Огненный цикл. Сборник научно-фантических рассказов

— Он… он душил меня…

— Что произошло?

— Я не хотел! Думал, что это какой-то призрак, маска. Я хотел только увидеть его вблизи, коснуться..

И он снова закашлялся. Потом вскочил и медленно, сгорбившись, приблизился ко мне. Долго смотрел мне в лицо невидящими глазами.

— Ты кто такой? Кто такой?! — крикнул он страшным голосом.

Я схватил его за руку, он стал вырываться. Мы начали бороться. Когда он попробовал кусаться, я ударил его. Он упал на колени.

— Возьми себя в руки, ты, тряпка! — крикнул я.

Я все еще держал его за руки. Его мышцы расслабились.

— Бежим отсюда… бежим, — бормотал он, не глядя на меня.

— Сейчас пойдем. Сейчас. Держись, Роберт! Выше голову! Расскажи, как это было, но спокойно, понимаешь?

— Я бежал за ним, бежал быстрее, догнал его здесь… схватил сзади за рубашку, тогда он вцепился мне в горло. Начал душить и… и…

— Дальше!

— Я ударил…

— Ножом?

— Да. Он упал, тогда подбежал ты и поднял его…

— То есть как это — я?

— Ну да, ты! Ты подбежал, поднял его на руки и пошел туда, — он показал в противоположную сторону, — а потом… потом снова пришел, но уже без него…

— Это был не я, а тот, который… Впрочем, сейчас не время. Встань! Как ты себя чувствуешь? Можешь идти?

— Могу… Да, могу.

Роберт судорожно глотнул.

— Давит…

— Покажи.

Я осмотрел его шею: с обеих сторон горели отпечатки пальцев. «Может, вес это мне снится?» Я вытер кровь с острия ножа, приложил его к бедру и нажал. Когда боль стала острой, отнял нож. Нет, это не сон.

— Темнеет… — сказал Роберт.

Я поднял голову. Действительно, огни высоко над нами стали красными, а в глубине колонны, под которой мы стояли, в ее утолщениях метались сгустки медового цвета. Их блеск все усиливался. Не знаю почему, но этот нарастающий блеск напомнил мне пожар, бушующий за стеклянной оболочкой.

— Пошли! — позвал я и в тот же миг почувствовал головокружение. Ноги одеревенели. Я не мог сдвинуться с места.

— Нет сил, Карл… — послышался хриплый голос Роберта.

Вцепившись руками в бесформенную колонну, дрожа всем телом, он медленно сползал вниз, пока не упал на колени. В висках у меня неумолчно стучало; я вынужден был тут же сесть, вернее, почти упал. Мне показалось, что опора уходит у меня из-под ног, что меня куда-то несет. В глазах все заплясало,

«Корабль стартует, — мелькнула мысль. — Они улетают… забирают нас с собой!»

Но в странном давящем бессилии, которое меня охватило, я не чувствовал страха. Мне все стало безразлично. Лежа рядом с Робертом, я чувствовал биение сердца, разрывающее грудь, а сияние над нами становилось ярче, вся эта конструкция пылала, словно объятая пламенем. Я закрыл глаза и окончательно утратил всякую ориентировку. Прошло какое-то время, и я начал медленно приходить в себя. Я обливался потом, рядом блестело лицо Роберта. Он с трудом дышал.

— Уйдем! Уйдем отсюда! — прохрипел я.

Огромным усилием воли я заставил себя встать. Мышцы у меня еще дрожали, но я уже мог идти. Роберт был слабее. Я подпер его плечом, и мы двинулись к круто уходящей вверх стене. Пространство, из которого мы пришли, было выше на какой-нибудь метр, но я сомневался, что в таком состоянии нам удастся его преодолеть. Блеск погас, превратившись в слабое свечение, когда позади послышались чьи-то шаги. Меня охватил ужас, я сильнее потянул за собой Роберта, который поднял голову и прислушался.

— Бежим! — выдохнул он.

Мы побежали. Шаги за нами тоже стали убыстряться. Вот они уже совсем рядом. Не выпуская моей руки, Роберт быстро обернулся. Я тоже взглянул назад. Там стояли двое людей. Прежде чем я успел разглядеть их лица, мне стало ясно, что сейчас я увижу нас самих, что двойник Роберта бросится за ним в погоню, что разыграется — только с переменой ролей! — сцена, свидетелем которой я уже однажды был. Все это пронеслось у меня в голове какой-то ослепительной вспышкой, между тем как «мой» Роберт с искаженным лицом бросился бежать, а его двойник побежал за ним.

— Стой! Стой! — крикнул я, вытягивая руку, но он увернулся.

Тот, второй, смотрел на меня, а я на него. Вдруг я сообразил, что, когда я стоял там, где он сейчас, то видел, как мой двойник немного покачивается. Потом меня кольнула мысль о Роберте, и я кинулся в ту сторону, где он исчез со своим преследователем. Когда я подбежал, они, сцепившись, лежали под колонной. Один из них уткнулся мне в грудь, кровь заливала его рубашку. Я поднял его как перышко и, изо всех сил прижимая к себе, побежал дальше. Я несся как сумасшедший. Мне казалось, что стоит только вынести его отсюда, стоит выбраться из этого сумасшедшего кольца, и все будет в порядке, поэтому, убегая на подгибающихся ногах, я прижимал к себе неподвижного Роберта, словно таким способом мог остановить его кровь, сквозь рубашку жгущую мне тело. Некоторое время я слышал за собой топот… потом все стихло. Силы меня покидали. Шатаясь, я уложил обмякшее тело Роберта у подножия колонны. Рана уже не кровоточила. Я все-таки содрал с него рубашку, разорвал ее и начал перевязывать ему грудь. Несмотря на старания, мне никак не удавалось затянуть узел. Руки у меня тряслись. Внезапно Роберт открыл глаза.

— Это ты?.. — сказал он тихо. — Сними маску.

— Ну что ты говоришь?! Молчи, лежи спокойно!

— Прошу тебя, сними маску… — повторил он, опуская веки. — В лаборатории… Карл носил маску… чтобы крыса в лабиринте… не могла угадать, правильной ли дорогой она идет, но я… не могу… Сними, прошу тебя…

— Тебе померещилось, Роберт… Нет у меня никакой маски, и мы не в лаборатории, а па космическом корабле… Ты ведь знаешь… Тебе немного не повезло, но не бойся… все будет хорошо, — бормотал я, наклонившись над ним.

Он молчал. Глаза у него были закрыты. Я приник к его груди. Сердце не билось. Снова и снова прижимал я ухо к обнаженному телу. Ничего. Я приподнял его, потряс за плечи. Голова свалилась набок. Я опустил его, дотронулся до висков и почувствовал, что они холодеют. Я сел возле него, уткнулся подбородком в колени и замер.

Светящийся свод наверху угасал, колонны изливали пурпурное сияние, которое становилось все темнее. Я словно погрузился в багряную тучу. Блеск постепенно остывал, серел, делался пепельным. До меня давно уже доносился какой-то мерный шум, но я не обращал на него внимания… Вдруг что-то прикоснулось к моей ноге и отступило. Через некоторое время прикосновение повторилось. Я почувствовал холод и невольно поднял голову. Вода. Поднимаясь, она заливала все впадины. В полном оцепенении смотрел я на блестящую волнистою полоску, а она все приближалась. Вот она уже покрыла мои ноги. Я хотел поднять Роберта, чтобы его не затопило, но не сделал этого и продолжал сидеть неподвижно, а вода медленно подбиралась к груди… Из-под затопленного основания колонны снова полился свет. Только она одна еще пылала в наползавших сумерках. Не в силах вынести ее сияния, я закрыл глаза. Сердце вновь начало биться часто-часто, неимоверная тяжесть навалилась на меня, придавила… Внезапно черный ледяной водоворот сорвал меня с места и швырнул в небытие.

Очнулся я — как потом выяснилось — через несколько недель в городской больнице Монреаля. Саперы, объезжавшие на моторных лодках северный берег озера через два дня после катастрофы, заметили на воде полураздетого человека без сознания. То был я. Никаких следов Роберта не обнаружили. Несколькими днями позже в камышах на западном берегу рыбаки нашли остатки нашей лодки — в десятке километров по прямой от нашего лагеря. Долгое время врачи не разрешали мне вспоминать о пережитых событиях. По их словам, я испытал тяжелый шок, был без сознания и бредил.

Все то время, пока я провалялся в больнице, меня мало интересовало, что творится вокруг. Мне пришлось заново учиться ходить — до такой степени утратил я власть над собственным телом. В последние дни я начал задавать вопросы; для удовлетворения моего любопытства меня снабдили пачкой газет, из которых я узнал подробности катастрофы.