Повестка в космос

Чем дальше мы забирались в глубь города, тем теснее становились проходы. Свет с нами практически попрощался, и я ориентировался лишь на спину ен-чуна. Наконец, узкая лестница привела нас на низкую веранду, и я понял, что это конец пути. Мы находились далеко-далеко от порта и нашего жилища. Пути назад я не мог представить даже примерно.

— Ну и куда ты завел нас, Сусанин? — пробормотал я остановившемуся проводнику. — Из этой дыры следующий шаг только в преисподнюю.

— Здесь, — сказал китаец.

Белым пятном Ари проскользнула в узкую щель входа. Руками я нащупал дверь и пробрался следом. О, мой бог! Да тут был свет!

За перегородкой, заслоняющей часть сплюснутого, помещения, похожего на нору, мерцало что-то желтое, раскрашивая стены и потолок в размазанную освещенную грязь.

Ари успела скрыться, я ссутулился под низким потолком. Приведший нас ен-чун тоже прошел за перегородку. Я заглянул туда.

Свет шел из маленькой точки, лежащей на низком столике. Рядом со столиком на толстой подстилке вытянулось безжизненным бревном длинное жилистое существо. Оно было прикрыто грязной простыней, полупрозрачной от слизистых выделений. В лицо ударила страшная вонь, я зажал нос, судорожно вдохнув воздух ртом.

Ари уже что-то делала с верхней частью урода, прощупывая ее пальцами. Господи, как ей не противно… Я вдруг заметил в тесном пространстве комнатушки еще двоих ен-чунов. Еле заметными пятнами они проступали в дальнем углу каморки, скрытые за слепящим светом сверкающей точки. Что они все здесь делают? Какого черта торчат в этой вони и смраде?

Я развернулся и быстро вышел на улицу. После гнилостного запаха больного даже спертый воздух города вызвал облегчение.

Перила веранды скрипнули под моим весом, но Удержались. Опершись о них, я пялился в темноту. Со всех сторон окружали черные стены. В неровные разрывы построек заглядывало небо. Глухая тишина накрывала город.

Сзади послышался шорох. Наш проводник вышел за мной.

— Что это за тварь? — спросил я, имея в виду больного.

— Житель.

— Да кто он? — переспросил я. — Я не видал таких здесь.

— Таких мало. — Ен-чун был немногословен.

— А откуда он?

— Не знаю. Давно тут живет.

Я только вздохнул. Оглянулся на вход, где там Ари Ен-чун что-то засуетился.

— Мы пойти отдохнуть. — Он подошел ко мне. Я отвернулся: с близкого расстояния туманный облик ен-чуна вызывал резь в глазах. — Лечить не мешать. Отдыхать можно! — проговорил ен-чун и, цепляя меня взглядом, стал спускаться по лестнице вниз. Помедлив секунду, я шагнул за ним.

Нырнув под помост, ен-чун повел меня в темноте по извилистому ходу. Через минуту, спасшись от десятка нависающих сверху балок, я оказался в невысоком широком помещении. Здесь тоже был свет. Горящая точка, такая же, как в хижине наверху, бросала круг огня в давящий мрак. Похоже, в чреве города кое-где жизнь теплилась и по ночам. Надо будет узнать, что это за источник света. И выпросить такой себе. Нам бы с Ари он чертовски пригодился.

В отдалении виднелись темные фигуры ночных посетителей. Они сидели вдоль стен, и разглядеть их было невозможно. Один из них увлеченно трапезничал, снимая с дощечки, стоящей перед ним, бесформенные кучки чего-то съедобного.

Мой ен- чун обменялся с присутствующими тихими фразами. Пригласил меня сесть у стены. Я опустился на пол, на подстилку. Тут же передо мной явилась дощечка с горками темновато-белого цвета. Китаец пригласил меня угоститься, сел рядом. Приниматься за еду не торопились. Я продолжал оглядывать помещение, проводник что-то копошился.

Наконец, выдержав достойную паузу, начали трапезу. Отведали по кусочку, потом по второму.

— Хороший ер-бинь, — заметил ен-чун. — Жалко, местные воды пусты едой.

— Да, ер-бинчик не плох, — кивнул я. Про такое животное я в первый раз слышал, но на вкус действительно оказалось достойно.

Черт его знает, сколько Ари провозится с тем дылдой. Я бы с удовольствием забрал ее и отправился домой прямо сейчас. Однако еда оставалась для нас самым острым вопросом, и отказываться от угощения было глупо. Чем больше я съем, тем больше смогу отдать Ари из следующей своей «зарплаты». Я решил временно перестать ворчать. В конце концов, ен-чун вел себя исключительно тактично и благожелательно. — Что, ты рыболовством промышляешь? — спросил я, поддерживая беседу.

— Груз корабли доставать, много работы, — ответил он.

— Понятно. Значит, коллеги мы с тобой, грузчики. — Я взял еще кусочек ер-биня. — Похоже, большинство местных жителей только погрузкой и занимаются… А скажи, дружище, — заинтересовался я, — что за место здесь? Все разгружаются, погружаются, прилетают, улетают. Для кого все эти грузы?

— Здесь центр мира. Улетишь отсюда — прилетишь сюда. Мир конец здесь. Хорошее место. Удобно привезти, удобно увезти. Бесконечно дорога возвращаться назад. Со всего мира. Менять хорошо!

— Ага… вот оно как… — Я поразмыслил. — Слушай, а другие центры мира есть? Какие еще есть миры? Мне бы знаешь что? Может, ты слыхал, я уж стольких спрашивал… Маленькие злые солнца, знаешь таких? Летят маленькие солнца и все сжигают по пути. Что скажешь? Много маленьких солнц! Очень много!

Ен- чун помолчал.

— Нет, — наконец сказал он. — Не знаю маленький

солнца. Большой солнца есть. Темный солнца ест Пустой край без солнца есть. Маленький солнца — не Другое — боги знают.

— Ладно, — пробормотал я. — А не встречал та круглых высоких существ с дырками в теле? Они мо красиво петь, могут вещи создавать звуком. Одни из н синие, другие — желтые. Высокие!

Но истантов ен-чун тоже не знал. Я, собственно, особо и надеялся. Все это время я постоянно расспраш вал каждого встречного-поперечного о Земле, о Красных Зед и всем прочем. Видели? Слыхали? Знаете? ни местные жители, ни существа с кораблей ничего не знали.

Возможно, Ари права: нам стоит податься куда-нибудь еще. Если уж тут никаких зацепок, то смысла здесь задерживаться нет. С другой стороны, лететь наобум же не богатого ума идея. Вселенная бесконечна (крайней мере, по нашим с Ари меркам), а значит, и поиски в ней могут быть бесконечны. Я все еще жил представлениями о мире, где изведан каждый закоулок, где составлены подробные карты всего на свете и где, даже заблудившись, есть шанс выйти в конце концов к цивилизации. Из-за этого въевшегося в плоть и кровь мироощущения мне не получалось почувствовать себя потерянным, почувствовать так, как это случалось в детству когда неизвестный мир обступал со всех сторон и был! до безумия страшно оказаться в нем одному, без поддержки больших и всесильных взрослых.

И сейчас мне все еще казалось, что у нас с Ари есть шанс отыскать родину, что кто-то знает о ней, слышал что где-то лежит большой и подробный атлас, где точнее указан путь в наш мир и даже расстояния подписаны.

Закончив трапезу, я откинулся назад, расположившись поудобнее на жесткой подстилке.

— А вот скажи, — спросил я ен-чуна, — где ближай ший большой порт? В какой стороне? Много ли в округе обитаемых планет?

— Нет порта. Один здесь есть. — Ен-чун тоже наелся, голос его чуть сменился, поубавилось тресков и скрежета. — Отсюда улетел — сюда прилетел. — Ему, похоже, очень нравилась эта фраза. Я не раз слыхал ее в разговорах и раньше.

Ну а если я не хочу возвращаться? — спросил я. — Погостил — и будет. Дальше хочу лететь. Кто у вас в соседях? Да вообще, сколько у вас обитаемых планет в системе?

— Соседи непонятно. Что планета? Земля одна, ты на ней стоишь. Куда лететь?

— Корабли же улетают куда-то. Куда?

— Дальше в мир. Все в мире!

Черт! — ругнулся я. Мне не хватало знания языка, чтобы донести до него свою мысль. — Ну смотри, — налгал я с самого начала, — есть ваша планета. Вот она, мы на ней стоим. Рядом — еще планеты. Все они кружатся вокруг солнца вашего. Ты сказал, что есть другие солнца. Расскажи, кто там живет, какие там главные города. Мне нужно место, где бы много путей пересекалось, так я быстрее смогу найти то, что ищу.