Недетские игры. Сборник научно-фантастических произведений

Эллиот долго лежал, не решаясь заснуть. Страшилище спало, распростершись на полу — несуразной формы фигура под одеялом. Откуда взялось это пугало? То, что не с Земли, Эллиот знал наверняка.

Он силился понять, но тщетно. Комнату заполнили мощные флюиды силового поля — различимые, как бывает зримо виден зной в пустыне, — пульсирующие и взлетающие вверх, словно в ритуальном танце. За магическим мельканием шевелился могучий разум; Эллиот подумал, что даже во сне таинственное существо охраняет часовой, бдительно всматривающийся в комнату, в окна, во мрак ночи.

Слабое поскуливание поведало Эллиоту, что Гарви опять удрал с заднего крыльца и жмется за дверью. Было слышно, как собака грызет дверной косяк и колотит по полу хвостом.

«Что там происходит?» — казалось, задавал себе вопрос сбитый с толку пес, нервно мусоля деревяшку. Мелькание, которое видел Эллиот, теперь исследовало Гарви, зондируя спутанные мысли в собачьей голове. Дворняжка жалобно скулила, скреблась в дверь, разрываясь между желанием проникнуть в комнату и страхом перед заполонившим ее нечто, пульсирующим, словно мозговая кость, отборная, лакомая, но пугающая кость… попробуй — тронь!

Эллиот повернулся на бок и сунул руку под подушку. Несмотря на стремление бодрствовать и следить за происходящим, его неудержимо клонило ко сну. Смеженные веки налились свинцом, и он провалился в колодец, летя все глубже, глубже, глубже…

Он упал прямо на доску для игры в «Парчизи», в которую вечно плутовал, и ноги увязли в ней по щиколотку. Он заметил дорожку из сверкающих как золото конфеток «М amp;М», которые сам разложил для своего пугающего на вид друга; за дорожкой открылась прекрасная аллея через весь мир, и он зашагал по ней.

На следующее утро инопланетянин проснулся, не сразу осознав, на какой планете находится.

— Вставай, тебе нужно спрятаться.

С помощью жестов и тычков космическое существо бесцеремонно затолкали в чулан и захлопнули дверцу-жалюзи.

Через несколько минут пробудились остальные домочадцы. Старый ботаник услышал голос старшего мальчика, а потом и матери.

Вот она вошла в комнату, и космолог сжался в комок в углу чулана.

— Эллиот, пора в школу.

— Я заболел, мам…

Инопланетянин осторожно припал к дверным прорезям. Мальчик уже лежал в постели и, похоже, о чем-то просил высокое, стройное и гибкое как ивовый прутик существо. Мать засунула ребенку в рот какую-то трубку и вышла из комнаты. Мальчик, не теряя ни секунды, поднес трубку к световому устройству над головой, разогрел жидкость внутри и только возвратил трубку в рот, как вернулась мать.

Старый ученый с пониманием покачал головой. Хитрость известная в Галактике.

— У тебя высокая температура.

— Мне тоже так кажется.

— Ты, должно быть, караулил всю ночь на дворе, не появится ли эта штука?

Мальчик кивнул.

Гибкое существо повернулось и шагнуло к чулану. Инопланетянин отпрянул в угол, но увидел только руку, которая нашарила стеганое одеяло на полке над его головой. Мать набросила одеяло на сына.

— Думаешь, ты выживешь, если я пойду на работу?

Мэри подозревала, что Эллиот водит ее за нос, но ведь у ребенка выдалось подряд несколько тяжелых ночей; хотелось только надеяться, что перемены в его поведении не связаны с потреблением каких-то средств. Правда, глаза стали какие-то странные, но и у его отца зрачки были часто расширены, когда ему мерещилось то одно, то другое. Наследственность, должно быть.

— Ладно, — сказала она, — оставайся дома. Только никакого телевизора, понятно? Не хочу, чтобы ты рассыпался в прах перед этим ящиком.

Она повернулась, чтобы уйти, но на пороге остановилась, глядя вниз на дверной косяк.

— Опять эта дрянная псина глодала дверь? Погоди, я велю поставить тебе на зубы резиновые коронки.

С этой угрозой Мэри решительно двинулась по коридору, но, сделав несколько шагов, пошатнулась, будто захлестнутая волной. Заставив себя выпрямиться, она пощупала лоб. Какая-то легкая зыбь пробежала по телу, словно от прикосновения волшебных пальцев. В следующее мгновение необъяснимое ощущение исчезло.

Мэри открыла дверь в комнату Герти.

— Восстань в блеске!

Девочка села, ошарашенно моргая, потом радостно свесила ноги.

— Мамочка, а мне приснился маньяк!

— Ну да?

— Такой потешный — с длинной-предлинной шеей и глазищами, выпученными, как у лягушки…

— Он был в плаще?

— Он был ни в чем.

«Может, и впрямь маньяк», — подумала Мэри, но не стала развивать, эту тему.

— Пора завтракать. Помоги Майклу на кухне.

Она прошествовала в ванную для утреннего омовения чудовищно дорогим мылом, таявшим как лед; от куска, купленного два дня назад, остался жалкий прозрачный обмылок в ноготь толщиной. Но подруга уверяла, что это мыло предохраняет от морщин, пятен, прыщиков и бородавок.

Мэри намылилась, и обмылок исчез на глазах. Вот так, еще шесть долларов вылетели в сточную трубу.

Она вытерлась, и в ее затуманенном с утра сознании всплыл, словно во сне, образ какого-то коротышки с огромным волочащимся животом и нелепой, переваливающейся поступью.

Маньяк, должно быть.

Завтрак, как всегда, промелькнул незаметно, и Мэри выскочила из дома на подъездную аллею, где Майкл, упражняясь в вождении, задним ходом подавал машину к улице.

— Садись, ма, — сказал он, вылезая из машины.

— Спасибо, милый, — поблагодарила Мэри, заняв место за рулем и вцепившись в него с обычной мрачной решимостью; она резко отпустила сцепление, нажала на акселератор, и машина рванулась вперед под улюлюканье Майкла.

Услышав звук отъехавшей машины, Эллиот выпрыгнул из постели и распахнул дверь чулана. Инопланетянин отпрянул назад, вжавшись в стену.

— Эй, вылезай-ка отсюда, — позвал Эллиот, протягивая руку.

Старый уродец нерешительно прошлепал в комнату и остановился, оглядываясь. Взгляду его открылось великое разнообразие причудливых предметов, большей частью пластмассовых. Он сумел распознать только письменный стол, да и тот был слишком высок для обладателя таких коротких ног, как его собственные. Впрочем, зачем ему стол — не собирается же он писать письмо на Луну?