Стеклянный мост (СИ)

них божественного? Это ж обычные, человеческие категории! Вы скажете: "Они

- судят". А вы разве нет? Давайте, как вы там уничтожаете нелегалов, - Джей

спокойно смотрел на них по очереди в упор, - Я готов. Стрелять будете?

Вешать? Или просто ням-ням?

- Все. Он свое выпросил! - взорвался А"Харрн и шагнул вперед. Но

звероглазый взял его за плечо и вернул на место. Какое-то время все молчали.

- Иди. Я отпускаю тебя. Живи как знаешь, - Эн Ди усмехнулся и

сказал еще, - Ты меня понял?

Хакер угрюмо промолчал. Эн Ди прибавил:

- Я сказал "Иди!", но не говорю "И впредь не греши!" Поторопись, а

то ведь еще передумаю. "Ныне отпущаемши!", как речено в том же Писании.

Ежи недоверчиво покосился на них. Шагнул к призрачному столбу

бесплатного уличного терминала для бедняков, негромко отдал какую-то

команду, затерявшуюся в шелесте листвы пирамидальных тополей. И исчез. Весь

вид А"Харрна выказывал молчаливое несогласие.

- Зря ты его отпустил, - вздохнула Тр'Эйхна, меняя облик на

стандартный и становясь обыкновенной женщиной - пилотом в джинсах, свитере

и кожаной куртке с крохотным золотым значком с пятью литерами: "E_L_I_T_E".

Эн Ди улыбнулся и развел руками:

- Есть такая мудрая хохма. V.I.P. иногда переводят с английского,

теряя одну буковку в среднем слове. И из Very Important Person получается

Very Impotent Person. Понимаете, какая жизненная игра слов - Очень Важная

Персона и Очень Бессильная Персона. И это все ощутимее по мере подъема в

гору, ребята. А этот парень - ну я могу его казнить. Еще могу отпустить,

что и сделал. Но больше я ничего ему сделать не могу. "Наград мы не

принимаем, а судить нас не за что!" Хотя конечно, казнят не за что-то, а

чтобы не... Что-то я впадаю в меланхолию.

От угла улицы, из тени дерева, до них донесся красивый,

поставленный голос старика, уличного рассказчика:

- "Из темноты небытия всплывают:

Игрушки, сказки, лики и обломки

Прекраснейших сокровищ Мирозданья,

Не названные этим языком.

Они нигде.

Пока - нигде, я верю.

Я, приходящий нищий,

Попрошайка,

Держу их на ладони столь небрежно,

Что сказка станет пылью под ногами,

Развеясь вновь в чернильной пустоте

Забвения.

Небытие?

Но, правда,

Не все,

Что уместилось на ладони,

Исчезнет вновь,

Исчезнет на столетья,

И все, что уцелело - это ваше.

Берите просто так, как дует ветер,

Мне ничего не надобно взамен.

А коль рассказ покажется хорошим,

Благодарю за мелкую монетку,

Что брошена мне в миску торопливо.

Благодарю за ваше снисхожденье

К фантазии причудливой моей..."

Голос затих, они услышали, как старик кашлянул и звякнул бутылкой.

- Кого только не увидишь в Бразелоне, - брезгливо буркнул А'Харрн.

- Пошли, - вздохнул Эн Ди, - Бразелон был и останется свободным.

Нечего указывать его гражданам, что они должны или не должны делать!

Они исчезли. Старик, сидящий в тени дерева и прикладывающийся к

бутыли, усмехнулся. Тихо спросил:

- Как тебе это представление, Смог? Прости, Кислота.

- Неплохо для начала, - хмыкнул из-за пазухи негромкий баритон, -

Идем. Кажется, тебя очень ждут двое бывших детей. И нехорошо, брат мой,

заставлять их переживать. Ведь ты сам назвал их своими учениками?

- Это верно, - старик встал, возвращая себе привычный облик Джея

Джея Дорко, - Опасно оставлять надолго учеников чародея наедине со

снадобьями и книгой заклинаний.

Перед ним, почти невидимый в ярком солнечном свете, заискрился вход

в Сеть. Джей Дорко сделал шаг вперед - и исчез. Конечно, он тут же появился

в другом мире, но это уже совсем другая история.

Конец.