Ловля Минотавра на живца

— Будет тебе и суд, и расправа, — буркнул один из сопровождающих, угощая Льва исподтишка пинком.

На некоторое время он снова как бы отключился от действительности. Перед глазами плыли картины ужасающих разрушений — выжженной земли, дымящихся руин, обгорелых человеческих тел. Постепенно приходило сознание того, что все окружающее — реально. И не только реально, но и привычно. Империя, более ста лет ведущая непрерывные войны, едва ли не по всем своим границам частенько выглядела именно так. Только что трупов обычно бывало больше, а руины выглядели еще отвратительнее.

Из всех этих наблюдений сам собой напросился вывод — все происходящее, вне всякого сомнения, реально, а люди, волокущие его, словно неодушевленный предмет, — пираты.

— А ну! Стоять! — гаркнул он, собрав все наличествующие силы.

Услышав начальственный голос, пираты стали..

— Я — Лев! Я — начальник тайной полиции его императорского величества!

Для такого заявления он был слишком жалок — с огромным выпуклым синяком на темени, покрытый копотью, в грязной, разорванной во многих местах одежде. Вдобавок он где-то потерял один ботинок и стоял на дымящейся, усыпанной тлеющими угольями земле наполовину босой.

Один из сопровождающих пригнулся, чтобы рассмотреть черты его лица, и тотчас отпрянул.

— Ты что? — спросил другой.

— Это и в самом деле он, — ответил тот.

— Сам Лев? — удивился пират, разглядывая начальника полиции, как редкое растение. — Вот это трофей!

— Заткнись, дурак! Чем мы можем быть вам полезны, сэр?

— Так-то лучше, — усмехнулся Лев, чувствуя себя намного лучше от такого обращения. — Доставьте меня к адмиралу. И поосторожнее — я ранен!

Пираты, посланные на подмогу первой группе разведчиков, которая была рассеяна наемниками Новиста, выполняя задание, подхватили первого попавшегося «языка». Они никак не могли рассчитывать, что им окажется их непосредственный начальник, который, собственно, и организовал экспедицию. Теперь они не знали, чего от него ожидать. Ведь с одной стороны, они не выполнили поставленной задачи, а с другой — спасли его драгоценную жизнь. Крутой нрав Льва уже давно стал притчей во языцех, и попасть ему под горячую руку желающих не было.

Адмирал сначала даже не узнал в убогом грязном старике всегда лощеного, одетого по последнему крику моды, моложавого начальника тайной полиции. Ему потребовалось заглянуть в глаза визитера и под этим холодным, словно целящимся, взглядом покрыться испариной. Даже на собственном крейсере, окруженный несколькими сотнями преданных пиратов, адмирал до дрожи в коленях боялся Льва.

— Узнал? — ухмыльнулся Лев, плюхаясь в кресло.

Адмирал с содроганием посмотрел на безнадежно испорченную грязью, кровью и копотью обивку антикварной мебели, но смолчал.

— Узнал! — повторил Лев, но уже с другим выражением.

— Рад вас видеть в добром здравии, сэр! — вытянувшись, как новобранец на плацу, гаркнул адмирал.

— Вольно, вольно, — махнул рукой Лев. — И не завирайся, по мне и без лупы видно, в каком я состоянии.

— Я полагаю, что вы чудом выжили в этом аду.

— Чудом, чудом, — буркнул Лев, ища повода сорвать зло на собеседнике. — Почему вы до сих пор не в замке?

— Наши договоренности…

— К черту договоренности! Вы должны были воспользоваться моментом!

— Но нашей первостепенной задачей было…

— Да! Спасти меня! А вы полезли в замок и не сделали ни того, ни другого!

— Но, сэр…

— Молчать! Из-за спровоцированной вами массированной атаки и неумелых действий мы потеряли террористов!

— Но я полагал, что важнее…

— Значит, так. Я беру командование на себя и приказываю всеми силами двинуться на штурм замка. Потери меня не интересуют. Задача — взять штурмом замок, найти и арестовать террористов, где бы они ни находились. Взять живыми или мертвыми. Чтобы я сам их видел! Все ясно?

— Да, сэр!

— Выполняйте!

68

Фингер Двадцать Первый возник внезапно, словно вспышка импульсной лампы. Его изображение было настолько реальным, что Ефан незаметно пустил в него дробинку для того, чтобы убедиться в том, что перед ним не живой человек, а всего лишь голограмма. Дробинка пролетела сквозь эфемерное тело миллиардера и покатилась по полу.

— Еще одна такая шутка, — предупредил тот, — и я сделаю из тебя консервных банок.

— Простите, сэр, я уже не надеялся вас увидеть. Такое творится вокруг!

— Можешь не рассказывать, я видел.

Даже на электронном изображении было заметно, насколько утомлен хозяин планеты. У него даже не было сил, как это он делал обычно, ругаться и угрожать.

— Убытки не поддаются подсчетам, — осторожно начал Ефан.

— Плевать! Единственное, что мне сейчас нужно, — это поскорее покончить со всеми этими сволочами!

— Но на данный момент это очень сложно сделать — замок сильно поврежден. Система обороны не подчиняется приказам и по большому счету более не существует.

— Плевать! — повторил миллиардер. — Я перееду в другую резиденцию, а эту паршивую планету пущу в распыл.

— Но как же, сэр? Такие вложения!

— Я хочу, чтобы о Тотзауне не осталось даже воспоминания, понял? Все, я улетаю. Готовь корабль. Я буду через десять минут.

— Кого вы хотите видеть среди сопровождающих?

— Никого. Я прекрасно обойдусь и без вас.

— Но как же, сэр?

— А вот так. Вы не оправдали моего доверия и останетесь здесь.

Изображение исчезло.

Ефан повернулся к пульту. Карта прилегающего к замку района стала похожа на плохо выстиранную простыню. На мутно-белом фоне кое-где были видны контуры складок рельефа и значки чудом уцелевших объектов обороны. С задумчивостью, не свойственной роботам, Ефан провел манипулятором над пультом управления.

— Десять минут, — произнес он вслух.

И вдруг он увидел отметки двух движущихся к замку объектов. Оба они двигались вдоль открытого для продвижения коридора, нагоняя один другого. Даже по скоростям можно было понять, что один из них — автомобиль, другой — планетарный бот.

— Вот ты и попался! — сказал робот, выводя из ангара чудом уцелевший в побоище штурмовик.

Системы самонаведения боевого робота не работали — некому было указать на цель. Поэтому Ефан, опасаясь потерять его, тотчас переключил управление на себя. Новое изображение на экране показало действительную картину разрушений, какую было трудно представить, находясь внутри замка. В густом дыму терялись ориентиры и контуры. И даже в инфракрасном спектре трудно было хоть что-то разобрать. Однако, отсеяв все лишнее, Ефан очень быстро обнаружил движущиеся объекты.

Чтобы не ошибиться, он пустил одну ракету в движущийся вдоль стены автомобиль, а вторую — в заходящий на посадку планетарный бот.

69

Безапелляционный голос, раздавшийся за спиной у Энни, разумеется, принадлежал Штальнагелю.

Едва сообразив, что неведомый пленитель не намерен его убивать, Штальнагель применил свой излюбленный прием — неожиданно исчез с линии прицеливания. Это должно было повлечь за собой выстрел, которым противник выдал бы свое местоположение. А уж остальное было бы делом техники. Но надеждам киллера не суждено было сбыться. Выстрел не прозвучал, и противник никак не проявил себя. Зато неподалеку раздался шум, характерный для движущегося по кустарникам тяжелого автомобиля. Его обманули как мальчишку!

Привыкший к суеверному страху, какой внушал он окружающим, Штальнагель на несколько минут просто потерял голову. Подобное обращение он мог сравнить только с плевком в лицо, вдобавок размазанным звонкой пощечиной. Такого унижения ему еще не приходилось испытывать — противник не пожелал сразиться, а лишь пугнул его, как бродячую собаку, и взял то, что ему было нужно.

Некоторое время Штальнагель бежал вслед за удаляющимися габаритными огнями машины, надеясь, что пересеченная местность заставит водителя где-нибудь притормозить и тем самым даст ему возможность вернуть машину. Но человека за рулем нисколько не смущали рытвины и выскакивающие в свете фар, как чертики из коробки, кусты. Автомобиль, прыгая как мячик, все более и более удалялся, пока Штальнагель не понял всю бесполезность своей попытки догнать его.