Миг бытия так краток

Хьюго Мартин вытер большим платком свое вспотевшее мясистое лицо и злорадно рассмеялся:

— Был бы ты здесь, когда маленький поганец увидел, что не может выбраться из западни. Не знаю, есть ли у них язык или нет, но если есть, то грязный овупишка употребил все известные ему ругательства… Взбешен? Барни, ты никогда не видел ничего более взбесившегося!

Мартин плотоядно облизнул толстые губы:

— Самое время взбеситься одному из них.

Барни усмехнулся и посмотрел на овупа.

— И все-таки я никак не пойму, — сказал он наконец. — Эти маленькие бестии расщелкали все измысленные нами ловушки, а эта ведь была довольно очевидной — раскрытый настежь зеркальный лабиринт с чувствительной к весу диафрагмой.

Он поднял взгляд на сидевшего напротив него массивного босса.

— Как она сработала?

Мартин хмуро поглядел на овупа.

— Я бы сказал, что он пал жертвой собственной злости. Проник в здание утром и провел весь день, мучая лабораторную кошку. Довел ее до того, что та совсем перестала соображать от бешенства и попыталась сбежать от него в лабиринт. Затем она попала в ловушку, что испугало ее еще больше, и не успел я ахнуть, как овуп очутился там рядом с ней, дергая ее за хвост и воя не хуже Неда.

Он, кажется, и не заметил, что попался-таки, пока мы не выпустили Пусси через отверстие для приманки! А потом, — он злобно усмехнулся, — оп! У нас остался лишь один взбешенный зверек!

Барни подошел к клетке, спокойно разглядывая коричневого гномика. Овуп злобно глядел ему в лицо, не отводя взгляда.

— Маленький овупик, — задумчиво пробормотал себе под нос Барни. Овуп сгорбился и сплюнул.

Говоря ласково и успокаивающе, Барни протянул руку:

— Брось, малыш, почему бы нам не подружиться? В конце концов, раз уж ты теперь здесь, мы вполне можем поговорить… У-у-у!

Он резко отдернул руку и увидел маленький полукруг окровавленных ранок, оставленный острыми, как иголки, зубами. Овуп запрыгал на тощей ножке, шипя и визжа в злобном веселье. Барни почувствовал, как его лицо краснеет от гнева.

— Ну, а вот это, — произнес он нетвердым голосом, — было не очень-то любезно с твоей стороны.

Овуп уселся, самодовольно почесывая белое брюхо и пренебрежительно поглядывая на Барни.

Хьюго Мартин нехорошо засмеялся:

— С таким подходом ты ничего не добьешься, — сказал он. — Меня он уже трижды укусил. По-моему, с ним надо обращаться покруче. Это злобная маленькая бестия.

— Нет, нет, — Барни покачал головой и провел рукой по своим темным волосам. — Ни в коем случае. Эти малыши разумны. Они не глупы — да ведь вплоть до сегодняшнего дня им удавалось перехитрить всех, кто пытался их изловить. Они должны мыслить. И к тому же на высоком уровне. А раз они разумны, то мы сможем каким-нибудь образом достучаться до них.

Барни вытащил из жилетного кармана трубку и принялся набивать ее.

— Если это действительно внеземные существа, то они должны обладать замечательными научными знаниями, чтобы вообще попасть сюда. Может, если мы предложим ему немножко еды…

Мартин в очередной раз промокнул лоб и фыркнул.

— Можешь попробовать, если хочешь, — проворчал он. — А я не желаю к нему даже приближаться.

Барни взял со стола кусочек хлеба и подошел с ним к клетке, внимательно следя за реакцией мохнатого пленника. Овуп скептически поглядел на хлеб и напряг мускулы ноги. Затем он неуловимым движением выхватил хлеб из пальцев Барни, оставив при этом на тыльной стороне его ладони еще один рубец.

— Ах ты дрянь… — с внезапной яростью Барни ударил овупа сквозь прутья клетки. Тот, прижавшись к прутьям, словно маленький злобный гиббон, злорадно поблескивал черными глазенками, шипел и издавал глухие мерзкие звуки. Барни почувствовал лютую ненависть, когда создание, подпрыгивая на одной ноге, пожирало хлеб и злобно верещало от восторга.

Руки Барни дрожали, и, усевшись, он крепко стиснул подлокотники кресла.

— Еще немножко, — пробормотал он, облизывая укушенную руку, — и я выйду из себя.

Он бессильно посмотрел на Мартина.

— Как может живое существо быть таким неестественно злобным? Что надо сделать, чтобы добиться от него хотя бы нейтральной реакции?

— Признаков расположения от него ничем не добиться, — сердито отозвался Мартин. — В этих тварях нет ничего симпатичного.

— Но должен же существовать какой-то способ наладить с ними контакт.

Барни задумчиво потер подбородок.

— Слушай, — сказал вдруг он. — Мы получаем от людей всевозможные письма. Овупы досаждают мне, досаждают тебе, но некоторых людей они просто-напросто не беспокоят.

Хьюго Мартин недоверчиво моргнул.

— Я думал, они беспокоят всех.

Барни с миг в задумчивости смотрел на овупа, а затем порылся в столе.

— Не всех, — ответил он. — Вот послание, доставленное вчера из Бюро Переводов.

Ои извлек из ящика стола большой свиток пергамента с прикрепленным к нему листом писчей бумаги.

— Бюро Переводов?

— Да. Оно пришло из какого-то местечка в Индии. Давай-ка теперь посмотрим, что в нем сказано:

Барни прекратил чтение.

— Да, да! — воскликнул раскрасневшийся от волнения Хьюго Мартин. — И как же они советуют избавиться от них?

Барни выронил свиток на пол.

— Никак, — мрачно сказал он. — Это все, что там написано. Но погоди, вот еще письма! Например, от францисканского монаха, советующего отгонять их молитвой и постом. Или от молодоженов. Они пишут, что овупы не приближались к церкви, когда они венчались, но вторглись к ним в коттедж целой дюжиной на четвертый день медового месяца.

Барни задумчиво почесал в затылке.

— Религия! — закричал, вскакивая с кресла Мартин, взволнованно раздувая щеки. — Все эти письма связаны с ней! Может быть, они боятся ее, а может, просто не выносят молитвы. А вдруг для их изгнания нам всего лишь нужно обратиться к религии?!

Мартин в волнении зашагал по лаборатории.

— Может быть, от этих скверных тварей удастся отгородиться крестным знамением.

— Может быть, есть-таки религиозный путь, — моргнул внезапно загоревшийся Барни. Он пристально поглядел на овупа, сердито надувшегося в углу клетки.

— Давай-ка выйдем попить кофе и хорошенько это обдумаем.

Они сидели в небольшой кофейне, Хьюго Мартин иногда что-то бормотал себе под нос, а Барни просто попивал кофе и думал.

В маленьком скверике напротив собралась толпа, и на грубо сколоченные подмостки вылез оратор. Внезапно громкоговоритель рявкнул прямо в ухо Барни, резко оторвав его от размышлений об овупах.

— Это проклятие дьявола, явившегося покарать нас, грешных, — ревел в толпу голос. — И мы должны бороться с ним, вот что нам нужно делать! Мы должны биться с дьяволом на его же территории! Мы должны пасть на колени и молиться!

Толпа придвинулась поближе, упиваясь огненными словами.

— Он наслал на нас эту чуму за прегрешения наши! — гневно вопил евангелист. — Мы должны встать плечом к плечу и бороться с дьяволом, нам нельзя поддаваться, ибо когда мы поддадимся, сожжет нас адский огонь и адская сера проймет нас до самого нутра!

Голос с другой стороны улицы напряженно и хрипло вещал:

— Если мы хотим очиститься, мы должны пасть на колени и молиться! — Он свирепо нахмурился и потряс в гневе кулаками. — Мы должны очиститься, и тогда Господь Всемогущий избавит нас от напасти!

Барни Холдер мигом прошел через кофейню и уставился из окна на оживленно жестикулирующего проповедника.