Командировка в ад

— Предлагаю бежать, — прошептал Трус, трясясь.

Картазаев положил руку ему на затылок и вдавил лицом в асфальт. В следующее секунду тишину разорвал такой грохот, что они от неожиданности подпрыгнули на месте. Очередь положили бессистемно, пулеметчик повел дулом от пакгауза и дальше, в направлении предполагаемого бегства, случайно совпавшего с их курсом. Как специально. Сначала нашли окно, потом сразу их. В простреленном насквозь пакгаузе надрывно заверещали смертельно раненые крысы. Ревущие пули приближались к залегшим людям. Над самой головой они с чавканьем втыкались в контейнер за спиной, и там тоже орали крысы. Пулеметчику достаточно было чуть опустить дуло, и пули накрыли бы группу, но тут очередь иссякла и наступила тишина. С лязгом откинулась крышка, раздались гортанные голоса. Если бы солдаты решились на вылазку, то им настал бы конец. Но голоса стихли, клацнула дверца, и монстр вдвинулся между рядами назад. Сразу отрезало звук мотора.

Картазаев растолкал подельников и повел их прочь. Позволил говорить, только удалившись на приличное расстояние.

— Они все время стояли рядом, — объяснил он. — Повезло, что они не решились приблизиться сразу. Может, не расслышали, где именно окно выдавили.

— Что они говорили? Я не понял ни слова, — встрял Трус.

— Дорогие коллеги, — высокопарно начал Дятел. — Без ложной скромности замечу, что занимал в школе первые места в городских олимпиадах по иностранным языкам. Я знаю много отдельных слов из более чем десятка языков. Но это самое. Я тоже ничего не понял. Совершенно незнакомая семантика.

— Я и говорю, это не земляне. Марсиане, — сказал Трус. — Надо мной все смеются. А я с самого начала знал, что у нас случится подобное. Не зря я все время дома сидел.

— Успокойся, мой мальчик, — сказал Дятел. — Смутные времена пройдут. Меня еще вспомнят, мои бесценные знания и опыт еще пригодятся современному образованию. Жаль, газеты не выпускаются. Я уверен, там есть для меня вакансии. Как думаете, Вова, когда кончится смута?

— Тут все от меня зависит, — пообещал Картазаев. — Надаю вам тумаков, она кончится прямо сейчас. За что? Было бы за что, убил бы. А так вы еле плететесь, до санации пятнадцать минут осталось.

Подельники оценили серьезность момента и прибавили ходу. Дятел еще пытался раскрыть роль личности в истории, но быстро запыхался.

Случилось как в бородатом анекдоте. "Бабушка, что у вас с внуком? Тошнота, понос есть? Нет, доктор. Только блюет и дрищет". После того как они вернулись и накормили остальных бомжиков горохом (естественно, из дырявых мешков), спустя час началось. После того, как бомжиков серьезно пронесло, стали искать виновных. Сначала принялись за Труса, он был самый молодой и дрожал сильнее Дятла. Как всегда случалось в таких случаях, Дятел вступился за Труса, сам трясясь от ужаса:

— Господа, давайте решим наши проблемы дипломатическим способом, — сказал он участливым тоном старого доктора.

Господа: Минька, Лепа и Драник посмотрели на него как на дурака. Тусовка замерла, спектакль начался.

— Отвали, длинноносый, — сказал Минька. — Мы Труса бить не будем. У нас давно не было женщины, отведем сейчас к себе за ширму, ему даже стыдно не будет.

— Я…не позволю, — заикаясь, проговорил Дятел, переводя растерянный взгляд с одного подонка на другого.

— И чего ты сделаешь? — издевательски проговорил Драник. — Отвали, не то пойдешь вместе с Трусом.

— Богдан! — панически взвизгнул Дятел.

Тот зашевелился в своем углу, лениво приподнял голову с кучи грязных подушек.

— А что Богдан? Закон есть отвечать за базар.

Троица продолжила движение, сидящие по краям стока бомжи опасливо втягивали ноги, но Драник специально задевал и пинал их. Никто даже не пикнул. Таким образом бандиты дошли до безучастно сидящего у стены Картазаева. Во рту тот держал спичку.

— Убери шкрабы! — угрожающе сказал Драник.

Картазаев подобрался, но стоило подонку сделать шаг, как он втолкнул ногу поперек. Драник растянулся во весь рост, смачно приложившись лицом.

— Посмотри, Миня, есть ли кровь, — деловито произнес он.

— Сейчас будет, — успокоил Картазаев, пнув его в лицо.

После чего, опершись спиной о стену, встал. Миня стоял справа от него, Лепа зашел слева. Драник скулил на полу, в носу у него словно открыли кран.

— Слабый носяра у вашего дружка, — заметил Картазаев.

— Посмотрим, не слабы ли у тебя кишки? — сказал Миня, доставая нож.

В руках у Лепы появилась гантель килограмма на три с отпиленной одной головкой, чтоб было удобнее людей уродовать.

— Господа! Не надо! Я заслуженный учитель. Если вы оставите в покое этого господина, я бесплатно научу вас писать и считать, — подал голос Дятел.

Картазаев не отвлекся на крик и правильно. Лепа прицельно ударил его гантелей. Полковник наклонил голову, там, где только что было лицо, в стене появилась глубокая вмятина. На секунду торс бандита оказался в зоне прямого удара, и Картазаев с ходу перебил ему дыхание и надолго. После чего успел перехватить тычок Мини, и, захватив руку, продолжил поступательное движение. Лезвие сломалось о стену, а полковник размашисто ударил противника распахнутой, будто окаменевшей кистью в лоб. Бандит со всего маху опрокинулся навзничь и, остался лежать, будто умер.

В ответ от стены отделилось еще пятеро, кореша побитых дружков. Картазаев не сделал попытки убежать, продолжая стоять, прижимаясь спиной к стене.

— Ша, побазарили и будя! — решил Богдан. — Отстаньте от хмыря.

Этого хватило, чтобы прекратить драку. Дятел присел рядом и благодарно протянул горсть гороха.

— Вы благородный человек. Не знаю, что мы для вас с сыном можем сделать?

Картазаев внимательно посмотрел на собеседника и поманил пальцем. Старик наклонился, и полковник прошептал ему в ухо:

— Кто нибудь из вас двоих работает на компьютере?

— Миша царь и бог среди программистов! Он может все.

— Я знаю место, где еще уцелела аппаратура. Это рядом с Ремонтной гаванью. Мы можем здорово поживиться.

Олег Олегович смотрел с сомнением.

— Это далеко. Придется покинуть обжитое место. Мы тут уже привыкли. Я не могу вам всего рассказать, милейший, но нас ищут.

— Как хотите! — пренебрежительно сказал Картазаев. — Тут нам все равно больше спокойного житься не дадут, прирежут ночью.

Бзилковский сказал, что ему надо посоветоваться с сыном. Картазаев милостиво разрешил, а сам пошел отлить. Когда удалился от стойбища, сзади послышались шаги и из тени выступили физиономии только что побитых бандитов. Картазаев даже не дернулся.

— Договора не было со всей дури мочить! — вспылил Дранник. — И по носу совсем необязательно было бить. Я бы и так упал.

— Насиловать парня тоже уговора не было, — резонно возразил Картазаев. — Дали бы ему подзатыльник, хватило бы.

— Да мы ж для натуральности! — примирительно сказал Миня. — Добавить бы надо двадцатку.

Но Картазаев проявил принципиальность, и дал только полтинник, как договаривались. Когда он вернулся, Олег Олегович подсел и заговорщицки сказал:

— Мы согласны.

Куда ж вы денетесь, благодушно подумал Картазаев. Не зря же он все гадюшники порта облазил в поисках Бзилковских. Рисковал, между прочим. Да и противно. Олег Олегович тем временем продолжил:

— Мише приходилось работать в подземной лаборатории рядом с Ремонтной гаванью, и если вы доставите нас на место, он сказал, что сможет кое-что выжать из всей этой аппаратуры. Вы и представить себе не можете, насколько умный мой сын.

Картазаев согласился. С дураками он не стал бы связываться.

После окончания комендантского часа в 8 часов утра, Картазаев и чета Бзилковских вместе с остальными обитателями трубы выбрались в порт. Он производил удручающее впечатление. Застывшие краны с раскачивающимися тросами, застывшие в разных ракурсах погрузчики и козловые краны, контейнера с выломанными дверцами. Причалы пусты, лишь на внешнем рейде неясный контур "Метки" с взмывающими и садящимися вертолетами. И опять полковник отсиживается в канализации вместе с бомжами, вместо того чтобы быть в центре событий и как-то влиять на них. Ведь именно за это ему и платят. Хотя с другой стороны, еще неизвестно откуда больше влияние: с капитанского мостика "Метки" или со дна канализационного колодца.