Журнал «Если», 1993 № 10

— О да, — подтвердил он насмешливо. — Как же мне тебя не понять…

— Есть еще одна проблемка, — нахмурился Ху Сюмень.

— Какая же?

Лимних откинулся на спинку кресла, ощущая себя до странности легко. Физическое отвращение к чинку не исчезло (поначалу лидер не без труда подавлял позывы на рвоту), но теперь к отвращению примешалось какое-то болезненное удовольствие. Ему нравилось вести эти переговоры, в них была пикантная острота, будто он заключал сделку с дьяволом.

— Корабль, доставивший нас сюда, до сих пор находится на орбите вокруг Земли. Он, конечно, засечет военную армаду.

— А разве его нельзя сбить?

— Можно попробовать, но успех сомнителен. А в случае промаха корабль немедленно вернется и предупредит об агрессии. К тому моменту, когда мы доберемся до Колбы, они успеют подготовить оборону.

— Тогда надо убрать этот корабль с дороги. Свяжись с ним и распорядись, чтобы он немедленно возвращался на базу.

— Не выйдет, если на борту не будет меня или Ронда Хешке. Стартовать без нас значило бы нарушить инструкцию.

Сюмень действительно был в растерянности. Однако Лимних не желал утруждать себя деталями и нетерпеливо отмахнулся:

— Значит, пошлем Хешке.

— Но он, вероятно, откажется.

— Я устрою так, чтобы ему захотелось уехать. Ты ведь просил, чтобы его друзей не казнили, а сослали в резервацию мутантов, верно? Ну вот их и сошлют — а он присоединится к ним.

— Простите, не понимаю.

Планетарный лидер ответил усмешкой без тени юмора.

— В ближайшие несколько недель резервации мутантов будут закрыты, а их обитатели ликвидированы. Я позабочусь о том, чтобы Хешке узнал об этом заранее. И тогда он сам слезно запросится, чтобы его забрали на ваш космический корабль.

Сюмень почувствовал тревогу.

— Мне не хотелось бы использовать его, как пешку…

— Все люди — пешки, — пробурчал Лимних. — Перед его отъездом в резервацию отдай ему свое связное устройство. Убеждай его в том, что он должен вызвать корабль, вернуться с кораблем в ваш город и рассказать об успехе миссии. Но помни: ни слова о нашем плане…

Смерив Сюменя оценивающим взглядом, он добавил про себя:

«Может статься, вы, чинки, не так уж дьявольски хитры, как вам кажется…»

Глава XII

Закатное солнце освещало пыльную желтоватую страну, однообразие которой нарушали лишь тонкие деревца и разбросанные там и сям домики из кирпича, а чаще из глины. Ронд Хешке расположился на веранде, примыкающей к одному из ладных бунгало красного кирпича, — и внезапно понял, что унылый пейзаж внушает ему позабытое чувство тишины и покоя.

Амхрак Геррик — владелец бунгало, где остановились Хешке и Собри с Лайеллой, — вернулся домой легкими шагами, характерно покачиваясь всем телом. И вдруг археолог понял, что даже лицезрение чистокровного мутанта не способно более поколебать обретенный в резервации душевный мир.

Поначалу это было для него ужасным ударом. Он испытывал гнев и недоумение: его, уважаемого гражданина с сертификатом расовой чистоты, отправить принудительно в резервацию к мутантам? По какому праву? Но его протесты не возымели действия — ему дали понять, что причина кроется в дружбе с Бломоутами. Ведь и Собри сослали тоже — из-за связи с Лайеллой. Да, первые минуты среди амхраков чуть не обернулись шоком. Если бы не опыт, приобретенный в общении с чинками, он мог бы, чего доброго, сойти с ума.

Но теперь… Геррик взбежал на веранду по ступенькам. Он был абсолютный несомненный амхрак. У него была красная кожа, небольшая шарообразная голова, округлые глаза и диковинные, с отвисшими мочками уши. И тело его отличалось тревожной необычностью пропорций и чрезмерной легкостью движений. И тем не менее все это больше не раздражало Хешке. Без всякого насилия над собой он стал относиться к Геррику как к обаятельному представителю обаятельного народа — тем более, что этот народ, как выяснилось, создал свою культуру, стоящую ныне на грани уничтожения.

— Привет, Ронд, — произнес Геррик с тяжелым амхракским акцентом. — Собри дома?

Хешке ответил утвердительно, и Геррик проскользнул в комнаты без привычного обмена любезностями. А археолог продолжал сидеть, глядя на заходящее солнце и размышляя о том, как ловко амхраки сумели приспособиться к нынешним своим обстоятельствам. В резервации протяженностью около двухсот миль их насчитывалось примерно три миллиона (а когда-то они населяли два континента). Выделенные им земли, как убедился Хешке, были по большей части безводными и непригодными для обработки, но амхраки преодолели эту беду, обратившись к гидропонике. Они организовались в маленькое, но цепкое сообщество, возвели несколько городков и создали скромную промышленность — сплошь мелкую, только для собственных нужд. Увы, для них не составляло тайны, что самое их существование зависит от каприза победителей.

Хешке и раньше знал, что амхраки — технически развитой подвид, но полагал, что они попросту копируют достижения Человека Истинного. В общении с Герриком он сделал удивительное открытие, что они способны не на заимствование, а на подлинную изобретательность. Геррик частенько вспоминал военные времена, когда он, совсем еще молодой ученый, участвовал в последних отчаянных попытках амхраков отбить нападение. Проект, к которому привлекли Геррика и который остался незавершенным, был типичным для его расы: замышлялось создать силовое поле, отклоняющее ядерные боеголовки.

— Да ведь причина, почему вы победили, очень проста, — говаривал он, адресуясь к Хешке. — В вас есть поразительная способность полностью подчиняться центральной власти и сосредоточивать все усилия в каком-то одном направлении. Наша социальная организация была слишком слабой для того, чтобы выстоять против вас.

— Не могу принять подобного объяснения, — отвечал Хешке. — Если все дело в организации, то почему проиграли лорины?

— Верно, лорины обладали той же способностью, что и вы, даже, быть может, еще в большей степени. Но не забывайте, в войне с лоринами мы выступили на вашей стороне. В одиночку вы бы их не одолели…

На этот аргумент не было ответа. Видимо, поэтому в официальной истории былые союзы с другими подвидами замалчивались, и уж тем более не признавалось, что такие союзы играли важную роль в исходе битв. Учебники твердили однозначно: Человек Истинный отстоял свое первородство в борьбе с несметными жестокими врагами без чьей-либо помощи.

Хешке любил наблюдать за Герриком, когда тот возился с прибором, задуманным давно, — теперь амхрак, используя подвернувшиеся под руку детали, продолжил работу, которую прервала война. Если коротко, Геррик задумал создать систему телевидения, не нуждающуюся в камерах и передатчиках. Открытие заключалось в том, что с помощью специальной аппаратуры, нацеленной практически на любую точку планеты, свет можно преобразовать в радиоволны или волны сверхвысокой частоты, а затем ловить эти волны на особых телеприемниках. Иными словами, можно получать как бы прямо из воздуха картинку того, что творится за сотни миль. Хешке мог часами сидеть рядом с Герриком, колдующим над своим трескучим детищем и время от времени извлекающим на экран неустойчивое, размытое изображение горной вершины или волн в океане. Заказать картинку по выбору никак не получалось — вероятно, это зависело от состояния магнитного поля Земли.

Солнце наконец завалилось за горизонт. Похолодало. Хешке поднялся на ноги, потянулся и вошел в дом. Геррик и Собри сидели за столом, оба трезвые и мрачные, но Собри, как отметил археолог, мрачнее, чем амхрак. Завидя Хешке, Собри поднял голову и высказался:

— Боюсь, у нас плохие новости, Ронд. — И, показав на Геррика, добавил: — Из Прадны…

— Вы до сих пор получаете новости?

— За последние недели, — пояснил Собри, — мы сумели по крупице собрать остатки Лиги, тех, кто не перебежал к титанистам. Мало-помалу наши объединяются сызнова, и благодаря этому мы можем вновь использовать кое-какие источники…