До и после Победы. Книга 1. Начало. Часть 2 (СИ)

4. Командиры полков и дивизий вместо массовой и решительной атаки противостоящего противника высылают без нужды много различных разведывательных и охраняющих групп, распыляют свои силы и ослабляют танковый удар.

5. Преступно обстоит дело с донесениями и информацией. Командиры частей и соединений находятся в танках, теряют свои рации для связи с вышестоящими штабами. Никто не несет ответственности за информацию вышестоящего штаба. Часто сведения о противнике, о состоянии своих частей, характере и формах боя искажаются, перевираются и приносят вред. В тылу много разнообразных слухов, причем при проверке оказывается, что никто ничего не знает, один передает со слов другого. Даже разведывательные органы, высылаемые с целью добыть достоверные данные боем, докладывают командованию неверные данные и со слов других, вместо того, чтобы доносить то, что выяснил личным наблюдением и боем. И никто за это не привлекается к суровой ответственности.

6. Приказ об отрядах заграждения и наведения порядка в тылу не выполняется. Дисциплина марша не соблюдается. Одиночные машины без руководства и конкретной необходимости сотнями катают по дорогам, обгоняя друг друга и нарушая нормальное передвижение. Бойцы одиночками и целыми толпами бродят в тылу, не находя себе места.

..."

В общем, было над чем работать. Кстати - в моей истории вроде бы Павлов был арестован и расстрелян (в РИ - арестован 4го июля, расстрелян 22го июля), а тут он еще командует, хотя и с понижением - Тимошенко поставил его начальствовать над танковыми силами Западного фронта (в РИ так и предполагалось), что и неудивительно - танкист ведь, и довольно толковый - я позднее видел его довоенные докладные записки по развитию бронетанковых войск. Возможно, менее катастрофичное развитие событий не дало оснований для его ареста - наступление на южном фланге "он" все-таки сдержал, Гудериана остановил, ну а то, что Гот быстро прорвался к Минску - это уже вина Северо-Западного фронта - именно он стремительным домкратом отошел от границы на север и пропустил немцев. Получается, Павлов - наш должник. Вот только не знает об этом и, наверное, не узнает никогда.

ГЛАВА 36.

На южном фланге 4го июля советские войска оставляют Слуцк. Несмотря на то, что он стоял на очередном удобном рубеже - реке Случь - наша оборона тут представляла собой опасный выступ на запад длиной более ста километров, если считать от Бобруйска, и шириной в основании также под сотню. Но с севера продолжали давить 20я танковая Гота и подходили пехотные дивизии немцев, с юга переправился через Случь и начал подрезать выступ Гудериан с остатками своих танков, а в запада также подходили пехотные дивизии. Становилось жарковато.

К тому же 5го июля Гудериан начал попытки форсировать Орессу, протекавшую в сорока километрах к востоку от Случи - он с боями, сбивая заслоны, прошел по шоссе от Погоста в 30 км к югу от Слуцка до Любани, находившейся в 30 км восточнее и, похоже, уже намеревался так переть прямо до самой Березины. Часть его артиллерии, шедшей в передовых порядках, совместно с авиацией нанесли массированные удары по артиллерии и боевым порядкам частей, окопавшимся на восточном берегу и затем немцам удалось вклиниться в нашу оборону. Но полностью взломать ее фрицам в этот день не удалось. В журнале боевых действий 47го моторизованного корпуса сложившаяся ситуация описывается так:

"В ровной, полностью просматриваемой противником долине реки шириной несколько сот метров 40-му сп после ожесточенных боев удается силами одной роты образовать небольшой плацдарм. Однако затем противник, используя значительное превосходство в артиллерии, пресекает все попытки перебросить подкрепления через реку и громит собравшиеся на западном берегу для переправы части 40-го сп. Передовые части несут большие потери от артиллерийского огня. Противник располагает как минимум тремя артдивизионами, из них по меньшей мере одним тяжелым, и занимает на восточном берегу многочисленные полевые укрепления, напоминающие ДОТы" (в РИ - эпизод при форсировании Днепра).

Попытки нащупать слабину в наших боевых порядках также не увенчались успехом - головные танки посланного в обход к югу отряда попали на заминированные участки и, потеряв на минах несколько машин, немцы откатились обратно (в РИ происходило под Слуцком 27го). Севернее же помимо самой Орессы пришлось бы форсировать еще и ее приток, к тому же это междуречье заросло лесом и, согласно указаниям советского командования (РИ), было превращено в сплошную засечную черту - немецкая разведрота, последовательно попав в несколько засад, устроенных у завалов на лесных дорогах, с трудом вырвалась обратно на западный берег.

Так что немцам пришлось ждать прибытия основных сил артиллерии, и лишь на следующий день они позволили подавить нашу артиллерию, оттеснить советские войска от Орессы на три километра и начать наводить переправу. Оборона была прорвана к вечеру и танки устремились на северо-восток - к Бобруйску. Плохо было то, что еще не все наши части отошли даже от Слуцка, не говоря уж про то, чтобы пересечь Орессу и выйти дальше на восток. Советскому командованию срочно пришлось бросать в бой не до конца сосредоточенные соединения.

Но и немцы несли большие потери. Так, в 3й танковой дивизии, в которой после разгрома под Ивацевичами (АИ) оставалось менее двух десятков танков (это уже с учетом восстановленных) и которая действовала как моторизованная пехотная дивизия, скорее даже полк, был сплошной падеж офицеров. Под огнем оказался командир дивизии генерал-лейтенант Вальтер Модель, тяжело ранен командир мотопехотного батальона майор Кратценберг и убит его заместитель капитан Ортс (в РИ - в бою близ Калиты, восточнее Слуцка, 27го июня), в неразберихе боя своими же был тяжело ранен командир отряда полковник Линнарц (в РИ - 27го июня, при переправе по мосту через Птичь), убит подполковник Луни (в РИ - при попытках форсировать Березину 28го).

Да и наши части постоянно переходили в контратаки. Как отмечали сами немцы - "Русские местами большими толпами атаковали наше правое крыло, с криками "ура" вклинились в оборону наших передовых частей, но были отбиты и под прикрытием внезапно появившегося тумана отступили и спрятались в ямах, из которых вели разрозненный, но точный ружейный и пулеметный огонь по приближающейся нашей пехоте. В связи с этим возникли потери убитыми и ранеными..." (в РИ - из ЖБД 3й тд за 29е).

Помимо этого, на коммуникациях как прорвавшей нашу оборону 2й танковой группы, так и в более глубоких тылах, все активнее начинали действовать не только партизанские отряды, но и соединения РККА, заброшенные туда специально для таких действий. Так, в леса восточнее Случи в начале июля прибывала 204я воздушно-десантная бригада (входила в 1й ВДК, передана из состава Юго-Западного фронта). Как и ее аналог из 4го ВДК - 214я ВДБ - эта также имела 3000 человек личного состава, 20 плавающих танков, 10 бронемашин, 12 45мм орудий, 6 76-мм орудий, 130 пулеметов (165 станковых, 108 ручных и 6 12,7-мм зенитных), 24 82-мм миномета, 288 ранцевых огнемета и 113 самокатов. А с такими силами можно много чего наворотить. Но командование использовало и другие легкие подвижные силы Западного фронта. Еще 27го июня Жуков передал в штаб Западного фронта следующий приказ Ставки: "... Пятое. Конницу отвести в Пинские леса и, опираясь на Пинск, Лунинец, развернуть самые смелые и широкие нападения на тылы частей и сами части противника. Отдельные мелкие группы конницы под водительством преданных и храбрых средних командиров расставьте на всех дорогах". К Пинску конники не поспели, но западнее Случи уже разворачивались массовые действия советской конницы из 36й кавдивизии, вышедшей из Белостокского мешка.

Но немцы, несмотря на свои горящие тылы, перли вперед - Гудериан и командиры его дивизий все еще горели желанием взять реванш за то, что так бездарно растратили ударную мощь своей танковой группы (АИ). Поэтому советскому командованию пришлось формировать сводные группы из стрелковых дивизий и бросать их в атаки по флангам прорывающейся на восток 2й танковой группы.