этой мегеры был подобен плевку, — не думай, что ты самый умный. Так что без фокусов!

Тайтус не отвечал, но её это нисколько не задело. Мегера резким движением сунула дубинку дигу прямо под нос, но тот не пошевелился. Губы её кривились, как жирные ярко-красные черви.

— Станнер, — при этих её словах Тайтус немного отшатнулся, хотя и без всякой мимики на лице. — Я не знаю, как он подействует на твои нейроны, диг.

И тут же, без всякой паузы, она подскочила к Энди и опытным жестом лошадника раздвинула ему рот.

— Вамп, так я и знала, — удовлетворённо произнесла мегера. — Скажи спасибо, что у меня нет дочки, у которой можно было бы выпить хоть грамм крови. Иначе я отрезала б твой…

Неясно, помешала бы кастрация вампу и дальше пить кровь из своих жертв, но Алекс уже не выдержал:

— Ты тоже нам сгодишься, старая сучка! — закричал он, но не успел договорить, как надзирательница направила дубинку в его сторону. Алекс упал, невидимые волны привели его нервную систему во временную непригодность. Мегера вернулась за стол и открыла толстый гроссбух: