Пленник Монолита (СИ)

— Значит, они были людьми? — Спросил я. — А «О-сознание»?

— Эти ребята в основной своей массе были сталкерами и учёными. Своей целью они ставят не только разгадку тайны зоны, но и обучение армии, чтобы противостоять «Хозяевам зоны» и подчинить саму зону себе.

— Зачем? — Мой вопрос загнал собеседника в тупик.

— Как это зачем? Зона — это самое страшное оружие в мире, и как считают люди из «О-сознания» и, как не печально, из Монолита, кто владеет зоной — владеет миром.

— А почему бы просто не загадать у монолита мировое господство.

— Это не так-то просто. Монолит сам решает, чьё желание выполнить в точности, чьё исполнить отчасти, а чьё и вовсе оставить без удовлетворения. Это зависит от степени опасности, которую несёт Зоне желание и сам сталкер, который его загадывает.

— У меня есть одно желание, которое я смогу загадать, если дойду.

— Дойдёшь. Тебя никто не остановит. Вот только помни, мы считаем зону оружием, аномалией, и бог весть чем ещё, но всё это не то. Мы и на сотую долю процента не поняли, что же такое зона, а сама зона знает о нас всё. Не она наше оружие, а мы, сталкеры — оружие, которое позволяет противостоять таким, как Адепт, подчинить её себе. Помни это, когда войдёшь в саркофаг.

Монолитовец отошел в сторону, пропуская меня за металлическую дверь.

— И последний вопрос.

— Задавай. — Лёва махнул рукой.

— Зачем ты привёл меня к самому монолиту? Ведь не для того, чтобы я смог загадать желание?

— А что на этот счёт сказал Адепт? — Лёва улыбнулся.

— Что начать вновь исполнять желания монолит может, если только первым желанием станет моё. И ещё, что за то, что вы приведёте меня сюда, зона вас вознаградит.

— Ну, отчасти это правда. Ты был избран зоной, чтобы восстановить всё на прежние места.

— Вот как? И каким же образом?

— Банально загадав желание.

— Хорошо. Допустим, я избран зоной. Но почему тогда зомби повели себя не так, как все мутанты?

— Не так, как все другие? То есть, они напали на тебя?

— Да, напали.

— Это потому, что у зомби не достаточно интеллекта, чтобы почувствовать зов монолита. Ну, и притом Припять находится слишком близко к центру зоны, и здесь монолиту сложнее управлять своими порождениями.

— Ладно, и это прояснили…

— Ты говорил, последний вопрос. — Перебил меня Лёва.

— Да, последний. Просто ответь, почему генерал Воронин и его бойцы не погибли, а живы, и плавают в капсулах в лаборатории Х-20?

— Этот вопрос не ко мне, к Пророку. Он всегда был скользким типом.

— Что ты имеешь в виду? — Я заинтересовался, и теперь внимательно слушал сталкера.

— Он шел к центру зоны с одной единственной целью — найти монолит и загадать желание. Мы же шли, чтобы узнать, что находится в центре зоны…

— Допустим, Монгол тоже шел к центру ради исполнителя желаний.

— Нет, это не то. Монгол хотел найти сына, а Пророк хотел совсем другого. Поэтому монолит и не открылся им тогда.

— То есть, ты хочешь сказать, что цели Пророка были настолько опасны, что группа не нашла монолит. Камень спрятался?

— Вроде того. А тут как раз моё желание, которое я загадаю следом за тобой.

— Какое желание?

— Положить конец «О-Сознанию». Поэтому он и не хотел подпускать тебя к центру зоны. Ну же, Ворон, не медли, иди. — Он закрыл за мной дверь, и пошел по коридору.

Я миновал несколько длинных пролётов, и оказался перед ещё одной дверью.

Тяжелая конструкция заскрежетала, впуская меня в огромное помещение, заваленное осколками бетонных плит.

Метрах в шести от меня, на вершине холма из строительного мусора, возвышался монолит. Он был точно такой же, каким я видел его на фотографии в лаборатории «О-сознания».

Недалеко от меня лежало несколько тел в точно таких же, как и у меня, костюмах СЕВА. Сталкер в противогазе, или «противонюхе», как говорил Жиган, тянулся рукой в сторону монолита. Видимо, они и были теми, про кого лидер монолитовцев говорил «оставить их желания без удовлетворения».

— Твой путь завершен, человек! — Громовой голос заставил меня прервать размышления. — Иди ко мне!

Я сделал несколько шагов и оказался перед святящимся монолитом. У его подножье лежало не меньше двадцати угловатых камней — осколков.

Только в этот момент я понял, что к центру зоны меня вело не выполнение приказа Пророка дойти до центра зоны, а одно желание, но совсем не то, которое я хотел загадать ещё несколько дней назад.

— Говори!!! — Голос монолита рокотал в моём подсознании. — Отвечай, зачем ты пришел?!

И я ответил, загадав желание…

Солнце было уже высоко, когда поезд резко затормозил. Двери вагонов открылись, и из душных, узких купе показались люди.

— Не задерживаемся, проходим, проходим. — Причитала белокурая проводница, порхая между прибывшими.

Поток людей устремился прочь от перрона, и лишь двое мужчин остались неподвижно стоять посреди пустой площадки.

Один из них извлёк из кармана телефон, и, набрав нужную комбинацию, проговорил:

— Лена, это я… Да не причитай ты… Я с Ромкой, и мы уже в городе… Готовь обед, мы идём домой…

Он повернул к парню изрезанное шрамами лицо и проговорил:

— Ну что, сын, пойдём…

Тот кивнул, и они медленно пошли по тротуару — худощавый парень и седой старик…

…ответил, загадав желание…

Пусть многие скажут, что у меня был шанс уничтожить зону, и я им не воспользовался, но я знаю, что произнесённые мной слова были важны. Я сказал:

— Азат и Роман Хусаиновы живы, и они возвращаются домой…

Не знаю, какие планы на меня были у хозяев зоны, монолитовцев и О-Сознания, и были ли они вообще, но я не стал спасителем мира.

Я просто сделал то, что должен был сделать.

А если кто решил загадать у монолита исчезновение зоны, милости прошу. Надо лишь преодолеть Мёртвый город, и вы у цели…

Но вот вам мой совет, оставьте эти бредовые идеи. Зона не пожалеет того, кто хочет её уничтожить. Она вас просто не выпустит обратно, вы уж мне поверьте…