Подводные земледельцы

говоркой передал что-то японцу. Тот, улыбаясь еще любезнее, сказал Ванюшке:

– Господин Таяма Риокици просит вас к себе. Но вам удобнее будет, если вы снимете ваш водолазный костюм.

Ванюшка подумал. Одет он был более чем легко. Не уронит ли он советский престиж, если явится к Таяме в одних трусах? Ведь он, Ванюшка, выступает в важной роли дипломата. Вдобавок, он совсем не желает, чтобы ему приказывали.

– Мне так удобно, – ответил он японцу. – Визит мой не продлится долго. Если Таяма опасается, что я замочу его каюту, то мы можем встретиться с ним здесь, на палубе.

Японец в шлеме опять послал матроса к Таяме. Наконец эти предварительные дипломатические переговоры о месте конференции окончились: Таяма просил Ванюшку пожаловать к нему в каюту, не стесняясь костюмом. Ванюшка отправился в своем водолазном костюме, оставив на палубе только скафандр. Правду сказать, водолазный костюм не создан для визитов. На суше он тяжел, – в особенности его свинцовые подошвы. Ванюшка с трудом передвигал ноги, спускаясь по узкому трапу.

Каюта капитана была устроена внутри шхуны и освещалась только фонарем, висевшим у потолка. Посредине комнаты сидел, поджав ноги, толстый человек с лицом Будды. Трудно было сказать, сколько ему лет, весел он или печален, – бронзовая маска лица была непроницаема. На нем было надето два халата – нижний – белый с отворотами, открывавшими тучную шею, и верхний – голубой, с широкими рукавами. Полы халата на коленях были подвернуты в виде валика. Будда сидел, опустив глаза на ковер и склонив голову, как будто он глубоко задумался или молился.

Ванюшка остановился у двери и зорким взглядом окинул комнату. Направо виднелась узкая дверь, а за нею – самая обыкновенная «европейская» каюта.

И еще одно увидал Ванюшка: из-за двери в капитанскую каюту выглядывала хорошенькая, на вид совсем юная японка с косо посаженными миндалинками черных глаз, коротко остриженная. На японке была матроска и короткая синяя юбка, на ногах – легкие европейские туфли. Девушка смотрела на Ванюшку с полудетским-полуженским любопытством. Ванюшка улыбнулся и весело мигнул ей.

Будда, очевидно, умел, глядя на пол, видеть, что делается вокруг. Он неожиданно проговорил несколько японских слов, после которых японочка, улыбнувшись в ответ на приветствие Ванюшки, скрылась за дверью и прикрыла ее.

– Прошу вас, садитесь, – сказал Таяма по-русски, и довольно правильно.

– Я вижу гражданина Таяму Риокици? – спросил Ванюшка, не без труда усаживаясь на подушку в своем водолазном костюме.

Таяма еще ниже наклонил голову и сказал:

– Вы видите перед собою вашего покорнейшего слугу. Я сам и моя шхуна в вашем распоряжении. Если вы пришли ко мне по делу, то дело не уйдет. Вы мой гость, и вы должны осчастливить меня, разделив со мною утреннюю трапезу.

В капитанской каюте опять мелькнула матросская блузка японки. Ванюшке очень хотелось вновь подмигнуть ей, но положение обязывало, – и дипломат только повел бровью. Таяма, как ожившая статуя, принял с колен руки и