Спецы: охота за головами (СИ)

— Я тебе сколько раз твердил? — прохрипел спец.

— Не надо, дядя Кирилл! Я больше не буду! Честное слово, не буду больше смотреть!

Опекун подошел к нему вплотную.

— Я тебе сколько раз повторял не смотреть эту гадость?

Славик прижал ладони к стене и стал медленно в ней утопать.

— Я не буду больше! — взмолился он.

— Предупреждаю последний раз, — угрожающе сказал Кирилл и заскрипел зубами. — Ты, меня понял?

Славик замотал головой.

— Вот и хорошо.

Спец подошел к кровати и поднял с пола компьютер.

— Зачем его так бросил?

Славик затрясся.

— Ты чего? — озадаченно спросил тот, глядя на плачущего подростка. — Славик, ты чего?

Подросток не ответил. По его щекам стекали слезы. Кирилл бросил компьютер на кровать и подошел к нему.

— Что с тобой? — тихо спросил спец и положил руку на плечо Славика.

— Ты всегда так! — зло сказал он и, оттолкнув Кирилла, прошел к столу.

— Как так? — удивленно спросил спец.

— Ты всегда… Ты всегда с ножами, с компьютерами, даже с Лисом и со своими зубастыми пираньями разговариваешь так… — промямлил он и недоговорил, закрыв лицо руками, и упал на стул.

— Как?

Подросток не ответил.

— Как я с ними разговариваю?

Славик резко опустил руки на стол и в упор посмотрел на опекуна.

— Ты с ними разговариваешь так, будто они твои самые лучшие друзья, а со мной так, словно я хуже их! Вот как!

Кирилл посмотрел на компьютер, валяющийся на кровати.

— Ты ошибаешься, Славик, — мягко сказал он. — Кучка этого железа для меня ничего не значит. Да и Лис с рыбками… они, конечно же, мне нравятся… но неужели ты считаешь, что я тебя променяю на них?

Славик с недоверием посмотрел на спеца и вытер слезы.

— Ты всегда со мной разговариваешь так, словно я пустое место для тебя… Словно я… кусок железа, который ты все время заново расплавляешь и пытаешься из него что-то слепить, но… я не железо! Даже взять твою тренировку, я ведь… я испугался, а ты… Я смотрел этот фильм, чтобы узнать как…

— Интересно, что ты хотел найти в боевике? — не дал договорить подростку Кирилл. — Подучиться способам убийства? Это же отрава из отрав. Ты хоть понимаешь, что ребенок или подросток, хоть раз посмотревший фильм, а тем более просмотревший несколько десятков подобного рода фильмом, получают опыт убийства? — он оперся о стол рядом со Славиком, который молчал. — Ты, помнишь про ошибки в программировании, о которых я тебе рассказывал?

Славик кивнул и отвернулся от опекуна.

— Я же тебе рассказывал, что такое наблюдение для человека! Фактически, это встраивание искусственно созданного опыта в систему личностного опыта человека… просмотрев несколько раз фильм с безжалостным убийством, человек становится способным принять убийство или даже совершить его. Доступность огнестрельного оружия и вседозволенность на западе уже неоднократно аукнулась обществу… Ты думаешь, это нормально, когда школьники расстреливают своих одноклассником и учителей? А ведь мы подобными темпами скоро ступим на такую же тропу охоты.

— Никого я не собираюсь стрелять!

— Я не говорю о том, что ты сейчас возьмешь пистолет Станислава Анатольевича и пойдешь кого-то пристрелить. Я — о другом. Просматривая боевики или играя в компьютерные игры, ты фактически уже находишься за гранью вседозволенности. Ты ее перешагиваешь каждый раз, когда смотришь фильмы даже про супергероев, убивающих людей ради спасения чьей-либо жизни.

— Но ведь ты сам убил почти сотню человек! Почему ты меня достаешь?

— Я уже за гранью, Славик. Для меня обратного пути нет уже давно… Но ты добровольно перешагиваешь эту грань просматривая эти чертовы фильмы! Ты сам шагаешь через линию дозволенного и возвращаешься обратно. Ты можешь понять, что у тебя есть выбор, как жить дальше! У меня его не было!

— Но я не собираюсь там оставаться! Почему ты все преувеличиваешь?

Кирилл провел ладонью по волосам Славика.

— Остаться там, где ты уже находился много раз гораздо проще, чем решиться перейти черту впервые… Ты хотя бы знаешь, что в странах, где подобного рода фильмы создают, существует жестокая цензура и ограничение просмотра несовершеннолетними вплоть до уголовной и административной ответственности родителей. Такие фильмы чаще всего показывают или по спецканалам или ночью, когда дети спят.

Славик удивленно посмотрел на опекуна.

— А почему у нас их смотрят все, кто хотят? — испуганно спросил он.

— Доступность в продаже самых разнообразных фильмом и отсутствие элементарной культуры просмотра, а также влияние ценностей родителей, выросших в эпоху развала и выживания любым способом — порождают вседозволенность для детей… Но ты смотреть их не будешь, — спец в упор посмотрел на подростка. — Ты меня понял?

Славик вскочил и подбежал к окну.

— Все я понял! Ты не хочешь, чтобы я смотрел, зато заставляешь меня… — его голос задрожал. — Заставляешь меня втыкать тебе в руку нож! — закричал он.

Кирилл помедлил с ответом.

— Я перестарался, Славик. Что есть, то есть. Этого не изменишь, но впредь я буду более аккуратен.

— А как мне с этим жить? Я сегодня кошмары снил… Через каждые полчаса втыкал тебе нож в руку, а ты… просил, чтобы я еще… — он вытер глаза и всхлипнул.

— Знаешь, Славка, — Кирилл подошел к окну и остановился рядом с подростком. — Эта была моя очередная ошибка… Уж точно не первая в жизни. Но… если ты так мучаешься из-за того, что всадил нож в руку человека, для которого регенерация — основа жизни, то представь себе, как ты будешь мучиться, если на моем месте окажется обычный человек… Что бы тебе не рассказывали или показывали про убийства, если человек, убив другого говорит что он безразличен — он или лжет насчет того, что чувствует, или лжет насчет совершенного убийства. Даже если оно совершено в благих намерениях… Животные убивают, чтобы выжить в дикой природе. Люди же убивают, чтобы зажить, как им кажется, полной жизнью или выживают из ума… иногда убивают, чтобы жили другие, а бывает, что убивают самих себя, желая распрощаться с этим премилым мирком…. — Кирилл тяжело вздохнул и стал мять пальцами подоконник, как кусок твердого пластилина.

— Ты тоже хотел… То есть… — запнулся Славик. — Я слышал, как дядя Ник говорил не раз, что тебе жить надоело, вот ты и… — он замолчал и отвернулся от окна.

— Я проверял грань своей регенерации, — пояснил спец. — Я никогда не делал что-либо, чтобы намеренно лишить себя жизни. Не в моих правилах уходить в сторону от решения проблем. Еще вопросы?

— Почему ты мне тогда назвал свой адрес? Почему ты нас тогда не прогнал с Кирой?

— Не слишком ли много 'почему? Ты, кажется, уже давно вышел из возраста, когда дети любят задавать подобного рода вопросы, — юлил спец, подавив смех.

— Ты, опять не отвечаешь! Ну и не надо!

Кирилл закатил глаза устало вздохнул.

— Ты тогда… я вспомнил себя в твоем возрасте… Я не хотел, чтобы ты стал тем, кем стал я.

— Но почему? Разве ты настолько плохой?

Кирилл грустно улыбнулся.

— Однажды я услышал очень занятные вопросы, с таким стоящим жизненным смыслом… — размеренно сказал он. — У милиционера, застрелившего двух преступников спрашивают о том, хороший ли он человек.

— И что он ответил? — поспешно задал вопрос Славик.

— Немного подумав, он ответил очень коротко и правдиво: 'Да'. Тогда ему задают другой вопрос, на который у него нет ответа: 'Как хороший человек смог убить?'… Есть ли на него ответ вообще? Я не знаю… Но не хочу, чтобы ты всю оставшуюся жизнь мучился этим вопросом.

Славик поежился.

— Я не буду, — твердо сказал подросток спустя минуту и расправил плечи.

— Вот и хорошо… Иди завтракать. У нас сегодня будут гости.

— Кто? — Славик отшатнулся от окна. — Спецназ?

— Нет. Кое-кто другой, но очень важный! — серьезно ответил спец.

— Лиза с тетей сегодня приедут? — догадался он.

— Да. Поэтому иди завтракать и убери у себя в комнате, а то у тебя после выходных полный завал. Что ты тут только делаешь?