Парадокс Глебова
Парадокс Глебова читать книгу онлайн
Аматуни Петроний Гай родился в 1916 году, в станице Пролетарской, Ростовской области, в семье служащего. Детство провел в Армении Работать начал с 16 лет. Сперва инструктором по авиамоделизму, планеризму, затем летчиком, журналистом. С 1953 года П. Аматуни — пилот Министерства гражданской авиации. Первый рассказ П. Аматуни опубликован в 1944 году в центральной газете Военно-Воздушных Сил Советской Армии. В 1948 году издана его сказочная повесть «Маленький летчик Пиро» (Ставропольское книжное издательство), в 1954 году — сборник очерков «На борту воздушного корабля» (Москва), в 1955 году — книга о летчиках Аэрофлота — «На крыльях» (Ростов-на-Дону). В Ростове вышла в 1957 году фантастическая повесть «Тайна Пито-Као», переизданная московским издательством «Молодая гвардия» в 1959 году и Иркутским — в 1960 году. «Тайна Пито-Као» — первая книга задуманной автором трилогии. В ней рассказывается о прилете на Землю звездолета с вымышленной планеты Гаяна и борьбе, вспыхнувшей в капиталистическом мире за обладание научным наследием гаянцев. Во второй книге — «Тиунэла» — события происходят большей частью в нашей стране. В последних главах с Земли стартует звездолет «Юрий Гагарин», взявший курс на Гаяну. Автор становится членом экспедиции и пишет уже от первого лица. В 1962 году обе книги изданы в Ростове-на-Дону под общим названием «Гаяна». В 1964 году в Ростиздате вышла сказочная повесть П. Аматуни для младшего школьного возраста «Чао». «Парадокс Глебова» — третья, заключительная книга фантастической трилогии «Гаяна», но она может читаться и как самостоятельное произведение.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Как?
У человека немало достоинств. Он отважен, умен, изобретателен. Но есть и слабости, как у лампового радиоприемника — тому нужно время для нагрева ламп. У каждого из нас есть свой коэффициент запаздывания. Летчики говорят: «фитиль». Если он «отсырел», ты не скоро разберешься в изменившейся обстановке.
Нервы у Глебовых надежные, но… Резкое сильное впечатление действует на любого человека, как сверхрасчетный импульс электрического тока на механизм — предохранитель может перегореть.
Посовещавшись, мы включили в окнах-телевизорах вид из нашего гаянского дома на озеро Лей и, придирчиво составив текст, дали его прочесть Шелесту и записали его голос. Вышли из кабины и включили аппаратуру пробуждения…
… Евгений Николаевич почувствовал живительное тепло, разлившееся по телу, и привычное ощущение бытия: «Аз есмь!» Червячок недоверия шевельнулся в глубине проясняющегося сознания, задерживая набегающие мысли, точно плотина. «Мыслю — значит живу!» — вспомнил старое изречение и открыл глаза. Осмотрелся, не поднимая головы. Что-то не то… В глубине сознания забил чистый родник последних воспоминаний. Голове стало жарко. «Спокойно, — сказал он себе. — Тебя разбудили. Значит, ты и Юль спасены… Юль! Где она?»
— Не надо подниматься, — услышал он ровный голос Шелеста. — Не волнуйтесь: Юль рядом с вами. Все в порядке, Евгений Николаевич. Решительно все. Лежите и слушайте: произошло такое, с чем нелегко свыкнуться… Мы тоже рядом, в другой кабине… Молчите и размышляйте. Я расскажу по порядку…
Глебов последовал приказу командира по привычке: раз Шелест так сказал — надо подчиниться. Главное — Юль тоже здесь!
Шелест начал рассказ издалека — с прилета почтовой ракеты. В психологически трудных местах он делал паузы, давая время для осмысливания.
— Не вставайте, — прикачал Шелест, окончив свой рассказ. — Мы идем к вам…
Евгений Николаевич улыбнулся и пожал нам руки. Еще лежа закидал нас вопросами:
— Вы спросили у изумруднокожих: знают ли они Материю Величайших Пространств? Есть ли у них карта космических струйных течений?
Боб хлопнул в ладоши и весело воскликнул:
— На нем уже можно ездить! А мы беспокоимся, подготавливаем… Карту течений мы у них раздобыли, а вот насчет Материи Величайших Пространств… Черт его знает… Разве на одних пальцах все поймешь…
— Не пальцы, а телепатия! — с укоризной произнес Евгений Николаевич.
— Еще и недовольны, — усмехнулся я. — Берите тюбик и завтракайте. Окрепнете и сами разбудите Юль…
— Жизнь хороша! — сладко потянулся Евгений Николаевич и кивнул на биотрон. — Даже с перерывами…
