Миры Айзека Азимова. Книга 1

Я сжал его локоть. Он напрягся.

— Слышите, как хлопают дверцы? — Звук доносился издалека, но ошибиться было невозможно. Я сказал:

— Они смеются. Они развлекаются.

Лицо Гелхорна перекосилось от гнева. Он поднял руку, в которой все еще держал свой нажимной пистолет.

Я сказал:

— Не советую. Одна машина все еще с нами.

Не думаю, чтобы он замечал присутствие Салли до этого момента. Она двигалась так бесшумно, что, хотя ее правое крыло почти касалось меня, я не слышал ее двигателя. Казалось, она затаила дыхание.

Гелхорн заорал.

Я сказал:

— Она не тронет вас, пока я здесь. Но если вы меня убьете… Знаете ли, она не слишком вас любит.

Гелхорн направил на Салли свой пистолет.

— У нее бронированный капот. И прежде, чем вы успеете выстрелить вторично, она вас раздавит.

— Ах так! — закричал Гелхорн и неожиданно заломил мне руку за спину, загораживаясь мною от Салли.

— Иди вперед и не пытайся вырваться, старик, а то я сломаю тебе руку.

Я был вынужден подчиниться. Салли металась вокруг нас, встревоженная, не зная, что делать. Я пытался заговорить с ней и не мог. Я мог только стонать сквозь стиснутые зубы.

Автоматобус Гелхорна все еще стоял рядом с гаражом. Гелхорн впихнул меня внутрь и вскочил сам, заперев за собой двери.

Он сказал:

— Ну вот, теперь можно и поговорить.

Я растирал руку, пытаясь восстановить чувствительность, при этом по привычке и без осознанной цели присматриваясь к панели управления автоматобусом.

— Это переделанный механизм.

— Ну и что? — ответил он ядовито. — Это моя работа. Я использовал ненужный кузов, нашел позитронный мотор, который подошел к нему, и собрал собственный автоматобус.

Я откинул крышку панели.

— Что за черт? Не тронь! — Его ладонь ударила меня по плечу.

Я оттолкнул его.

— Я не собираюсь причинять автоматобусу вреда. За кого вы меня принимаете? Мне нужно взглянуть на контакты мотора.

Достаточно было одного взгляда. Меня охватило возмущение.

— Вы подлец и сукин сын. Вы не имели права браться за такую работу сами. Неужели нельзя было обратиться к специалисту?

— Я еще не сошел с ума.

— Даже если это краденый мотор, вы не должны были так с ним обращаться. Пайка, изоляционная лента и клещи! Это же издевательство над механизмом!

— Он работает, чего же еще?

— Конечно, он работает, но это же адские мучения для машины. Можно жить с постоянной мигренью и острым артритом, но только что это за жизнь? Мотор страдает.

— Заткнись! — Он глянул в окно на Салли, которая подъехала так близко к автоматобусу, как только могла. Гелхорн проверил, надежно ли заперты двери и окна.

— Мы сматываемся отсюда, пока машины не вернулись, и подождем в безопасном месте, — сказал он.

— Что это вам даст?

— Бензин в баках машин рано или поздно кончится, верно? Ты же не научил их заправляться самостоятельно, а? Вот тогда мы вернемся и закончим дело.

— Но меня будут искать. Миссис Хестер вызовет полицию.

Однако Гелхорн был так возбужден, что никакие доводы до него не доходили. Он включил передачу, и автоматобус рванул вперед. Салли поехала следом.

— Что она может сделать, пока ты здесь, у меня? — хихикнул Гелхорн.

Казалось, Салли тоже это поняла. Она увеличила скорость, обошла автоматобус и скрылась из виду. Гелхорн открыл окно и плюнул ей вслед. Автоматобус подпрыгивал на неровностях дороги, его мотор неровно стучал. Гелхорн уменьшил освещение, и теперь только светящаяся полоса посередине дорожного полотна и лунный свет давали возможность не сбиться с пути. Движение по шоссе практически отсутствовало. Два автомобиля прошли нам навстречу, на нашей же стороне дороги было пусто, и впереди, и позади нас.

В тишине отчетливо и резко захлопали дверцы машин, сначала справа, затем слева. Руки Гелхорна задрожали, и он резко увеличил скорость. Из-за купы деревьев в глаза ему ударил свет фар, ослепляя его. Другие огни вспыхнули позади нас. На перекрестке, ярдах в четырехстах впереди, раздался скрип тормозов, и из темноты выскочил автомобиль, перегораживая нам дорогу.

— Салли позвала остальных. Я думаю, вы окружены, — сказал я.

— Ну и что? Что они могут сделать? — Гелхорн сгорбился за рулем, всматриваясь вперед сквозь ветровое стекло. — Смотри, старик, не вздумай вмешиваться.

Я и не мог бы. У меня совсем не было сил, левая рука почти не действовала.

Шум моторов приближался. Я слышал их неровный стук и вдруг подумал, что автомобили так разговаривают между собой.

Машины позади нас разом начали сигналить. Я обернулся, а Гелхорн быстро посмотрел в зеркало заднего вида. Дюжина машин следовала за нами с обеих сторон. Гелхорн взвизгнул и истерически расхохотался.

— Остановитесь! Остановите автоматобус! — закричал я.

Не более чем в четверти мили впереди, отчетливо различимая в свете многих фар, стояла Салли, ее изящный корпус решительно перегораживал дорогу. Два седана шли впритык к автоматобусу с обеих сторон, не давая Гелхорну свернуть. Да он и не свернул бы, даже если бы мог. Он вдавил педаль газа до упора и удерживал ее в этом положении.

— Нечего блефовать. Автоматобус тяжелее машины раз в пять, мы просто спихнем ее с дороги, как дохлого котенка.

Я не сомневался в этом. Автоматобус был на ручном управлении, и я знал, что Гелхорна ничто не остановит. Я открыл окно со своей стороны, высунулся и закричал:

— Салли! С дороги, Салли!

Мой крик был заглушен мучительным скрежетом тормозов. Меня швырнуло вперед, от удара о руль дыхание Гелхорна прервалось.

— Что случилось? — спросил я. Глупо было спрашивать об этом. Мы остановились, вот что случилось. Салли и автоматобус разделяло ярдов пять. При том, что на нее летела махина, вес которой в пять раз превосходил ее собственный, Салли даже не шелохнулась. Ну и характер!

Гелхорн дергал за ручку управления.

— Ты должен! Ты должен! — твердил он.

— Вы, горе-эксперт, так поработали, что любые цепи могли замкнуться. Не стоит рассчитывать на этот изувеченный двигатель.

Гелхорн повернулся ко мне с перекошенным лицом и поднял кулак.

— Это последний твой добрый совет, старик.

Я видел, что его нажимной пистолет вот-вот выстрелит, и попытался переместиться к двери, следя за его рукой. Вдруг дверь за моей спиной открылась, и я вывалился из автоматобуса, сильно ударившись о дорогу. Дверь за мной захлопнулась. Я поднялся на четвереньки и взглянул вверх — как раз вовремя, чтобы увидеть бесполезную борьбу Гелхорна с закрывающимся окном. Он прицелился в меня сквозь стекло, но так и не выстрелил — автоматобус рванулся вперед, и Гелхорна отшвырнуло от окна. Салли больше не перегораживала дорогу, и я видел, как задние огни автоматобуса исчезли вдали.

Я остался сидеть на дороге, опустив голову на руки, стараясь восстановить дыхание. Салли осторожно подъехала ко мне. Медленно — любовно, можно сказать, ее дверца отворилась.

Никто не ездил на Салли много лет, — за исключением Гелхорна, конечно, — и я знал, как высоко она ценит свою свободу. Я отдал должное ее любезности, но сказал:

— Спасибо, Салли. Пусть меня заберет машина помоложе.

Я с трудом встал и отвернулся от Салли, но грациозно и точно, как пируэт, она сделала разворот и вновь встала передо мной. Я не мог оскорбить ее чувства. Я сел на переднее сиденье, вдыхая нежный чистый запах автомобиля, содержащего себя в безупречной опрятности, и с благодарностью откинулся на подушки. Быстро и заботливо мои мальчики и девочки проводили меня домой.

На следующий день возмущенная миссис Хестер принесла мне распечатку радиосообщения.

— Это мистер Гелхорн. Помните, тот, кто к вам приезжал, — сказала она.

— А что с ним? — спросил я, борясь с дурным предчувствием.

— Его нашли мертвым. Только представьте, лежал мертвый в канаве.

— Может быть, это не он.

— Раймонд Дж. Гелхорн. Не может же быть двух человек с одним и тем же именем. И описание совпадает. Боже, ну и смерть! На нем нашли отпечатки шин. Только подумать! Но я рада, что это оказался автоматобус — иначе расследование могло затронуть и нас.