Котир, или война с дикой кошкой (Страна Цветущих Мхов - 1)

Гнусная парочка растянулась на траве.

Они продремали уже довольно долго, когда почувствовали, что земля под ними дрожит.

Смертный Извив отполз в сторону и выпрямился:

- Ты почувствовал, что земля затряслась?

Тритон поспешно убрался с трясущегося участка:

- Давай-ка быстренько уберемся подальше отсюда!

Его приятель вяло шевельнулся.

- Нет, погоди. Трясется только в одном месте, - крикнул он. - А тут рядом земля совершенно неподвижна. Давай спрячемся за этот камень и посмотрим, что такое происходит.

Прошло еще немного времени, и на поверхности земли показались две копательные лапы и мокрый нос. Динни выбрался из-под земли и принялся отряхивать землю со шкуры. Подойдя к краю Дыры Визгов, он крикнул вниз:

- Не бойтесь, я скоро вас вытащу, хрш ха-за хршш.

Соглядатаи, прятавшиеся за камнем, бесшумно поползли прочь, намереваясь сообщить Блатозелени и его жабам о том, что им удалось увидеть.

После ночи, проведенной в Лесу Цветущих Мхов, Цармина уснула крепким сном. Ей опять привиделся кошмар: снова холодная темная вода стремительно увлекала ее в свои бурлящие волны. Грязная вода заливалась ей в ноздри, уши и глаза, а она могла только бессильно отталкивать ее лапами... В то самое мгновение, когда Цармине уже казалось, что все потеряно и ей суждено утонуть, она вздрогнула и проснулась. Тяжко плюхнувшись с кровати на пол, она так и осталась лежать, ощупывая лапами каменные плиты, которые успокаивали ее своей непоколебимой надежностью. Эти плиты были не сном, а самой настоящей явью... как хорошо! Они были ее собственностью, собственностью Повелительницы Тысячи Глаз. Дикая кошка уставилась на пол благодарным взглядом.

Тут-то она и увидела отпечатки лап, оставленные в слое пыли.

Здесь побывали две мыши и два крота!

К счастью, Ясеневая Нога как раз поднимался по лестнице, ведущей к комнате Цармины, когда услышал визг своей повелительницы, приказывавшей ему немедленно явиться. Со всей прытью, на которую только была способна его деревяшка, он проковылял вверх оставшиеся несколько ступеней. Влетев с разбегу в комнату, Ясеневая Нога увидел нечто новое для себя: с такой Царминой ему еще никогда не приходилось встречаться. Дикая кошка сидела на полу, закутавшись в плащ, который некогда носил ее отец. Она мертво раскачивалась взад-вперед, не отрывая глаз от каменных плит пола.

Ясеневая Нога затворил дверь и опасливо поклонился:

- К твоим услугам, повелительница.

Цармина приказала, не поднимая глаз:

- Мыши и кроты. Обыщи эту комнату. Найди мышей и кротов.

- Тотчас, госпожа!

Ясеневая Нога благоразумно воздержался от лишних вопросов. Прекрасно зная, насколько небезопасен может быть гнев Цармины, он принялся выполнять приказ. Куница тщательно обыскала всю комнату, заглянув во все шкафы, под стол, за занавеси и драпировки...

- Нет ни мышей, ни кротов, госпожа, - доложил Ясеневая Нога.

Цармина подпрыгнула и повелительным жестом указала на дверь:

- Тогда отправляйся обыскивать всю крепость!

Ясеневая Нога отдал честь и проворно заковылял к двери.

- Нет, постой!

Он остановился, совершенно сбитый с толку. Цармина улыбалась ему. Ясеневая Нога непроизвольно вздрогнул и открыл пасть, когда она обняла его за плечи.

- Ясеневая Нога, где прячется Джиндживер?

- Он сбежал, повелительница. Ты ведь сама шла по его следу, - в полном недоумении отвечала куница.

- Ну как же! Ты меня не одурачишь, - почти добродушно усмехнулась Цармина. - Сначала будто бы сбежали эти два ежонка - но на самом-то деле они не сбежали, а все это время оставались здесь. Потом появился лис, который в действительности был выдрой. А теперь прямо в моей комнате полным-полно следов лесных жителей. Ну же, старый мой приятель, признавайся! Уж мне-то можно всю правду рассказать!

Ясеневую Ногу постепенно охватывал панический страх.

- Госпожа, я, к моему сожалению, никак не могу в толк взять, о чем ты говоришь. Я всего лишь простая куница, Ясеневая Нога. Я верно служил твоему отцу, а теперь верой и правдой служу тебе.

Цармина понимающе улыбнулась:

- Настоящий преданный слуга всего моего рода, да, Ясеневая Нога?

- Так точно, госпожа, именно так.

Страшные когти вышли наружу из мягкой лапы и сквозь плащ глубоко впились в плечо куницы. Усы Цармины защекотали кунице лицо. Дикая кошка в ярости прорычала:

- Так вот оно что! Теперь, значит, ты помогаешь моему братцу? Ведь на самом деле Джиндживер вовсе не сбежал, да? Это все был сплошной спектакль! Он до сих пор здесь, в замке, вместе со всеми этими лесными жителями. Они пытаются обратить мое войско против меня. Может быть, он был рядом со мной, в то время как я искала его в лесу. Ха-ха-ха, да он ведь просто хитрец, мой братец! Готова спорить, что это именно он столкнул меня в воду, когда выдры выпустили щуку... Бррр!

На морде Ясеневой Ноги застыло выражение ужаса. Когти вонзались в него все глубже. Кровь пятнами расплывалась по плащу.

Внезапно Цармина отпустила его и принялась отчаянно растирать себя плащом отца.

- У-уууу, холодная, грязная, темная вода, - бессвязно бормотала она.

Ясеневая Нога тихонько попятился и бесшумно выбрался за дверь. Дикая кошка и не заметила его ухода: она боролась с водой, потоки которой заливали ее воображение.

Куница поспешно ковыляла вниз по лестнице, а эхо звонко разносило безумные вопли Цармины по всем лестничным пролетам:

- Отойди! Отойди! Ты меня не схватишь! Я к воде и близко не подойду!

Ясеневая Нога принял решение: ни минуты нельзя дольше оставаться здесь. Цармина превратилась в безумную тиранку. Теперь находиться в Котире стало смертельно опасно.

Свет послеполуденного солнца заливал укрепления Котира. Ясеневую Ногу пугала воцарившаяся над замком тишина. Безмолвие длинных теней и ярко освещенных участков плаца лишало куницу последних остатков смелости. Ясеневая Нога отказался от своего украшенного перьями алого плаща, заменив его домотканым, мутно-коричневого цвета. Торопливо проковыляв по плацу, он выскользнул за ворота и зашагал на юг - подальше от Цармины, Страны Цветущих Мхов и честолюбивых мечтаний. Может быть, под другим небом ему удастся начать новую жизнь... может, где-то впереди ждут друзья, которые научат его жить в простоте, не обманываясь тщетными призраками величия...