Лучшее за 2004 год. Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк

Денни успокоился и повесил трубку. Он видел, как отворилась дверь дома, как кто-то пошел по тропинке к воротам с фонарем в руках. На улице окончательно стемнело. Первой к воротам подбежала собака, такая черная, что Денни различил только белые зубы и блестящие глаза. Она рычала сквозь проволоку ограды. Вскоре подошла женщина.

– Прижмитесь к ограде, расставьте ноги в стороны и поднимите руки. Фесте, проверь его.

Денни сделал все, как было сказано, хотя чувствовал себя при этом полным идиотом. Собака рьяно обнюхивала его сквозь ограду.

– А теперь повернитесь спиной… о'кей. Оставьте сумку там. Фесте, внимание.

Денни услышал щелчок открываемого замка.

Он прошел за ограду и вдруг подумал, что, наверное, выглядит ужасно, хотя и пробовал отмыться холодной водой в туалетной комнате пакетбота.

– Извините, я совсем грязный. Жил в лесу, а помыться не успел.

Прюитт подняла фонарь, внимательно оглядела его с ног до головы и с улыбкой сказала:

– По вашему виду можно подумать, что вы жили не в лесу, а в угольной шахте.

– Нет, я был на ферме, где работал над проектом. Хамфри закрыл все работы и выбросил меня оттуда, наверное, две-три недели тому назад. Честно сказать, я потерял счет времени.

Прюитт удивленно подняла брови:

– Он выставил вас оттуда, а вы снова пробрались назад? Вам что, жить надоело? За это можно лишиться памяти.

– Будто я не знаю! Но проект не закончен, – продолжал Денни, – а Хамфри сказал мне, что они выводят людей из восточного Кентукки, чтобы в районе окончательно восстановилось экологическое равновесие. Но я думаю, выбросили меня по другой причине. Там кое-что происходит.

Прюитт медленно опустила фонарь.

– А именно?

– Вы мне не поверите, – в отчаянии вскричал Денни, – у меня нет никаких доказательств, но вчера ночью, понимаете, вчера ночью я пошел проверить медвежьи берлоги – я ведь не видел медвежат с тех пор, как меня увезли, – так вот, одного медвежонка на месте не было, а вместо него…

– О'кей, – оборвала его Прюитт. – Давайте лучше пройдем в дом. Берите свои вещи и закрывайте ворота, просто захлопните посильнее. Фесте, успокойся, работа окончена.

Денни уставился на Пэм, его словно облили ледяной водой.

– Вы все знаете. Вы знали, что я вам расскажу. – Денни отступил назад, за ворота, и захлопнул их, теперь они были по разные стороны ограды. – Ну да, вы ведь на короткой ноге с Хамфри…

– Мы с Хамфри, – спокойно отвечала Прюитт, – не нашли общего языка по тому вопросу, о котором хотели поговорить со мной вы. Вы сами ко мне пришли, но я точно знаю, что вы попали в беду. И если вам больше некуда пойти, я бы на вашем месте тихонько прошла в дом.

Денни оперся об ограду. Единственное, что он мог бы еще сделать теперь, так это снова устроиться на работу в Департамент дикой природы и рыбных хозяйств, то есть изучать медведей здесь, в Херт Холлоу. Но если Прюитт выдаст его хефнам, то и эта возможность бесследно исчезнет.

– Откуда мне знать, что вы не расскажете им все?

Она уже пошла в сторону дома, но сейчас остановилась и обернулась.

– Думаю, вам надо просто довериться мне, хотя, я понимаю, вы меня не знаете. Но ведь последователи Геи не обманывают друг друга, правда? Я лишь могу пообещать, что не собираюсь вам лгать.

Денни поплелся за ней по тропинке, он спотыкался от усталости и с трудом тащил свой рюкзак. Прюитт поставила фонарь на крыльцо и открыла дверь в теплую, уютную комнату. Пол и стены были отделаны деревянными панелями, а в очаге горел огонь. Собака проскочила вперед.

– Насколько я понимаю, вы бывали тут и раньше.

– Да. Но ночью никогда. – При свете огня Денни наконец хорошенько разглядел Фесте и расхохотался. – Пудель? Сторожевая собака пудель?

– Ну, из пуделей получаются прекрасные сторожевые псы, – хотя внешне и не скажешь. А с такой стрижкой, как у него, многие просто не понимают, какой он породы.

Фесте был коротко острижен и действительно мало походил на обычного пуделя.

– Когда я был мальчиком, у наших соседей жил чистокровный пудель. Я запомнил, что у него была длинная морда. – Денни по трепал собаку по голове и с трудом удержался, чтобы не зевнуть.

Прюитт снова внимательно оглядела его.

– Вы совершенно измотаны. Выспитесь сначала, а потом уж поговорим. Насколько мне известно, о ваших приключениях еще никто не знает, если, конечно, вы сами никому, кроме меня, ничего не рассказали. Так что можете позволить себе несколько часов сна. Думаю, до завтрашнего утра у вас время есть.

– Почему вы помогаете мне? – спросил Денни. – Вы ведь помогаете мне?

– Посмотрим, – ответила Прюитт. – Сначала идите спать.

– Кто еще может знать? – спросил Денни.

Он уткнулся в миску с тушеной козлятиной. Проспал он одиннадцать часов кряду, потом с удовольствием вымылся в горячей воде с мылом и с не меньшим удовольствием воспользовался опасной бритвой Джесси Келлума.

Сейчас он сидел за длинным столом из темного дерева, который принадлежал еще Хаббеллам. Он переоделся в последнюю оставшуюся у него смену чистого белья, оранжевые вельветовые брюки и поношенную хлопчатобумажную толстовку с дырками на обоих локтях.

– Понятия не имею. Может, и никто. Я знаю потому… что… Хамфри вообще еще никогда не удавалось ничего от меня скрыть, особенно если дело действительно серьезное и важное. Правда, я не уверена, что он догадывается, насколько я не одобряю этого плана.

Денни ел, но не забывал и про главное.

– И что же им нужно?

Прюитт скинула ботинки, заложила руки за голову и тяжело вздохнула. Худощавая, строгого вида женщина лет сорока, чем-то даже похожая на мужчину. Каштановые волосы коротко острижены, местами проглядывает седина. Денни решил про себя, что в жизни она намного приятнее, чем на видеоканалах и голограммах, которые ему приходилось видеть. Он уже не сомневался, что этой женщине можно доверять, она была прямой, честной и откровенной.

– Я думала, что стоит вам рассказывать, а что нет. И вам, и мне было бы намного легче, если бы вы не проявили столько упрямства и не вернулись к своим медведям. Я и уединилась-то сейчас именно для того, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию и найти подходящий выход. А теперь вот еще вы.

Денни места себе не находил от нетерпения и потому шел напролом.

– Кто подсунул малыша хефна в берлогу к Розетте?

– Это я могу вам сказать точно. Хамфри. Малыш не его, но подложил его именно он.

– Медведице вводили транквилизаторы? – встревожился Денни.

– Не знаю. Наверное.

– Черт бы их побрал! А что сделали с Рокетом? Вторым медвежонком?

– Этого я тоже не знаю. Может, отдали в реабилитационное отделение для сирот.

– Чертовы выродки! – Денни в ярости ударил кулаком по столу, и в пустой миске громко зазвенела ложка. – Но зачем? Зачем заменили Рокета на малыша хефна?

– Зачем? – Прюитт состроила гримасу. – Вы уверены, что хотите знать? Тогда вам уже не отвертеться.

– Они вмешались в жизнь моих медведей, конечно же, я хочу знать! И вообще, неужели можно увязнуть еще больше?

– О'кей. Я сама узнала обо всем около месяца тому назад. Оказывается, хефны занялись восстановлением биосферы Земли не из чисто альтруистических побуждений. Оказывается, что хефны и гафры… – Она еще раз посмотрела на Денни, потом отвела взгляд. – В общем, дело вот в чем. Взаимоотношения между хефнами и гафрами не ограничиваются связью хозяин – слуга, о которой мы уже знаем. Между ними существуют отношения полового симбиоза.

Денни чуть не упал со стула.

– Симбиоза?

– Ну да. Генетически они совершенно разные, но размножаться друг без друга не могут. Все хефны мужского пола. Все гафры женского. На том корабле были семейные пары. И искал корабль подходящую планету для размножения: естественную, не испорченную среду обитания. Потому что их родная планета по какой-то неизвестной мне причине стала для этого непригодна.

– То есть, прилетев на Землю, они искали подходящую планету для размножения?