Перевал Дятлова

— Не следовало вам вообще видеть их, — сказал Прокопий.

Виктор повернулся к нему:

— Что вы имеете в виду?

— То, что сказал. Людям вроде вас нельзя такое видеть.

— Вроде нас? То есть не шаманам?

— Именно. Но вы их увидели.

Виктор слышал смятение в его голосе. В первый раз за все время пребывания в лесу Прокопий казался по-настоящему потрясенным и потерявшим самообладание. Плохой знак.

— Вы видели их раньше? — спросил Вадим. — В смысле до того, как все это произошло? Когда мы только въехали в лес?

Шаман отрицательно покачал головой:

— Так не бывает. Мы не видим такие вещи просто так. Мы видим их, только когда наш дух путешествует, когда мы вступаем в иной мир. Ни вы, ни я не могли увидеть этих животных без особой подготовки. Я не понимаю, как это произошло… это очень странно.

— Да, это странно, — произнесла Алиса, все еще всматриваясь в окно. — Но еще страннее, что та штука, в которую мы чуть не въехали, исчезла. Этот котел исчез.

Они вышли из машины и огляделись. Не было ни странных животных, сопровождавших их сумасшедший побег от ртутного озера, ни «котла». Все снова выглядело нормальным, если, конечно, это место можно было назвать нормальным.

— Как могла такая громадина так быстро уйти под землю? — спросила Вероника. — В смысле она ведь должна была уйти под землю? Судя по легендам…

— Да, — ответил Константинов, — должна была.

Он прошелся по следу, оставленному колесами на снегу, до того места, где они круто свернули направо, чтобы избежать столкновения с «котлом». Остальные пошли за ним, и все вместе осмотрели место, где торчал «котел». Даже снег там лежал нетронутый.

— Эта штука не ушла под землю, — заключила Алиса.

— В таком случае куда? — спросил Виктор.

Она пожала плечами:

— Я могу поразмышлять логически, если хотите.

— Давайте.

— Итак, если бы я не видела его собственными глазами… как и все остальное… я бы сказала, что все это смахивает на оптическую иллюзию. Но, разумеется, сейчас я так не скажу. Единственное объяснение: чем бы ни являлась эта штука, она способна мгновенно перемещаться из этого места куда-то еще.

— Телепортация? — сказала Вероника.

— Да, как бы невероятно и неправдоподобно это ни звучало. Но что-то подсказывает мне, что дело здесь не только в телепортации.

— А в чем тогда?

Алиса показала на нетронутый снег в том месте, где несколько минут назад стоял «котел», наполовину уходящий в землю.

— Если «котел» отсюда был телепортирован, должен был остаться полукруглый след, но, как вы видите, абсолютно ничего — словно его никогда не было. Это ставит меня в тупик. Если только…

В напряженном молчании все ожидали продолжения, но она задумчиво смотрела себе под ноги.

— Если только что? — не выдержал Виктор.

— Если только это не связано со временем. Да… со временем.

— Я не понимаю. Что вы хотите сказать?

— Я запаниковала там, на озере, — ответила она, — когда Прокопий показал мне… Это был такой шок — увидеть все наши отражения, когда вы уже отошли от края. Может, Рустем Слободин видел то же самое… Во всяком случае, на той фотографии он выглядел напуганным не меньше меня. Такое ощущение, что в озере время движется медленнее, чем вокруг.

— Смещение во времени? — задумчиво сказал Константинов.

— Точно, — подтвердила Алиса. — Когда Прокопий попросил меня заглянуть в озеро, я увидела ближайшее прошлое. — Ее голос стал взволнованнее. — И то же самое могло произойти с «котлом». Сейчас его здесь нет, но он мог быть здесь в прошлом.

— Но не в ближайшем прошлом, — добавил Виктор, — ведь речь идет не о минутах?

— Конечно, определенно не о минутах, может быть, даже о столетиях.

— Господи, неужели такое возможно? Смещение во времени?

— Это единственное, что приходит в голову, и единственное хоть отдаленно похожее на правду. И… возможно, это объясняет то, что произошло с небом прошлой ночью.

Она многозначительно посмотрела на Вадима и Нику, и до Константинова наконец дошло, что она имеет ввиду.

— Ты хочешь сказать… что мы не узнали созвездий, потому что смотрели не на «наше» небо, а на небо, каким оно было в далеком прошлом?

Алиса кивнула:

— Конечно, мы всегда видим только то небо, каким оно было в прошлом, поскольку скорость света — величина конечная. Если мы видим звезду, которая находится на расстоянии ста световых лет от нас, мы видим ее не такой, какая она есть сейчас, а какой она была сто лет назад, так как свету требуется время, чтобы дойти до нас. Однако то, что прошлой ночью вообще не было известных созвездий, означает, что мы видели небо, каким оно было в очень далеком прошлом, возможно миллионы лет назад.

— А животные? Они откуда?

— Не уверена точно, — ответила Алиса, — может, то же самое касается и их.

— Но как происходят эти смещения во времени? — спросил Виктор. — По какому принципу?

— Не знаю. Обычно, когда говорят о путешествии во времени, мы представляем, как человек перемещается сквозь время в прошлое или будущее. Но никогда не думаем о перемещении промежутков времени.

— Что бы ни происходило сейчас, мы к этому не готовы, — сказал Виктор.

Алиса пристально посмотрела на него:

— Что вы имеете в виду?

— То, что мы оказались в чертовски опасной ситуации, и я думаю, нам не стоит здесь задерживаться.

— Хотите сказать, что мы должны все бросить? — спросила Алиса недоверчиво.

— Да. Не знаю, что я здесь ожидал найти, но, черт возьми, уж точно, не это. Это слишком ненормально. — Он посмотрел на Вадима. — Мы не справимся с тем, что происходит.

— Виктор прав, — поддержала его Вероника. — Мы едва не погибли… еще чуть-чуть — и были бы сейчас как тот медведь. Уж не знаю, что это за штука, но она деревья выдирает, как сорняки, и крошит их в щепки. И нас бы она размолотила точно так же. Мы не можем больше здесь оставаться.

Алиса посмотрела на нее с недовольством:

— Значит, вы хотите просто развернуться и уехать домой? Оставить все как есть, плюнуть на все эти тайны и укатить в Екатеринбург — как ребенок, которому надоела игра?

— В том-то и дело, что это не игра, Алиса! — закричала Ника. — Дело не в том, хочу или не хочу я продолжать игру, а в том, что я хочу выйти отсюда живой! — Она повернулась к Константинову. — Виктор прав, мы больше не можем здесь оставаться.

Взгляды всех обратились на Вадима — что скажет он? Он долго молчал, и Виктору было ясно, что его мучает дилемма: остаться и продолжать разведывать этот лес с его опасными загадками — или вернуться в безопасный город. Если бы решать приходилось Виктору, он бы не сомневался. Он не подписывался на такое и с удовольствием рванул бы домой. Максимов, конечно, будет не в восторге от его истории и, вероятнее всего, тут же его уволит — тем лучше. Это было не важно — главное, убраться отсюда, пока их не расплющили до молекул, как бедного медведя.

Вадим, безусловно, был главным в «экспедиции Константинова» (сейчас это название звучало по-глупому самонадеянно), и окончательное решение оставалось за ним. Виктор попытался представить, как поведет себя, если профессор решит остаться. Может, он и Ника устроят бунт? Займут машину и поставят ультиматум: либо они все вместе уезжают, либо упрямцы остаются и идут прямой дорогой в ад? А что, если после этого Алиса и Вадим все равно решат остаться? Сможет ли он так просто взять и уехать, бросив их в лесу — даже по их собственному выбору? Позволит ли ему совесть?

Такие мысли бились в голове у Виктора в ожидании ответа Вадима. Наконец, глубоко вздохнув, Константинов заговорил:

— Мне очень тяжело. Вы не представляете, как я ждал этого — оказаться здесь и увидеть то, что видели они… наконец-то, наконец-то после пятидесяти лет сплошных вопросов без ответа быть так близко к разгадке их смерти… — Он посмотрел по очереди на каждого и покачал головой, опуская взгляд. — Но я не могу просить остаться тех, кто не хочет… Я не смогу жить с этим грузом, если что-то случится… если они…