«Если», 2012 № 12

Вскоре шерстка подсохла, распушилась, но дрожать Крима так и не перестал. Сразу же после визита к Сострапалу он посетил Легкие, поговорил с Бано. Он мог бы сходить еще и к Библо, и к Гезоле, но какой смысл! Везде одно и то же… Арабей оказался прав: истина страшна.

Немудрено, что предшественник Кримы (наверняка чертик совестливый и уязвимый) не смог с нею ужиться, предпочел сгинуть в Бездне — лишь бы забыть. А вот Одеор знает — и живет. Поскольку запретил себе думать. Ему теперь что Тело, что начальство — суть одна. И Морпион знает — и живет. Поскольку давно уже нет у Морпиона ничего святого. А остальные? Знают? Наверное, знают. Не могут не знать…

— Чего разлегся? — прикрикнул молодцеватый Тренеу. — Спотыкайся тут об тебя!..

Юный чертик очнулся. Вокруг, оказывается, вовсю кипела работа. Пальцы Правой Руки подавали к Губам дымящийся цилиндр, о котором Крима недавно узнал, что называется он Сигаретой (должно быть, от слова «гарь»).

— Подготовиться к затяжке…

— Подаю…

— Принимаю…

— Да что же вы делаете?! — взвизгнул Крима, взметнувшись со Сгиба Большого Пальца. — Легкие смолами забиты — еле дышат, а вы!.. Что же вы творите… черти!..

Еще мгновение — и скатился бы он на Ладонь, заверещал, забил бы копытцами в истерике.

Запала тишина. Правая Рука помедлила и двинулась вниз, так и не достигнув Рта. Все молчали. Крима испуганно оглянулся и увидел устремленные на него глазенки командующего Правой Рукой. Обычно ругачий и придирчивый, Крис смотрел на юного чертика чуть ли не с жалостью.

— По пути Арабея идешь… — скорбно известил он.

Арабея Крима нашел под Правым Коленом, где тот, непонятно по какому праву, участвовал в производственном совещании наравне с Ормаофом, Книксом и Ахиэлем. Впрочем, судя по тому, что там происходило, ошибку эту должны были исправить в самом скором времени.

— Вот где работаешь, туда и проваливай!.. — злобствовал Ормаоф. — Советы он еще тут давать будет!..

— Ну так если не я, то кто? — невозмутимо отвечал Морпион.

— Работает?.. Кто работает? Он работает?.. — с язвительным простодушием изумился Ахиэль. — А мы тогда что делаем?

— А вы связки рвете…

— Нет, я ему сейчас точно вторую торчалку отломаю!.. — Ормаоф вскочил, потрясая кулачонками.

К счастью, до отламывания рожек дело так и не дошло: завидев Криму, стреляный Арабей почуял неладное.

— Простите, — сказал он с достоинством. — Это ко мне. Обсудим ваши проблемы как-нибудь в другой раз…

Поднялся, подошел к новичку, отвел в сторонку.

— Какой-то ты… повзрослевший, — озабоченно заметил он. — Случилось что-нибудь?

— Да… — еле слышно выдохнул тот. — Случилось. Истину я нашел…

Глазенки Арабея мигом успокоились, исполнились смешливого любопытства.

— Да что ты! — сказал он. — Ну пойдем расскажешь…

Они отошли подальше к Лодыжке.

— И как же она, по-твоему, звучит? Истина…

— Кто-то сознательно губит Тело… — через силу выговорил Крима. — Сознательно и планомерно…

Казалось, Арабей малость разочарован.

— И кто же этот злодей? — спросил он.

— Не знаю… — Шерстка на Криме стояла дыбом. — Сначала я думал: интриги… Правая Рука подставляет Левую, Левая — Правую… Потом думал: на Смотровой кто-то кого-то подсиживает…

— А теперь?

— Никто никого… — сдавленно сказал Крима, сдерживаясь из последних силенок. — Понимаешь, Арабей? Никто никого! Никаких сбоев, никаких накладок, все идет по плану. Каждый приказ (понимаешь, каждый!) во вред Телу!

— Ну не каждый, положим… — уточнил Арабей. — Скажем так: каждый второй…

— И ты спокойно об этом говоришь?!

— А почему я должен нервничать?

— Потому что клятву давал! Трудиться на благо общего Тела!

— Все давали.

— Вот именно!

— Ты не волнуйся, — попросил Арабей. — Давай обсудим все спокойно… Значит, ты утверждаешь, что наше высшее начальство (начальство-начальство — получается так!) разработало план уничтожения Тела и теперь, стало быть, его реализует… Верно?

— Верно… — вздрогнув, подтвердил Крима.

— Сознательно, по твоим словам, приказ за приказом, предательски выводит из строя Почки, Печень, Легкие… Даже Ногти…

Крима промолчал. Ему было жутко.

— Зачем? — спросил Арабей.

— Что зачем?

— Зачем ему это? Ведь если Тело погибнет, то и мы вместе с ним. Все мы. В том числе и начальство…

— Какая разница… — обессиленно вымолвил Крима. — Главное, что оно это делает. А мы давали клятву…

— …точно и добросовестно исполнять приказы, — хладнокровно добавил Арабей. — Если помнишь, там и такой пункт был.

— На благо Тела! — завопил Крима. — На благо!.. А если само начальство умышленно причиняет вред…

— То что?

Крима ответил не сразу. В глазенках зрела страшная мысль.

— Его… надо… сменить… — с трудом одолевая каждое слово, словно бы в бреду выговорил он.

Арабей восхищенно посмотрел на юного бунтаря.

— Да я, оказывается, тебя недооценивал! И как ты это представляешь?

— Сбросить с Тела!

— Всех начальников сразу?

— Всех!

— Не жалко?

— А они нас жалеют?!

— Н-ну, допустим… Сбросили. А дальше?

— А дальше чертоматка новых нарожает.

— Хм… — Арабей усомнился. — Ты уверен, что новорожденное начальство будет лучше?

— Будет! — уверенно выпалил Крима. — Они ж наивные придут, с прозрачными рожками… копытцами… А мы их воспитаем, объясним…

— А кто воспитывать будет?

Крима задумался, заморгал. Вспомнились ему склоки между Эйло и Сормой, антагонизм Левой и Правой Рук… Каждый ведь на себя одеяльце потянет. Любой ценой. Такой шанс: наивное новорожденное начальство — дури его как хочешь…

— Знаешь, — подытожил Арабей. — По-моему, ты остановился на полпути… Самое правильное решение: сбросить нас всех до единого, а чертоматка новых нарожает.

Крима был сражен этой его фразой. Тоскливо оглядел небеса, сквозь которые по-прежнему необоримо проступал Тот Свет, и снова опустил рожки.

— Понимаю теперь… — нахохлившись, пробурчал он.

— Что понимаешь?

— Предшественника своего понимаю… От такой истины сам в Бездну прыгнешь…

— А кто тебе сказал, будто он прыгнул в Бездну именно от этой истины? Кто тебе сказал, будто то, что ты сейчас наплел, и есть истина?

— А что же?

— Так… Твои собственные домыслы, не более того…

— А как же… приказы?..

— Насчет приказов… Ну, насчет приказов ты прав, — вынужден был согласиться Арабей. — Насчет остального — нет. Что же касается истины… — Морпион осклабился, похлопал по взъерошенному плечику. — Истина, поверь мне, куда страшнее!

Смысл услышанного проник в сознаньице не сразу. Как? Еще страшнее?.. Куда же еще страшнее?!

— Ты с кем-нибудь об этом говорил уже? — спросил Арабей.

— Нет.

— Вот и хорошо. И не говори, ладно? Обещаешь?

Обещание свое Крима нарушил вечером того же дня. На Левой Руке сразу приметили, что Маникюр не в себе. Любопытный Балбел подкатился с расспросами — и Крима не устоял, раскололся.

— И ты молчал?! — ахнул темношерстый толстячок. — Знал — и молчал?!

— Ну так я сам только сегодня все выяснил…

— Погоди! — перебил Балбел. — Дай за народом сбегаю…

И побежал за народом. Привел дружка своего Арбао с Лэекафаром, не поленился сгонять на Локоть за Мниархоном. Видимо, по дороге он уже успел кое-что шепнуть, ибо все трое были заранее заинтригованы.

— Им тоже расскажи! — потребовал Балбел.

Рассказал. Выложил как на духу. Ни крупинки не утаил. Криму слушали, ошеломленно облизываясь. В широко раскрытых глазенках — не поймешь: то ли гнев, то ли восторг.

— Вон оно, значит, как… — скребя темечко, удрученно бормотал Мниархон. — А мы-то, дураки, думали…

Дождавшись конца истории, чертики переглянулись, выждали пару секунд, потом дружно вскинулись, загомонили:

— Да что ж это такое?..

— Вот они, начальнички-то, что творят!..