Сломанные ангелы

– Что собираетесь говорить остальным? – спросила Амели Вонгсават. Ей хотелось знать. Я посмотрел на Хэнда. Он выдержал мой взгляд абсолютно спокойно.

– Вообще-то ничего. Ни полслова. Все останется между нами троими. Поврежденные баллоны списать на аварию.

– Какую аварию? – недоуменно спросила Вонгсават.

– Амели, он прав. – Я смотрел в пространство, пытаясь осмыслить ситуацию. Хотелось увидеть вспышку. Чтобы ответ пришел как внезапное озарение… – Сейчас невыгодно озвучивать такую информацию. Остается дожить до следующего акта. Скажем, произошла утечка мощности. Результат экономии «Мандрагоры». На войне как на войне. Они поверят.

Хэнд даже не улыбнулся. А у меня не было сил его осуждать.

Ржавеем.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Прежде чем приземлиться, Амели Вонгсават включила камеры для наблюдения за колонией нанобов. Запись мы показали в комнате для совещаний.

– Что еще за сети? – спросил кто-то.

Сутъяди до максимума увеличил картинку. Растянувшееся на сотни метров скопление серых нитей шло по низинам полосой в несколько десятков метров, оставаясь вне досягаемости ультравибраторов. Внутри сети наблюдалось движение угловатых созданий, напоминавших четырехногих пауков. Кое-где в глубине этой массы шло довольно активное движение.

– Быстро развивается, – отметил Депре, откусив кусок яблока. – Больше напоминает оборонительную линию.

С ним согласился Хэнд:

– Да. Пока да.

– Отлично. Предлагаю сохранить это состояние.

Крюиксхэнк с воинственным видом оглядела собравшихся.

– Довольно сидеть и смотреть на это безобразие. Пора вытащить одну из наших систем и накрыть нанобов одним залпом.

– Иветта, нападение научит их эффективному противодействию.

Хансен возразил ей, глядя куда-то в сторону. Казалось бы, версию об утечке мощности приняли все члены группы, но Хансен нервно отнесся к новости о том, что у нас остался последний заявочный буй.

– Они научатся действовать и опять пойдут на нас.

Крюиксхэнк рубанула ладонью воздух:

– Пускай учатся. Это даст нам время. Что, не так?

Со своего места поднялся Сутъяди.

– Прозвучала здравая мысль. Хансен, Крюиксхэнк. Ударим сразу после еды. Плазменная основа плюс осколочные заряды. Я хочу понюхать, как воняет эта дрянь.

Сутъяди получил то, что хотел.

Спешно поужинав, вся группа высыпала на пляж, чтобы поглазеть на спектакль. Хансен и Крюиксхэнк расчехлили одну из передвижных артиллерийских установок, введя в ее процессор данные, снятые Амели с воздуха. Потом они отошли немного в сторону, а установка принялась метать плазменные заряды, направляя удар за холмы. Туда, где находились колония нанобов и то, что эволюционировало в ее коконах.

Горизонт окрасился в цвет пламени.

Мыс Люком Депре наблюдали за остальными с борта траулера, облокотившись на поручень и по очереди отхлебывая из найденной на мостике бутылки заубервилльского виски.

– Довольно красиво, – тоном знатока заметил профессиональный террорист, ткнув стаканом в направлении зарева.

– И достаточно грубо.

– Ладно, это война. – Он с любопытством посмотрел в мою сторону. – Кстати, странная оценка. Для Посланника.

– Экс-Посланника.

– Ладно, экс-Посланника. В Корпусе служат спецы с репутацией – утонченные, так сказать.

– Могут, когда нужно. А иногда бывают достаточно жестокими. Помнишь? Адорацион. Шарья.

– Иненин.

– Иненин тоже. – Я заглянул в стакан с остатками виски. – Мужик… Грубая работа – от нее все беды. Год назад эту войну закончили бы в две недели – применив чуть более тонкие средства.

Я поднял бутылку за горлышко. Протянув мне стакан, Депре кивнул.

– Это же ясно. Направить в Кемпополис всего одну группу и прикончить эту суку Кемпа. И войне конец.

Я налил еще виски.

– Не упрощай ситуацию, Депре. У него есть жена, дети. И двое братьев. Наконец, есть вера. Это объединяющая сила.

– Объединяющая, ага. – Депре неуверенно поднял стакан. – Твое здоровье. Предположим, пришлось бы убить всех его командиров, что с того? Работа на один заход. Хорошо: две-три группы и нормальная координация… Чего нам стоило? Чего?

Я опрокинул стакан и поморщился:

– Я что, похож на счетовода?

– Да я без тебя знаю, что стоило послать на дело две команды спецов… И мы выиграли бы эту войну еще год назад!! Дюжина жизней – и избежали бы мясорубки…

– Да, конечно… Еще можно сбросить две «умные» системы, эвакуироваться с планеты и ждать, пока разберутся без нас. Пусть гибнут машины, а люди остаются в живых! Почему-то никто не додумался…

Специалист по террору печально ответил:

– Не-а… Это стоило бы слишком дорого. Дешевле убивать людей, а не машины… Всегда.

– Депре, странное мнение для наемного спеца-киллера. Не обижайся на мои слова.

Он помотал головой.

– Знаю сам, кто я такой. И это мое решение – заниматься тем, что хорошо умею. Я видел довольно мертвых тел на Чатичай. По обе стороны. Там среди остальных лежали мальчики и девочки. Слишком юные, чтобы призывать их на войну. Эта война не для них, и детям не нужно было умирать.

Внезапно я подумал о своем взводе, с которым в нескольких сотнях километров отсюда попал под перекрестный огонь. Вспомнил Квок Юэн Юй, руки и глаза которой снесло той же умной шрапнелью, что отняла конечности у Эдди Мунхарто и сорвала лицо Тони Леманако. Остальным повезло куда меньше. Едва ли невинные жертвы, но и они вовсе не просили о такой смерти.

Артиллерия прекратила стрельбу. Напрягая зрение, я отыскал среди сгущавшихся над пляжем сумерек фигуры Хансена и Крюиксхэнк. Они опускали стволы вниз.

Стакан я выпил до дна.

– Ладно, дело сделано.

– Считаешь, поможет?

Я пожал плечами:

– Как сказал Хансен. Временно.

– Итак, нанобы узнали, что такое взрывчатка. Вероятно, это знание поможет им справляться с лучевым оружием: то же тепловыделение. Под конец они получили удары от ультравибраторов. Что мы еще имеем?

– Ну… Острые предметы.

– Как быстро откроются ворота?

– Ты кого спрашиваешь? Вордени – вот наш эксперт.

– Мне кажется, ты с ней близок.

Пожав плечами, я снова уставился в пространство. Молчание затянулось. На побережье опускалась ночь, лишая блеска спокойную поверхность воды.

– Останешься здесь?

Я поднял бутылку так, чтобы на фоне неба и красной полосы на горизонте увидеть, сколько осталось. Виски еще плескалось на уровне чуть выше половины.

– Уходить? Не вижу причины.

Депре кашлянул.

– Кстати, мы пьем коллекционное виски. Возможно, оно не так хорошо на вкус, однако… – Он махнул рукой в направлении руин Заубервилля. – Теперь этот напиток стоит денег: виски перестали делать.

Повернувшись спиной к поручню, я обратил лицо в сторону растерзанного города. Налив стакан до самых краев, я поднял его вверх и сказал:

– Тогда выпьем за них. Давай пить. Чертово виски.

Потом мы говорили очень мало. Разговор увядал сам собой и замер на нуле, как и уровень виски в бутылке. Траулер окончательно поглотила ночь. Мир сузился до размера палубы. Перед нами были мостик корабля и подернутое облаками черное небо, на котором тускло мерцали редкие звезды.

Отойдя от поручней, мы расположились на палубе, привалившись к оказавшимся неожиданно удобными конструкциям.

В какой-то момент Депре ни с того ни с сего спросил:

– Ковач, а ты мог бы вырасти в танк?

Наклонив голову в его сторону, я попытался навести резкость. Самые популярные заблуждения, касавшиеся всех Посланников – это их клички: «танкоголовый» и с десяток других обращений, к которым я уже привык. По крайней мере мог стерпеть такое от спецназовца…

– Нет. Конечно, нет.

– А Посланники…

– Да уж, Посланники… Тебя ставят лицом к стенке, отнимают твою личность, загружают ее в виртуальную реальность и переделывают так… Вливают столько гребаной психологии, сколько не получишь за всю жизнь. И все же в большинстве мы остаемся нормальными людьми из реального мира. Мы дозреваем в реальности, что дает прочную основу способностям.