Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]

— Может быть, не нужно его сейчас волновать? — пробурчал барон.

— Да, да, конечно. Но сейчас все хорошо и это главное. Отдыхай, Брайан. Ты сможешь рассказать нам обо всем после.

Я хотел ей что-то сказать, но почувствовал как сон наплывает на меня теплой волной и я позволил себе утонуть в его зеленой глубине.

Проснувшись в следующий раз, я почувствовал страшный голод. Барбро сидела у кровати, глядя на зеленую крону дерева за окном.

Я несколько минут лежал тихо, любуясь ее нежной щекой, изгибом шеи, длинными ресницами. Через несколько секунд она обернулась и улыбнулась мне. На ее лице возникла радостная улыбка, словно солнце после весеннего дождя.

— Похоже, что я уже в полном порядке, — сказал я и мой голос был уже более узнаваем.

Потом были долгие счастливые минуты, немного шепота и глупых ласковых слов вперемешку с поцелуями. Немного позднее появился Манфред, за ним пришел Беринг и Люк. Сейчас все приобрело более четкий и деловой характер.

— Скажи мне, Брайан, — произнес деланно-сурово Рихтгофен, — как тебе удалось, уйдя из моего кабинета, исчезнуть на несколько часов и оказаться потом найденным без сознания рядом с чудовищной полуобезьяной? Каким образом на тебе оказался какой-то маскарадный комбинезон? Как ты мог бы объяснить нам свою почти трехдневную щетину? Что значат все твои ссадины, ушибы, кровоподтеки? Я уже не буду спрашивать об ожогах второй степени, обморожении или же о разбитых зубах?

— Какой сегодня день? — спросил я.

Манфред ответил.

Значит я был без сознания около сорока восьми часов. Два дня прошло с момента предполагаемого нападения хегрунов… и они до сих пор не появились здесь!

— Послушайте, друзья, — начал я, — тому, что я собираюсь сейчас рассказать, довольно трудно поверить, но вы видели тот труп, что нашли рядом со мной и я надеюсь, что вы постараетесь…

— Это действительно очень странное существо, Брайан, — перебил меня Герман. — Оно, наверное, напало на тебя и этим можно было бы объяснить некоторые твои раны, но что касается ожогов…

Я тоже перебил его и рассказал все без утайки.

Они молча слушали. Мне приходилось дважды останавливаться, чтобы перевести дух, но я старался ничего не упустить.

— Вот так! — удовлетворенно закончил я свой рассказ. А теперь скажите, что это все мне просто приснилось, но не забудьте объяснить, как мне мог присниться этот мертвый хегрун.

— Твой рассказ невероятен, безумен, фантастичен и явно является галлюцинацией, вызванной сотрясением мозга, — сказал наконец после некоторого молчания Герман. Но тем не менее я почему-то верю каждому твоему слову. Мои специалисты доложили мне о странных показаниях приборов надзора Сети. То что ты сейчас рассказал, совпадает с нашими наблюдениями. А тот момент, когда тебе удалось переместить нападение пришельцев на несколько недель в будущее — это, пожалуй, самое интересное!

— Я не знаю как далеко удалось мне передвинуть их, — сказал я. — Но, надеюсь, что вы хорошо подготовитесь к их появлению.

Герман прочистил горло.

— Я как раз подхожу к этому, Брайан. Ты сам говорил о своем неквалифицированном регулировании механизма МК, который ты привез из своего приключения, кстати, он вызывает мое восхищение, но я, кажется, уклонился от темы. Так вот, ты сказал, что собирался перебросить хегрунов, так кажется ты их назвал, в будущее. Но, боюсь, что вместо этого ты перебросил их в уровень прошлого нашей линии 0–0.

На мгновение в палате воцарилось гробовое молчание.

— Что-то я не совсем понимаю тебя, Герман, — хрипло произнес я. — Ты что же хочешь сказать, что они уже нападали на нас? Что же получается, скажем один месяц назад они уже воевали с нами, так?

— Точного расположения их во времени я не могу тебе указать. Но совершенно ясно, Брайан, что они были отброшены назад во времени, а не вперед!

— Но это уже не так важно, дорогой, — улыбнулась мне Барбро. — Где бы они сейчас ни были, они нас уже не беспокоят. Благодаря твоей храбрости, мой герой!

Все рассмеялись а у меня покраснели уши. Манфред включился в разговор, упомянув об огненном человеке.

— Странное это должно быть чувство, встретиться лицом к лицу с самим собой! — произнес он.

— Вы напомнили мне, — заметил тут же я во внезапно наступившей тишине. — А где же… другой я?

Никто ничего не сказал. Затем Герман щелкнул пальцами.

— Мне кажется, я могу дать тебе ответ на этот вопрос. Это довольно интересная проблема в физике континуума — но я считаю, что можно принять аксиому за факт, что парадоксы столкновения лицом к лицу двух вариантов одной личности несовместимо с сущностью одновременной реальности. Поэтому, когда такая конфронтация возникает — что-то должно уступить! В твоем случае непреодолимая энтропическая перегрузка была снята путем перемещения одного варианта этого единого «я» в плоскость, которую ты назвал «нулевым временем» — там, где ты встретился с хегрунами и пережил свое странное приключение.

— Но твой друг Дзок, — сказала Барбро, — мы должны что-то сделать, Манфред, чтобы помочь его народу против этих монстров, которые захватили его мир. Мы могли бы послать туда войска…

— Боюсь, что ты не совсем поняла то, что сказал Брайан о местонахождении механизма разрыва непрерывности, дорогая, — перебил ее Герман. — Судя по той точности, с которой он произвел отправку шаттла с механизмом в линию мира хегрунов, он сработал своевременно, избавив нас всех от опасности.

— Дзок был нрав, — печально сказал Манфред, — Мы действительно раса любителей геноцида. Но, наверное, нас такими делают законы природы.

— Но наша задача помочь слабо развитым, я имею ввиду технически, народам этих А-линий, — настаивала Барбро, — Бедная Оливия, мечтающая о лучшем мире и не имеющая возможности познать его, потому что мы эгоистично держим наши богатства при себе.

— Я согласен с тобой, Барбро, — кивнул Манфред. Нам нужно менять политику. Но надо бы тебе знать, что не так то легко принести то, что мы называем просвещением, отсталым пародам. Всегда найдутся противники. Как ты думаешь, воспринял бы этот Наполеон Пятый предложение стать вассалом нашего императора, в положительном смысле?

Барбро взглянула на меня.

— Ты был наполовину влюблен в эту Оливию, Брайан, — сказала она, — Но я прощаю тебя. Я не настолько глупа, чтобы приглашать ее жить в нашем доме в качестве гостьи, но ты должен устроить так, чтобы она приехала, слышишь, приехала сюда!

На лестнице раздался топот ног. В комнату, запыхавшись, вбежал молодой человек в белом сюртуке.

— Вас вызывают к телефону, гepp Беринг, произнес он.

Герман встал и вышел, а мы продолжили наш разговор.

— В какой-то мере жаль, — сказал Манфред, что эти хегруны были так тщательно аннигилированы благодаря твоему старанию, Брайан. Новое племя людей, только отдаленно родственных нашей расе, но имеющий довольно высокий уровень развития технической культуры…

В комнату опять вернулся Герман, потирая виски и растерянно моргая.

— Я только что разговаривал с лабораторией Сети, — произнес он с порога. — Они смогли приблизительно вычислить пункт прибытия незадачливых захватчиков-хегрунов. Расчеты были сделаны на основании некоторых следов, зарегистрированных нашими приборами за пять лет.

— Пять лет? — хором переспросили мы.

— Да, именно за пять лет. То есть, за время с момента установки нашего нынешнего усовершенствованного оборудования. За этот период было отмечено несколько аномалий в показаниях приборов. Теперь, в свете утверждения Брайана, мы наконец-то можем дать им хоть какое-то объяснение.

— Ну, ну же, Герман! — поторопил его Манфред, — Избавь нас от драматической паузы! Говори скорее!

— Короче говоря, джентльмены, хегруны оказались заброшенными на пятьдесят тысяч лет в прошлое! Это произошло благодаря регулировке, которую произвел Байард.

Наступила тишина. Потом я услышал свой собственны и смех.

— Значит они все же сделали это, только немного рановато!