Земля, и все остальное — по списку

— Ладно, с преамбулой мы покончили, — сказал спаситель. — Нам осталось только познакомиться. Зовите меня инженер. Сокращённо от Густава. На всех планетах, от Земли до Таршиша Златокипящего и Многолюднаго меня знают под этим именем. Шучу, шучу… А как вас величают, юноша?

— Аксель Гордон, вольный старатель…

— … и юный искатель приключений.

Аксель смущённо пожал плечами.

Инженер усмехнулся. Отойдя на несколько шагов, он поднял объёмный рюкзак, автоматическую винтовку Шнайдера и положил их у ног Акселя.

— Кажется, это ваше снаряжение, юноша.

Глядя на скромный скарб, лежащий перед ним, Аксель вспомнил о погибших товарищах.

— Вы сказали, что шли не один, — проговорил Аксель.

— Да, новичок, мы шли вдвоём, я и мой незаменимый попутчик, ч’аа.

— Вас я вижу, — продолжал Аксель, — а где ваш спутник ч’аа?

— Ч'аа взял нас себя скорбную обязанность: он прячет останки, чтобы их не пожрал рцунтрук. В фактории мы сообщим властям о происшедшем, они заберут то, что осталось от людей и отправят останки на родину. Но не волнуйся, ч’аа скоро подойдёт. Нам надо быстрее убираться отсюда. Рцунтрук не любит надолго оставлять принадлежащую ему добычу. Он придёт, не найдёт ее и разъярится. Нам лучше быть подальше от этого места.

— Вы говорили об этом минут пятнадцать назад…

— Ах, юноша, не придирайтесь к словам. Тварь чует ч’аа, поэтому и не лезет на рожон, однако терпение ее небезгранично, голод рвёт и раздирает ее внутренности почище льва, терзающего быстроногую антилопу-импалу.

— Итак, — легко сменил тему разговора инженер, куда же вы шли, вместе с вашими несчастными друзьями?

— Мы направлялись в Нью-Доусон, через форт Самтер Крик. В Доусоне нас должны были переправить в горы, к Лазоревым копям.

— Вслушайтесь в названия, Аксель, они ласкают слух любителю земной истории. Доусон, Аляска, форт Самтер, Гражданская война… Боюсь, я сильно разочарую вас, новичок… э-э-э, Аксель. Мои и ч’аа планы скромнее. Мы дойдём до фактории Трех Роз, переночуем, а затем повернём на восток. Насколько я разбираюсь в топографии, фактория Трех Роз отстоит от форта Самтер ровно на три мили к западу. И это плохая новость для вас, Аксель. Однако, могу я заметить, сегодня капризная богиня фарта на вашей стороне. Фактория расположена на берегу Реки Олсена, которая, совершенно случайно протекает в какой-то полумиле от столь необходимого вам форта. Если, вдруг, я соглашусь спуститься вниз по реке и сопроводить одинокого путника прямо до ворот форта, а затем отправиться дальше, то отстану от графика совсем ненамного и отставание свое легко наверстаю, плывя по течению. Правда, есть маленькая, но существенная деталь, препятствующая моему бескорыстному порыву. Согласиться ли мой друг, почтенный ч’аа, изменить заранее определённый маршрут и сделать небольшой крюк миль эдак в десять?

— Густав, ч’аа тоже не чужд благородным порывам.

Аксель и инженер одновременно повернулись на раздавшийся за их спинами звучный, заметно вибрирующий голос. Существо, стоявшее перед ними, несомненно относилось к разумным, (потому что обладало речью, отметил про себя Аксель), но не приматам, хотя фигурой отдалённо напоминало человека, (двуногое прямоходящее, с одной головой и двумя руками). Точнее, отчасти напоминало своим строением человека, потому что в следующее мгновение внимательный взор начинал подмечать различия и несоответствия, от которых даже у закоренелого реалиста-циника становилось как-то неуютно, как-то нехорошо на душе. Аксиомы мироустройства при взгляде на ч’аа рушились в мрачные пропасти Тартара со страшной силой и гулким грохотом.

Прежде всего, отметил Аксель, руки ч’аа то вытягивались до самой земли, то возвращались к нормальным размерам, ноги одновременно напоминали ноги человека, задние лапы кузнечика, стволоподобные слоновьи ноги и свитые пружиной изящно-тонкие ходули, принадлежащие, видимо, какому-нибудь инопланетному животному. ч’аа заметно мерцал, становясь одновременно местами плотным и прозрачным до невидимости, а вещество, просвечивающее сквозь абрис одежды, различимо вращалось справа-налево. В глубине темно-вязкой массы, закручивающейся бесконечной спиралью, можно было различить искорки света, время от времени исчезающие в разноцветных призрачных вспышках. В чертах лица ч’аа не было ничего замечательного, кроме одного, оно неуловимо напоминало Акселю лица всех его родственников, друзей, знакомых и просто случайно встреченных людей, о которых память сохранила лишь смутные, полустёршиеся образы.

— Впечатляет? — тихо спросил инженер.

Аксель благоговейно кивнул.

— ч'аа мастер на всякие фокусы, к тому же он несколько тщеславен. Инженер ещё договаривал последнюю фразу, Алекс ещё потрясенно пялился на текуче-зыбкий образ иномирного друга инженера, а ч’аа уже сменил свой облик, превратившись в обычного невысокого человечка с простым, не запоминающимся, абсолютно заурядным лицом, пройдёшь мимо, скользнёшь по нему взглядом и сразу же забудешь, увлечённый в водоворот обычной для рабочего дня городской сутолоки. Наваждение исчезло, растаяло, словно горький дым от тлеющих осенних листьев, будто и не было вовсе, и Алекс недоуменно посмотрел сначала на инженера, потом на ч’аа. ч’аа, опустившись на колено, зорко вглядывался в лесную чащу и мог бы послужить живой иллюстрацией к уроку по истории освоения американского запада. Хоть сейчас начинай высекать монументальную группу «Пионеры фронтира на отдыхе».

Внезапно возникшее молчание прервал инженер: — ч’аа, хватит красоваться. Быстро собираемся и уходим отсюда.

— ч'аа знает, быстро уходить надо. Тварь есть в полумиле отсюда. Она уже переварила бедные мёртвые люди и готова вернуться обратно.

— Собирайтесь, Аксель, собирайтесь, — инженер бросил к ногам ч’аа рюкзак. — Да не стойте вы столбом, — прикрикнул он, видя что Гордон безуспешно пытается пристроить винтовку на плечо. Раздраженный возней с винтовкой, инженер вешает ее поперек груди Акселя и говорит: — Положите на нее руки, будет легче идти.

Окидывает критическим взглядом нагруженного тяжёлым рюкзаком Акселя.

— Все, двигаем живо отсюда.

Инженер становится во главе колонны, Акселя определяют в центр, ч’аа берет на себя роль арьергарда. Маленький отряд спешно углубляется в лес. Инженер идёт не оглядываясь, Аксель едва поспевает за ним. Пот катит с него градом. ч’аа бесшумно скользит сзади. Он отстаёт, оглядывается, внимательно вслушивается в лесные звуки, легко догоняет Гордона, некоторое время держится рядом, затем опять отстаёт и слушает только ему понятную симфонию леса. Аксель не выдерживает предложенного инженером темпа. ч’аа уже не спешит, он терпеливо ждёт, пока Аксель отойдёт подальше, и лишь затем трогается следом. инженер тоже сбавляет шаг, позволяя ослабевшему чечако перевести дух.

— Отдыхаем две минуты, — объявляет наконец инженер. — Рюкзак не снимайте, юноша, — советует он, проходя мимо Акселя. Инженер и ч’аа негромко совещаются. Аксель напряжённо прислушивается к их разговору. ч’аа чётко произносит: «она преследует нас… скорее… нападёт ночью…» и затем «с новичком… оторваться… удастся…» Инженер ковыряет ботинком изумрудный ковёр мха, отвечает. Аксель разбирает: «не брошу… дотащить до фактории… там посмотрим…» ч’аа морщиться: «твой… альтруизм… всегда… смертелен…» Инженер резко кивает головой, произносит твердо: «Не обсуждается, я так решил». ч’аа пожимает плечами, словно говоря: «решил и ладно, а я предупреждал» Инженер возвращается на свое место.

— Отдохнули и хватит. Вперёд.

Остаток дня они продираются сквозь буреломы, форсируют неширокие, но глубокие лесные речки, перебираются через ручьи, вязнут в болотах, карабкаются по глинистым, песочным, каменистым склонам, проходят распадками и лесными полянами. Пройденный путь кажется Акселю сплошной мешаниной из поваленных деревьев, воды, цвета густо заваренного чая, бордовых крошащихся стен, серо-стального галечника. Он замечает, что инженер прокладывает путь через самые неудобные участки леса, часто меняет направление, петляет, кружит, снова выходит на прямую и всю дорогу молчит, не обращает внимания на смертельно уставшего новичка. Аксель тоже молчит, терпит, стиснув зубы идёт вслед за инженером, падает, с хрустом ломая ветки, поднимается, опять и опять заставляя себя сделать шаг, затем другой, третий, снова и снова переставляя непослушные ноги, стараясь не отстать, идти следом, следом, следом, до тех пор, пока эта пытка не закончится.