Последний из лукумонов

- Ты в безопасности, родная, он не причинит тебе вреда.

- А где мой дядя Тиггз?

- Твой дядя рядом, вон он - с доктором Дэмпом, мистером Банистером и остальными.

Бедная Лаура! Что за буря чувств владела ею! В споры касательно мистера Хиллтопа и мистера Хантера она почти не вслушивалась; глаза ее и мысли были прикованы к саблезубому коту - отчасти из страха, отчасти в силу отчаяния и угрызений совести. В сознании девушки проносились кошмарные воспоминания семилетней давности о событиях в Бродшире. В тот день она потеряла брата, а сегодня утратила его снова!.. Лаура непроизвольно коснулась рукой лица, шеи и, наконец - жутких шрамов, скрытых под длинными волосами.

- Простишь ли ты меня, Ричард? - исступленно прошептала она.

Саблезубый хищник по-прежнему расхаживал взад-вперед, не сводя глаз с толпы.

Рядом с Лаурой и с Фионой съежилась Бриджет Лик, тоже изнывающая от тайного горя. Странная мольба Лауры немало ее озадачила, но гувернантка оставалась глуха ко всем расспросам.

Мисс Хонивуд уже какое-то время спорила сама с собой касательно дальнейшего способа действий, взвешивая все "за" и "против", и наконец-то приняла решение.

- Будьте так добры, мистер Хокем, дайте их мне, - проговорила она, выпрямляясь в полный рост.

Джентльмен в клетчатом жилете озадаченно воззрился на владелицу "Пеликана".

- Но... но что вы знаете об этрусском электре, мисс Хонивуд? осведомился мистер Киббл, заинтригованный не меньше мистера Хокема. Немало изумленных, смятенных взглядов обратилось в тот миг на мисс Молл!

Мисс Хонивуд подняла угловатые руки к очкам и нацелила стекла на собеседника - к этому эксцентричному жесту владелица "Пеликана" прибегала всякий раз, когда выходила из себя или злилась; подразумевалось, будто в любой момент из ее глаз могут вырваться желтые молнии. Мистер Хокем, конечно же, не раз бывал тому свидетелем и не то чтобы устрашился; но вот он взглянул в лицо собеседницы - и обнаружил, что в глазах ее и впрямь пылает желтое пламя.

- Дайте мне таблички, мистер Хокем, сейчас же! - приказала мисс Молл, чопорно протягивая руку.

В голосе ее и во всем облике ощущалась несокрушимая властная сила. Мистер Хокем, совершенно сбитый с толку, вручил ей сокровище.

Мистер Джон Хантер первым понял, что происходит, а вслед за ним - и мистер Хиллтоп. Оба пораженно глядели на мисс Хонивуд; даже без жуткого желтого пламени они уже знали, кто перед ними.

Держа перед собой открытые таблички, мисс Хонивуд прошествовала вниз по насыпи к реке и к ухмыляющемуся Тухулке. Тот временно прекратил кривляться и теперь хитро поглядывал на даму с высоты. Лицо ей обдувал ветер, поднятый кожистыми крыльями. У самой кромки льда она остановилась и подняла взгляд.

- Туи! Тухулка! Туи! Туи! Ми Рамта Сейанти Хануниа, лаукум Клевсинз!

За этим последовало много чего еще, причем никто из присутствующих не разобрал ни слова; то есть никто, кроме самого демона и бессмертных лукумонов, что стояли там, внимательно прислушиваясь. Видно было, как Тухулка отпрянул, и довольная ухмылка на его безобразной физиономии сменилась изумленной гримасой.

Опустив взгляд на таблички, мисс Хонивуд заговорила вновь на том же древнем, непостижимом языке, стараясь произносить каждое слово как можно точнее и четче. Что за диво!.. Словно отзываясь на ее голос, электр разгорался все ярче, и ярче, и ярче. От табличек исходило негромкое, низкое, пульсирующее гудение.

- Ох, Мисс! Кто и когда слыхивал такое из ее уст? Она не спятила, я знаю доподлинно, и не пьяна. Выходит, это все злое колдовство, это все вон тот Нечистый расстарался, - воскликнула Мэри Клинч, норовя заглотить свои пальцы.

- Что она такое говорит? - вопросила Бриджет.

- Читает таблички, - отвечал мистер Банистер. - Она задумала призвать на нас демона!

Мистер Хантер, засунув руки в карманы, прыснул себе под нос. Он видел, как навеки ускользает его мечта, - мечта многих эпох, и хохотал над собственным разочарованием и над фатализмом своей религии. Тухулка молчал, а вот мистер Хантер смеялся взахлеб.

- Что это, мистер Хантер? - вопросил мистер Киббл. - Это правда? Она действительно читает заклинание?

- Действительно, - отвечал мистер Хантер, весь во власти странной, сардонической радости. - Она декламирует заклинание, сэр, причем безупречно.

- Но чего ради?

- Очень скоро мы узнаем. Видите ли, она читает его задом наперед!

- Караул! - завопил мистер Хиллтоп, пытаясь вырваться. - Она уничтожит всех и каждого из нас, сами понимаете! Джентльмены и леди...

- Помогите нам удержать этого человека! - воскликнул доктор Дэмп. На призыв его тотчас же откликнулись добровольные помощники и помешали Рябому броситься к мисс Хонивуд.

- Она же не обладает никакой властью! - запротестовал мистер Киббл. Эти слова обретают силу только тогда, когда их произносит один из трех бессмертных лукумонов... по крайней мере, так сказал нам мистер Хиллтоп. Или он солгал и в этом?

- Не солгал! - отозвался мистер Хантер.

Невозмутимо, можно даже сказать, безмятежно, неспешно и размеренно, на одних и тех же модуляциях владелица "Пеликана" - чопорная правительница своего королевства и всех своих вассалов и самая могущественная из трех лукумонов - дочитала священный текст до конца. Трижды произнесла она заклинание, и всякий раз - строго в обратном порядке. С каждым прочтением черты Тухулки темнели, крылья двигались все медленнее, дыхание угасало. Сам демон не имел власти воспрепятствовать происходящему; священное заклинание Аплу, начертанное на табличках, оказалось сильнее его.

Произнеся последние слова, мисс Хонивуд спокойно сложила таблички и подняла взгляд, оценивая произведенный эффект.

- Разговор окончен, - сказала она, жестом веля всем прочим оставаться на местах. Так что все наблюдали и ждали, но чего - никто не знал.

На глазах у потрясенных наблюдателей змея обвилась вокруг руки демона и застыла неподвижно. Тухулка сложил синие крылья, накрывшись ими, точно саваном; теперь наружу торчали лишь когтистые птичьи лапы. Еще мгновение и демон застыл, под стать льду, над которым парил еще недавно. Вот только превратился он не в лед, а в камень, в тот самый вулканический туф, в котором был заточен столько лет в крипте часовни далекого Бродшира.