Акселерандо

Садек всегда был склонен к философским изысканиям, и его представления о жизни после смерти более рассудительны, чем у многих, а привлеченные идеи - не менее спорны в рамках ислама, чем идеи Тейяра де Шардена - по отношению к католической церкви христианства в 20 веке. И если и есть в его представлениях об эсхатологии признак ложности рая – так это именно семьдесят две прекрасных гурии, готовых исполнить любые его желания. А ейли рай ложен, это значит, что на самом деле он не мертв...

Вся проблема реальности, поставленной под вопрос, настолько беспокоит его, что Садек снова принимается за то, что он делает каждую ночь. Он проходит мимо бесценных произведений искусства, ускоряя шаг, проносится сквозь дворы и коридоры мимо альковов, где возлежат, раздвинув ноги, почти обнаженные супермодели, поднимается по лестницам, и наконец попадает в маленькую необставленную комнату с единственным высоким окном в одной из стен. Там он медитирует, сидя на полу со скрещенными ногами - не в молитве, но в более сосредоточенном процессе логического рассуждения. Каждую ложную ночь (невозможно узнать, как на самом деле течет время за пределами этого раздела кармана киберпространства) Садек, схватившись с декартовым демоном в одиночестве собственного сознания, сидит здесь и размышляет. И каждую ночь здесь он задает себе один и тот же вопрос: Могу_ли_я_определить,_является_ли_это_место_истинным_адом? И_если_не_является,_то_как_я_смогу_уйти_отсюда?

***

Дух сообщает Амбер, что она была мертва почти ровно треть миллиона лет. В течение этого времени она была многократно воплощена из архива и снова умирала, но у нее нет памяти об этом. Она – копия центрального потока, а все остальные ветви завершили свое существование в одиночестве и изоляции.

Смерть и воскрешение не слишком тревожат Амбер – ни сами по себе, ни как угодно еще, ведь она родилась в пост-Моравекскую эпоху, в которую к таким вещам все привычны. Но в том, что поведал дух, есть множество очевидных пробелов, и это совершенно неудовлетворительно. Как будто ей долго и увлеченно рассказывали, как ее напоили и привезли сюда, но умудрились никак не упомянуть –автомобилем ли, поездом или самолетом.

Ее не смущают заверения духа, что она далеко от Земли, точнее - примерно в восьмидесяти тысячах световых лет. Когда они выгружались через маршрутизатор на орбите Хендай +4904/-56, они понимали, что идут на риск и могут оказаться где угодно, а то и вовсе нигде. Ей кажутся сомнительными слова о том, что она все еще внутри светового конуса своего отправлени. Из исходной передачи SETI однозначно следовало, что сигналы в сети маршрутизаторов - самовоспроизводящихся коммуникаторов на орбитах повсеместных в Галактике коричневых карликов – передаются мгновенно. Она некоторым образом предполагала, что по прошествии такого времени окажется дальше от дома.

Несколько больше ее настораживают слова духа о том, что человеческий фенотип привел себя к вымиранию по меньшей мере дважды, что планета их происхождения неизвестна, и что Амбер, можно считать, единственный человек, оставшийся в публичных архивах. На этих словах Амбер прерывает. «Но что-то тут не вяжется!» Она дует на чашку с кофе, пытаясь охладить ее содержимое. «Я мертва» - говорит она с ноткой знающего сарказма в голосе. «Помните? Я просто оказалась здесь. Тысячу секунд назад по субъективному времени я находилась в узле управления звездолета на орбите маршрутизатора, и мы договаривались о дальнейших планах. Мы согласились, что отправимся через него в качестве торговой миссии. А потом я проснулась в постели здесь, в стопятьсотом веке, чем бы это здесь не являлось и где бы оно ни было. Без дополнений и ключей к реальности. Я не пока не знаю, что это за реальность или симуляция, и что тут происходит. И хорошо бы тебе самому объяснить, зачем тебе понадобилась старая версия меня, не дожидаясь, пока я сама разберусь в ситуации, и скажу, что я не собираюсь помогать тебе ни в чем, пока не пойму, кто ты такой. Кстати говоря, а что с остальными? Где они? Я пришла не одна, ты знаешь об этом?»

Дух на мгновение замирает на месте, и Амбер ощущает холодок страха. Не_зашла_ли_я_слишком_далеко? - гадает она.

«Случилось неприятное происшествие» - зловещим голосом говорит дух. Из прозрачной копии Амбер он превращается в контур человеческого скелета с замысловатыми наростами на костях – остеосаркомой более чем летальных размеров. «Мы-согласное считаем, что ты находишься в наилучшем положении, чтобы исправить ситуацию. Это касается демилитаризованной зоны».

«Демилитаризованной?» Амбер качает головой, задумывается и отпивает кофе. «Что ты имеешь в виду? Что это за место?»

Дух мерцает снова. Они меняет аватар на абстрактную анимацию вращающегося гиперкуба. «Демилитаризованная зона – пространство снаружи ядра нашей реальности, собственно открытое сущностям, свободно пересекающим наш сетевой экран и путешествующим к сети снаружи и обратно. Пространство, которое мы занимаем – это множество, граничащее с демилитаризованной зоной. Мы-согласное используем ДМЗ для оценки информационной ценности мигрирующих сущностей, разумных единиц валюты, и тому подобного. Мы-согласное занесли тебя по прибытии в фонд для фьючерс-сделок и опционов различных будущих человеческого вида».

«Валюта!» Амбер не знает, что и испытывать, любопытство или ужас – обе реакции кажутся ей подходящими. «Вы обходитесь так со всеми посетителями?»

Дух игнорирует ее вопрос. «В зоне развивается вышедшая из-под контроля семиотическая утечка. Мы-согласное уверены, что только ты можешь справиться с ней. Если согласишься, мы обменяем ценности, заплатим, наградим за сотрудничество, ускорим вознаграждение, дадим вольную, вернем на родину!»

Амбер осушает чашку кофе. «Вы когда-либо раньше вступали в экономическое взаимодействие с людьми вроде меня?» - спрашивает она. «Если нет – то почему я должна доверять вам? Если да – то почему вы воскресили именно меня? Может, где-нибудь вокруг найдется версия меня с большим опытом?» Она скептически поднимает бровь. «Это похоже на завязывание насильственных взаимоотношений»

Дух продолжает увиливать от ее попыток выяснить, что к чему. Он растет, мерцает, делается прозрачным, и превращается в чуть запыленное окно, в котором виднеются невозможные пейзажи. Над зелеными яйцевидными холмами и аппетитно выглядящими замками плывут облака, поросшие деревьями. «Природа утечки: в демилитаризованной зоне вырвался на волю инопланетный интеллект» - объявляет он. «Инопланетянин применяет некорректную семиотику к сложным структурам, предназначенным для обеспечения торговли. Ты знаешь этот интеллект, Амбер. Мы требуем решения. Убей чудовище, и мы представим линию доверия. Реальность для владения и управления на правах собственника, введение в курс правил торговли, предоставлений дополнений чувств и возможности путешествовать. Можем даже обновить до возможности консенсуса вас и нас, если пожелаете».

«Расскажите мне про чудовище…» Амбер тянется вперед, жадно вглядываясь в окно. Что-то в ней очень сомневается по поводу последнего предложения. Обновить_меня_до_фрагмента-призрака_иноплатетного_группового_сознания? - презрительно думает она. «Где этот инопланетянин?» Лишенная способности запускать дополнительные потоки себя и исследовать сложные задачи, она чувствует себя слепой и неуверенной. «Это часть Вунч?»

«Неизвестное данное. Это-они пришло с вами» говорит дух. «Случайно активировано вновь несколько секунд перед сейчас. Оно буйствует в демилитаризованной зоне. Помоги нам, Амбер. Спаси наш узел, или нас отключат от сети. Если случится это, ты умрешь вместе с нами-мы. Помоги нам...»

***

Быстрое и устрашающее, как крылатая ракета, разворачивается поспоминание - одинокое и принадлежащее кому-то еще.

Одиннадцатилетняя Амбер - неуклюжее и долговязое дитя на улицах Гонконга, турист-деревенщина, воочию увидевший горячее ядро Срединного Королевства. Это ее первый и последний отпуск, а потом Сообщество Франклина усадит ее в капсулу полезной нагрузки космолета Шень-Чжоу и выстрелит ей на орбиту с Синь-Кьян. Но пока она временно на воле, хоть она и заложена под несколько миллионов евро. Скоро она станет маленьким тайконавтом и приготовится долгие годы работать на орбите Юпитера, чтобы рассчитаться с сетью самораспространяющихся опционов, которая ею владеет. Это не совсем рабство; скорее - это часть корпоративной игры Папы, охраняющей ее от преследований Матери, которая пытается вернуть ее в послечеловеческую неволю и заставить взрослеть в образе старомодной маленькой девочки. А сейчас у нее есть немного карманных денег, номер в Хилтоне и ее личный Франклин-удаленный помощник - и она решила, что устроит себе это туристическое просвещение в стиле восемнадцатого века. Устроит его с размахом, потому что...