М. С.

Но люди из ниоткуда ещё никогда не появлялись таким образом.

Аэродром, заставленный обтянутыми перкалью бипланами-бомбардировщиками, похожими на гигантских хищных насекомых каменноугольного периода.

Вынырнувший из облаков небольшой тупоносый самолёт. Казалось, что он вот-вот разобьется, ибо под крыльями нет шасси. Но уже почти над самой полосой они словно нехотя появились из крыльев машины. Пока он катился по аэродрому, все хорошо сумели рассмотреть. Сразу стало понятно — это истребитель. Хотя и не похожий совершенно на привычные бипланы и трипланы. Чувствовалось какое-то родство. Волкодав всегда заметит, что какая-нибудь карманная собачонка тоже пёс. Так и здесь. Только никто не видел монопланов со столь толстым крылом. Большинство не видело и самолетов из металла, хотя наиболее опытные пилоты уже знали — такие тоже есть. Голубой низ со звездами на крыльях, чёрный нос, зелёный фюзеляж с красной звездой позади козырька пилотской кабины. Руль поворота тоже красный, и на нём какой-то знак.

Когда машина остановилась, заметили десяток маленьких красных звёздочек нарисованных возле кабины.

Из самолёта выпрыгнул очень высокий лётчик, казалось непонятным, как он там вообще помещался. Лётный шлем совсем не такой, к каким привыкли, очки непривычного вида, кожаная форма и странные сапоги мехом наружу. В руке он сжимал пистолет.

Скулы белые. Несколько минут назад он был уверен, что это чужой аэродром, и сейчас будет последний бой. Он видел чужих, но вовсе не тех, которых он ожидал. Но не понимал, как взлетев весной на Кольском полуострове на перехват 'Юнкерса' — разведчика, шедшего над морем, можно вдруг оказаться над огромной сушей, внешне напоминающую только среднюю полосу России ранней осенью. Он помнил этот 'Юнкерс' и ломанный камуфляж крыльев. Он поджёг правый мотор, но машина ещё тянула. Оба верхних пулемёта выплёвывали огонь. Вспышка! Он ослеп на мгновение. А потом… Где 'Юнкерс' ? Где море? Под ним земля. Местность совершенно незнакомая. Видна железная дорога и дым поезда, леса, деревни… Только чуть позже он заметил, что самолёт тоже повреждён и до аэродрома не дотянет. Только где этот аэродром, что произошло? Прыгать? В такой населённой местности? Самоубийство! Машина тянула какое-то время, потом он заметил заставленный самолётами аэродром. Он хорошо различал силуэты самолётов, и стоявшие на земле бомбардировщики не походили ни на какие известные ему. Желтели длинные и тонкие крылья. И никакой маскировки. Однако, было вовсе не похоже, что они собираются взлетать. Узнай он стоявшие на аэродроме самолёты — и он бы не рассуждал. Их тут штук двадцать. Может больше. Стоят в три ряда. Он хорошо знал свою машину, и её возможности. Пусть она повреждённая, но ещё есть боеприпасы и можно разок пройтись над ними, обстреляв их. Хватит сил у машины и на второй заход… И врезавшийся в стоящие такой почти что толпой самолёты, истребитель будет хор-р-рошей бомбой. Вряд ли хоть один из них не сгорит. Но… Это не они. Он шёл низко, и различал даже знаки на крыльях. И это не чёрные кресты или синие свастики. Это звёзды. Красные звёзды. Вот только не узнавал он самолётов. Они напоминали машины времён Первой Мировой Войны, какого-нибудь 'Илью Муромца' , модель которого он видел в училище. Странно…

Он решил садиться. Хотя почему-то и был уверен, что это не свой аэродром. К нему почти сразу подбежали несколько человек. Он хорошо их разглядел и не узнал формы. У окружавших его солдат винтовки, но почти у всех за спинами. И все разглядывали его только с любопытством, переговариваясь друг с другом. Лётчик отлично знал немецкий и на слух воспринимал финский и английский. Но их язык был другим. Ему казалось странным, что на них погоны, и форма непривычного покроя, но на пилотках почему-то красные звёзды с чёрным кружком в центре.

А кто-то из офицеров уже догадался, и вызывал переводчиков…

Прошли годы…

Летчик оказался не только неплохим пилотом, но и талантливым организатором. Немало нового он внес и в тактику воздушного боя. У него появились могущественные покровители из Управления ВВС и среди директоров крупных заводов. Появились и могущественные враги. Карьера летчика развивалась стремительно. Гремели бесконечные колониальные войны. Неслись через океан многомоторные летающие лодки. И пилотом первой, пересекший океан был совсем молодой генерал авиации с непроизносимым именем. Неторопливо ползли дирижабли. Люди осваивали небо. Оно немного пугало, но так манило! А на земле все шло своим чередом. Управление ВВС превратилось в министерство авиации, генерал стал министром. И весьма популярным среди всех слоев населения. А годы старого императора катились к закату. Были, не было у него сыновей — не играло никакой роли. Наследником император назначал популярного военачальника или политика. И специально для молодого министра учредили должность Главного Маршала Авиации. А вскоре он получил и титул наследника. Годы спустя даже враждебно настроенные к императору деятели признавали — единственное решение, за которое императора не упрекнешь — назначение наследника. Будь не он — была бы революция. Кровавая, беспощадная. И практически неизбежная.

Но одно время почти каждый Грэд с чистым сердцем писал не Саргон, а САРГОН, подобный ИМПЕРАТОРУ. Не только в небесных делах блестяще разбирался он. И сказал однажды странную фразу. 'Никогда не думал, что большевик наденет корону' .

Прославленный узенький платиновый венец. Тоненький крученый обруч с тремя устремленными ввысь вершинами, средняя в два раза выше. И голубым камнем под ней. Ещё с прежней родины грэдов происходит венец. Три зубца символизировали три горы, а камень озеро у подножия. Символы прежней родины грэдов. Но даже вершины этих гор не вздымаются ныне над водами океана.

Своим обычным именем теперь император не пользовался, а согласно древним традициям даже в обычной жизни использовал тронное имя — Саргон. И это имя стало фамилией его детей. Разумеется, только законных. Ибо будущий император славился и любовными похождениями.

Места появления людей из ниоткуда к тому времени уже все выявлены, и взяты под строгое наблюдение. К изучению этого феномена стали привлекать ведущих физиков, и через определённые сроки удалось создать теорию параллельных миров, а вскоре и создать устройства, позволявшие наблюдать за происходящем в ином мире. Таинственным для грэдов он уже давно не был, и его картина им в общем известна. Прогресс не стоял на месте, и вскоре удалось создать теорию, благодаря которой стало возможно перемещать из одного мира в другой любые материальные объекты. В том числе, и живых существ. Правда, всё это требовало чудовищных затрат электроэнергии. Впрочем, 'несанкционированным' переходам с той стороны воспрепятствовать было невозможно. Если у грэдов места, где появлялись люди, были жёстко привязаны географически, то исчезнувшие не имели никакой географической привязки, за исключением разве того, что попадали почему-то жители исключительно северного полушария.

Но зато, почти изо всех стран. За почти сто лет регулярного наблюдения 'прибыло' во все места около десяти тысяч человек, среди них были граждане почти всех расположенных в данном регионе государств. Почему-то в процентном отношении среди них преобладали лица, входящие в состав воевавших армий, так что их пропажи вряд ли кто придавал большое внимание. На войне, как известно, пропасть без вести проще простого. Вернуться живым и здоровым куда сложнее. Только вот что интересно, попадали в этот мир люди вовсе не из того времени, куда умели смотреть грэды, а в основном те, кто жил лет на пятьдесят- шестьдесят пораньше. А места переходов тем временем объявили запретной зоной, со всеми вытекающими последствиями как-то вооружённая охрана с собаками, колючая проволока в несколько рядов и тому подобное. Довольно забавны надписи, вывешенные на проволоке. И если на внешней стороне висело довольно традиционное 'Стой! Запретная зона! Охрана стреляет без предупреждения! ', то изнутри на нескольких языках текст был следующего содержания 'Добро пожаловать! Вы находитесь вовсе не там, где думаете. Во избежание недоразумений просим подойти к ближайшему посту' — и указывалось направление. Территории, впрочем, регулярно прочёсывались. Не все вновь прибывшие адекватно реагировали на приглашение. К тому же затеряться в каком — никаком, но лесе было всё-таки довольно легко. После не слишком долгого разбирательства, вновь прибывший получал грэдское гражданство и мог заниматься чем угодно. Чаще всего тем же, чем и в своём мире. Особо ценные специалисты сами по себе почему-то не попадали. Ну, да это и подкорректировать можно было. Естественно, о том, что в теории возможно возвращение обратно, их никто не информировал. По эту сторону проволоки находились огромные корпуса исследовательских институтов и мощнейшие электростанции, способные обеспечивать энергией город с населением в несколько миллионов человек. Работы этих институтов естественно строго секретны (сами работы, а не существование странных мест, о них-то знали все). Кстати, поблизости от этих мест всегда базировалось несколько крупных воинских соединений, оснащённых самой современной техникой. Уже ведь успели установить, что параллельный мир довольно сильно превосходит этот мир по уровню развития вооружений, так что устанавливать организованный контакт с каким-либо из местных правительств грэды вовсе не желали. Тем более, что методы решения межгосударственных противоречий в обоих мирах практически не различались. А грэдам вовсе не хотелось встречаться с 'Томагавками' … по крайней мере до тех пор, пока не появится возможность адекватного ответа. Заодно поинтересовались и местными достижениями в различных отраслях физики. К счастью, обнаружили, что в данной области даже у самых передовых стран нет никаких наработок. А чтобы их и в дальнейшем не появилось, нескольких физиков, работавших в близких направлениях, попросту похитили, заодно и уничтожив все материалы их работ.