Колесо времени (Книга 1, том 1)

ГЛАВА 4

МЕНЕСТРЕЛЬ

Дверь, грохнув, захлопнулась за спиной седого худого мужчины, который волчком крутанулся на месте и уставился на нее. Его можно было бы счесть высоким, если бы он не сутулился, но двигался он с живостью, создававшей обманчивое представление о его возрасте. Плащ мужчины выглядел лоскутным одеялом, заплатки всевозможных размеров и очертаний трепетали от каждого, даже самого легкого порыва ветра сотнями разноцветных пятен. На самом деле, как успел разглядеть Ранд, плащ был достаточно толстым, что бы там ни утверждал мастер ал'Вир: цветастые заплаты служили большей частью для украшения. - Менестрель! - взволнованно прошептала Эгвейн. Седой мужчина резко развернулся, плащ взметнулся в воздух, открыв длинную необычную куртку с. мешковатыми рукавами и большими карманами. Густые, такие же белоснежные, как и волосы, висячие усы; угловатое его лицо наводило на мысль о дереве, пережившем суровые времена. Мужчина высокомерно указал на Ранда и его друзей чубуком своей трубки, длинным, с необычной резьбой. В воздухе повис дымный хвост. Голубые, все замечающие глаза впились в ребят из-под белых кустистых бровей. Ранд с интересом рассматривал незнакомца, особенно его заинтересовали глаза. В Двуречье у всех были темные глаза, как и у большинства купцов и охранников, да и у всех, кого он видел в жизни. Конгары и Коплины насмехались над серыми глазами Ранда, пока однажды в конце концов он не съездил кулаком Эвалу Коплину по носу, - Мудрой пришлось тогда всерьез потрудиться. Ранд задумался: а есть ли в мире такие страны, где темных глаз нет ни у кого? Может, и Лан из таких краев? - Что это за место такое? - спросил менестрель глубоким низким голосом, который звучал громче голоса обыкновенного человека. Его звуки даже на открытом воздухе будто заполняли огромное помещение и отражались от стен. - Какие-то недотепы из деревни на холме сказали мне, что до темноты я доберусь сюда, правда, забыв упомянуть, что для этого мне надо выехать до полудня. Когда я наконец достиг цели, продрогнув до костей и мечтая лишь о теплой постели, этот хозяин гостиницы брюзжал целый час, словно я какой-то приблудный свинопас и словно не меня ваш Совет Деревни пригласил показать свое искусство на этом вашем празднике. И он до сих пор даже не удосужился уведомить меня, что именно он - мэр. -Менестрель замолчал, переводя дыхание, окинул всех взглядом и сразу же продолжил: - И вот, когда я спустился вниз выкурить трубку перед камином и пропустить кружечку эля, в общем зале все мужчины уставились на меня, будто я самое меньшее - любимый родственничек, припершийся одолжить у них деньжат. Один престарелый дедуля взялся поучать меня, какие сказания мне следует рассказывать, а какие не нужно, а потом девчушка крикнула, чтоб я убирался, и пригрозила угостить меня хорошим ударом дубины, дабы я быстрее пошевеливался. Ну где это видано, чтобы так обращались с менестрелем? На лицо Эгвейн стоило посмотреть: она широко раскрытыми от изумления глазами разглядывала менестреля, представшего перед нею во плоти, и удивление боролось в ней с желанием броситься на защиту Найнив. - Прошу прощения, мастер Менестрель, - сказал Ранд. Он понимал, что самым глупейшим образом ухмыляется. - Это была наша Мудрая, и... - Та маленькая стройная прелестница? - воскликнул менестрель. - Мудрая вашей деревни? Как, да в ее лета ей бы лучше кокетничать с молодыми парнями, а не предсказывать погоду и лечить болезни! Ранд переступил с ноги на ногу. Он надеялся, что Найнив никогда не узнает о высказываниях менестреля. По крайней мере, пока не закончится его выступление. Перрин вздрогнул от слов менестреля, а Мэт беззвучно присвистнул, словно у них обоих появились одни и те же мысли. - Мужчины - это Совет Деревни, - продолжал Ранд. - Уверен, они не хотели показаться невежливыми. Понимаете, мы только что узнали о войне в Гэалдане, о человеке, называющем себя Возрожденным Драконом. О Лжедраконе. Об Айз Седай, спешащих туда из Тар Валона. Совет старался выяснить, не окажемся ли мы здесь в опасности. - Старые новости, даже в Байрлоне, - облегченно вздохнул менестрель, - а сюда вести доходят в самую последнюю очередь. - Он замолчал, оглянулся на деревенские дома и сухо добавил: - Или почти в последнюю. - Потом взгляд его зацепился за фургон, одиноко стоящий перед гостиницей, упираясь оглоблями в землю. - Вот как. По-моему, я там, в гостинице, признал Падана Фейна. - Голос его по-прежнему был глубок, но удивительная звучность исчезла, сменившись презрением. - Фейн всегда быстро приносит плохие вести, а самые худшие - еще быстрее. В нем больше от ворона, чем от человека. - Мастер Фейн часто бывает в Эмондовом Лугу, мастер Менестрель, - сказала Эгвейн, нотка неодобрения проскользнула через стену восхищения. - Он всегда полон веселья, и хороших вестей Фейн приносит гораздо больше, чем недобрых. Менестрель зыркнул на нее, потом широко улыбнулся: - Какая премиленькая девица! К вашим волосам подошли бы бутоны роз. К сожалению, сейчас я не могу достать розы прямо из воздуха, но не затруднит ли вас постоять завтра рядом со мной во время моего представления? Чтобы подать мне флейту, когда я попрошу, и кое-какие прочие инструменты. Я всегда выбираю в помощницы самую очаровательную девушку, какую удастся мне найти. Перрин тихо заржал, а Мэт, который и так едва сдерживал смех, захохотал во весь голос. Ранд обалдело захлопал глазами. Эгвейн свирепо посмотрела на него, и он даже не улыбнулся. Она выпрямилась и заговорила преувеличенно спокойным тоном: - Благодарю вас, мастер Менестрель. Я буду рада помочь вам. - Том Меррилин, - сказал менестрель. Они уставились на него. - Меня зовут Том Меррилин, а не мастер Менестрель. - Он подтянул пестрый плащ, и внезапно голос его вновь зазвучал будто в огромном зале: - Некогда Придворный Бард, сейчас я действительно достиг высокого звания Мастера Менестреля, однако зовут меня просто - Том Меррилин, а менестрель - всего лишь звание, которым я очень горд. - С этими словами он отвесил поклон, очень церемонно и при этом так искусно взмахнул полой плаща, что Мэт захлопал в ладоши, а Эгвейн задохнулась от восхищения. - Мастер... э-э... мастер Меррилин, - произнес Мэт, не совсем уверенный в том, какую форму обращения из названных Томом Меррилином выбрать, - что сейчас происходит в Гэалдане? Вам что-нибудь известно об этом Лжедраконе? Или об Айз Седай? - Парень, я что, похож на торговца? - буркнул менестрель, выбивая трубку, постукивая по ней ладонью. Он засунул ее внутрь то ли плаща, то ли куртки - Ранд не поручился бы за то, куда и как она исчезла. - Я - менестрель, а не разносчик сплетен. И стою на том, чтобы ничего не знать об Айз Седай. Так намного спокойнее. - Но война, - с жаром заикнулся было Мэт, однако его сразу же оборвал мастер Меррилин: - В войнах, паренек, одни глупцы убивают других глупцов по самому глупому поводу. Каждый должен зарубить это себе на носу. Я здесь - из-за своего искусства. - Неожиданно он ткнул пальцем в Ранда: - Вот ты, приятель. Ты высокий. Ты еще не совсем вырос, но сомневаюсь, что в округе найдется мужчина твоего роста. И еще, держу пари, мало у кого в деревне глаза такого цвета. С рукоятью топора за плечами ты - айилец, такой же высокий. Как твое имя, парень? Ранд нерешительно назвался - в растерянности, потешается над ним этот человек или нет, а менестрель уже принялся за Перрина: - А ты сложением почти огир. Очень похоже. Как тебя зовут? - Ну, если я еще встану себе на плечи, - засмеялся Перрин. - Боюсь, я и Ранд всего-навсего простые люди, мастер Меррилин, а не выдуманные твари из ваших сказаний. Я - Перрин Айбара. Том Меррилин дернул себя за ус: - Вот как. Выдуманные создания из моих сказаний. Выдуманные, да? Сдается мне, вы, парни, порядком попутешествовали. Ранд держал рот на замке: наверняка сейчас они стали мишенью для шутки, но Перрин заговорил: - Мы все доходили до Сторожевого Холма и Дивен Райд. Не многие тут забирались так далеко. - Он не хвастался: Перрин редко хвастался, это было не в его привычке. Он говорил лишь правду. - Мы все повидали Трясину, - добавил Мэт, а вот в его голосе слышалось хвастовство. - Это болото на дальнем конце Мокрого Леса. Там вообще никто не бывает - везде полно топей и зыбучих песков, - только мы. И к Горам Тумана никто не ходит, а мы ходили один раз. Во всяком случае, к их подножию. - Вот так далеко, да? - негромко проговорил менестрель, теперь не переставая поглаживать усы. Ранду показалось, что этим он скрывает улыбку, и юноша заметил, как Перрин хмурится. - Заходить в горы - к несчастью. - Мэт будто оправдывался, что не ходил дальше. - Это всем известно. - Это совершенная глупость, Мэтрим Коутон, - гневно прервала его Эгвейн. Найнив говорит... - Она осеклась, щеки ее порозовели, а взгляд, которым она окинула Тома Меррилина, отнюдь не светился дружелюбием, как раньше. Неправильно, так... Это не... - Девушка покраснела еще больше и умолкла. Мэт прищурился, словно ему в голову закралось подозрение о том, каким должно было быть продолжение. - Ты права, дитя, - сказал сокрушенно менестрель. - Я смиренно прошу прощения. Я здесь для того, чтобы выступать и веселить людей. Ах, ах, всегда мой язык доставляет мне неприятности! - Может, мы и не странствовали так далеко, как вы, - решительно заявил Перрин, - но какое значение может иметь то, насколько высок Ранд? - Сейчас-сейчас, парень. Чуть погодя я дам тебе возможность попробовать поднять меня, но ты не сможешь оторвать мои ноги от земли. Ни ты, ни твой высокий друг - Ранд, правильно? - и никто другой. Ну, что вы об этом думаете? Перрин насмешливо фыркнул: - Думаю, могу поднять вас прямо сейчас. Но когда он шагнул вперед, Том Меррилин жестом остановил его: - Позже, парень, позже. Когда соберется побольше зевак. Артисту нужна публика. С того момента, как из гостиницы появился менестрель, на Лужайке собралось десятка два человек - от молодых мужчин и девушек до детей, которые, затаив дыхание и с широко раскрытыми глазами, выглядывали из-за спин более старших зрителей. Все словно бы ждали от менестреля каких-то чудес. Седой мужчина оглядел стоящих вокруг него - как будто пересчитывая их, - затем едва заметно качнул головой и вздохнул: - По-моему, лучше кое-что вам показать, так, маленький образчик. Такой, чтоб вы смогли поделиться впечатлениями с другими. А? Просто небольшой кусочек того, что вы увидите завтра на своем празднике. Менестрель отступил на шаг назад, затем внезапно, одним прыжком, изогнувшись и сделав в воздухе сальто, оказался на кромке старого фундамента, лицом к зрителям. Более того, в его руках, едва он успел приземлиться, затанцевали три шарика - красный, белый и черный. Вздох изумления и удовольствия пронесся над зрителями. Даже Ранд позабыл о своей досаде. Он улыбнулся Эгвейн и получил в ответ восхищенную улыбку, затем они оба повернули головы и с нескрываемым интересом стали смотреть на менестреля. - Вы хотите услышать сказания? - торжественно заговорил Том Меррилин. Хорошо, вы их услышите. Я сделаю так, что они оживут у вас перед глазами. - Откуда ни возьмись к трем шарикам добавился синий, потом - зеленый и желтый. - Сказания о великих войнах и великих героях, для мальчиков и для мужей. Для женщин и девочек, полный Цикл Аптаригайн. Сказания об Артуре Пейндраге Танриале, Артуре Ястребином Крыле. Артуре, Верховном Короле, который когда-то правил всеми землями от Айильской Пустыни до Океана Арит, и даже теми, что лежат еще дальше. Дивные истории о необычных народах и чужих землях, о Зеленом Человеке, о Стражах и троллоках, об огир и Айил. Тысяча Сказаний об Анла, Мудрой Советнице. "Джаэм Победитель Великанов". Как Сюэа приручила Джейина Далекоходившего. "Мара и три глупых короля". - Расскажите нам о Ленне! - выкрикнула Эгвейн. - О том, как он летал на луну в брюхе у огненного орла. Расскажите о его дочери Салии, что странствует среди звезд. Ранд скосил глаза на Эгвейн, но она вся была захвачена речами менестреля. Ей никогда не нравились истории о приключениях и долгих странствиях. Любимыми у нее были забавные рассказы, еще она отдавала предпочтение историям, где женщины хитростью брали верх над теми, кто считался самым умным. Ранд был уверен: она попросила исполнить сказание о Ленне и Салии с тем, чтобы сунуть колючку ему под рубаху. Несомненно, она могла бы понять, что большой мир - не место для народа Двуречья. Слушать сказания о приключениях, даже мечтать о приключениях - это одно, и совсем другое когда они происходят с тобой. - А-а, эти старые предания, - сказал Том Меррилин, и танец разноцветных шариков вдруг изменился, разбившись на два отдельных кольца по три шара. Предания из той Эпохи, что, как поговаривают, предшествовала Эпохе Легенд. А может, и еще более древней. Но я, представьте себе, знаю все предания об эпохах, которые уже миновали и которые еще предстоят. Об Эпохах, когда люди были владыками неба и звезд, и об Эпохах, когда человек мог бродить с животными как брат, и об Эпохах Чудес, и об Эпохах Ужаса. Об Эпохах, которые кончились огнем, дождем пролившимся с небес, и об Эпохах, последний час которых пришел со снегом и льдом, покрывшими землю и моря. Я знаю все предания, и я все расскажу вам. Сказания о Великане Моске, о его Огненном Копье, что протягивалось через весь мир, и о войнах, что он вел с Элсбет, Королевой Всего Сущего. Сказание о Целительнице Матрис, Матери Дивного Инда. Шарики летали теперь между руками Тома Меррилина двумя сплетающимися кольцами. Он говорил нараспев и медленно поворачивался, словно оценивая, какое впечатление он произвел на зрителей. - Я расскажу вам о конце Эпохи Легенд, о Драконе, о его попытке выпустить Темного в мир людей. Я расскажу вам о Времени Безумия, когда Айз Седай разбили мир вдребезги; о Троллоковых Войнах, когда люди бились с троллоками за господство над землей; о Войне Ста Лет, когда люди сражались с людьми и возникали государства наших дней. Я расскажу о приключениях мужчин и женщин, богатых и бедных, великих и малых, гордых и скромных. Осада Столпов Неба. "Как Достойная Кэрил мужа от храпа излечила". Король Дэрит и Падение Рода... Внезапно все кончилось. Том просто подхватил шарики в воздухе и умолк на полуслове. Ранд не заметил, когда к слушателям присоединилась Морейн. Подле нее, у плеча, находился Лан, но, чтобы увидеть его, Ранду пришлось посмотреть дважды. Минуту Том глядел на Морейн искоса, замерев на месте и лишь пряча шарики в рукава просторной куртки. Потом поклонился ей, широко отведя в сторону полу плаща. - Прошу прощения, но вы наверняка не местная? - Леди! - с жаром произнес свистящим шепотом Ивин. - Леди Морейн. Том прищурился, потом поклонился еще ниже: - Еще раз прошу прощения... э-э... леди. Я не хотел показаться непочтительным. Морейн жестом отмахнулась от извинений: - Не волнуйтесь, все в порядке, Мастер Бард. И зовите меня просто Морейн. Да, я здесь чужая, путник, как и вы, далеко от дома и близких. Для чужака мир может стать опасным местом. - Леди Морейн собирает предания, - влез в разговор Ивин. - Предания о том, что происходило в Двуречье. Только не знаю, что же, заслуживающее сказания, могло бы здесь случиться. - Надеюсь, вам понравятся и мои предания... Морейн. Том наблюдал за ней с явной опаской. Похоже, встреча с нею не обрадовала его. Ранд вдруг задумался, какие развлечения могут быть у такой леди, как она, в городе например, в Байрлоне или в Кэймлине. Наверняка им не сравниться с выступлением менестреля. - Это вопрос вкуса, Мастер Бард, - ответила Морейн. - Некоторые истории я люблю, некоторые - нет. Том тем не менее склонился еще ниже: - Уверяю вас, ни одна из моих историй не покажется вам неприятной. Они доставят вам удовольствие и развлекут вас. И вы оказываете мне слишком высокую честь. Я простой менестрель, и ничего более. Морейн ответила на его поклон снисходительным кивком. На миг она показалась не просто леди, как назвал ее Ивин, милостиво принимающей подношение от одного из подданных, а кем-то более важным. Потом она повернулась и пошла в сторону, Лан - следом: волк, идущий по берегу рядом с плавно скользящим но водной глади лебедем. Том долго смотрел на них, насупив густые брови и поглаживая длинные усы костяшками пальцев, смотрел до тех пор, пока они. не оказались на середине Лужайки. Ему это вовсе не по душе, подумал Ранд. - Вы еще немного пожонглируете, а? - задал вопрос Ивин. - Глотать огонь! - воскликнул Мэт. - Мне хочется посмотреть, как вы глотаете огонь. - Арфу! - раздался голос из толпы. - Поиграйте на арфе! Кто-то потребовал еще и флейту. В этот момент дверь гостиницы отворилась, и оттуда вывалился Совет Деревни, следом показалась Найнив. Падана Фейна Ранд не разглядел: скорей всего, торговец решил остаться в гостиничном тепле и уюте, в компании с подогретым вином. Пробормотав что-то о "крепком бренди", Том Меррилин тат же спрыгнул с древнего фундамента. Игнорируя крики зрителей, он устремился в гостиницу мимо членов Совета, проскользнув в дверь, прежде чем все они успели выйти. - Что он о себе возомнил? Он кто вообще, менестрель или король? раздраженно бросил Кенн Буйе. - Спросите меня, и я скажу: уйма денег, и все впустую. Бран ал'Вир чуть повернулся, проводив взглядом менестреля, потом покачал головой: - Этот человек может доставить больше хлопот, чем он того стоит. Найнив, занятая своим плащом, громко фыркнула: - Беспокойся о менестреле, если есть охота, Бранделвин ал'Вир. В Эмондовом Лугу, по крайней мере, хоть он может сказать о Лжедраконе побольше вашего. Но как бы ты не тревожился, здесь есть и еще кое-кто, о ком тебе следовало бы побеспокоиться. - С вашего позволения, Мудрая, - твердо сказал Бран, - будьте любезны оставить на мое усмотрение тех, кто мог бы меня обеспокоить. Госпожа Морейн и мастер Лан - постояльцы в моей гостинице и добропорядочные, я бы сказал, респектабельные люди. Никто из них не обзывал меня глупцом перед всем Советом. Никто из них не говорил Совету, что не у всех его участников хватает ума. - Похоже, половине из них я еще и польстила, - парировала Найнив. Она зашагала прочь, ни разу не оглянувшись, оставив Брана двигать челюстью в поисках достойного ответа. Эгвейн обернулась к Ранду, словно собиралась с ним заговорить, затем вместо этого бросилась за Мудрой. Ранд понимал, что должен быть способ удержать ее в Двуречье, но то, до чего смог додуматься, он не был готов принять, даже если этого хочет она. И то, что девушка столько раз заявляла о своем нежелании, заставляло его чувствовать себя еще хуже. - Этой молодухе нужно замуж, - заворчал Кенн Буйе, покачиваясь на носках. Багровое лицо его потемнело больше прежнего. - Ей недостает должного уважения к мужчинам. Мы - Совет Деревни, а не мальчишки, подметающие ее двор, и... Мэр устало выдохнул через нос и внезапно повернулся к старому кровельщику: - Замолчи, Кенн! Хватит поступать так, словно ты Айил с черной повязкой на лице! - Худой кровельщик, оторопев, застыл, вытянувшись на носках. Никогда мэр не позволял гневу брать над ним верх. Бран свирепо смотрел на Кенна. Сгореть мне на месте, но нам нужно заняться более насущными делами, чем обсуждение этих глупостей. Или ты хочешь доказать правоту Найнив? С этими словами он, тяжело шагая, вернулся в гостиницу и захлопнул за собой дверь. Члены Совета глянули на окаменевшее лицо Кенна, потом двинулись в разные стороны - все, кроме Харала Лухана, который, негромко о чем-то говоря, пошел рядом с кровельщиком. Кузнец был единственным человеком, кто мог убедить Кенна внять голосу разума. Ранд направился навстречу отцу, его друзья потянулись за ним. - Я ни разу не видел мастера ал'Вира таким взбешенным, - было первое, что сказал Ранд, получив от Мэта полный недовольства взгляд. - Мэр и Мудрая редко приходят к согласию, - сказал Тэм, - а сегодня согласия между ними меньше обычного. Вот и все. То же самое в любой деревне. - А что о Лжедраконе? - задал Мэт вопрос, к которому добавилось нетерпеливое ворчание Перрина: - Что об Айз Седай? Тэм медленно покачал головой: - Мастер Фейн знает не намного больше того, что уже успел сказать. Для нас мало интересного. Битвы выиграны или проиграны. Города сданы или снова отбиты. Все - в Гэалдане, хвала Свету. За его пределы война не вышла, или же это последнее, о чем узнал мастер Фейн. - Про битвы мне интересно, - произнес Мэт, а Перрин добавил: - Что он про них сказал? - Для меня битвы интереса не представляют, Мэтрим, - сказал Тэм. - Но я уверен, что попозже он с радостью все : про них вам выложит. Главное, нам не следует тревожиться о них здесь, - как решил Совет. Мы не видим причин, по которым Айз Седай могут появиться тут на пути на юг. Что касается обратного путешествия, я думаю, вряд ли им захочется проезжать через Лес Теней и переправляться через Белую. Ранд и его друзья при этих словах насмешливо фыркнули. Имелось три причины, по которым никто не появлялся в Двуречье иначе как с севера - со стороны Таренского Перевоза. Первая, разумеется, - Горы Тумана, возвышающиеся на западе, а на востоке путь надежно перекрывала Трясина. На юге текла река Белая, получившая свое название от пены, вскипающей в бурлящем столкновении быстрого потока со скалами и валунами. А за Белой лежал Лес Теней. Мало кто из двуреченцев когда-либо переправлялся через Белую, и совсем немногие из них смогли вернуться. Лес Теней протянулся на юг, по всеобщему мнению, на сотню или даже больше миль, без дорог и жилья, но зато там было полным-полно волков и медведей. - Значит, для нас все этим и кончится, - сказал Мэт. В голосе его слышалось по меньшей мере разочарование. - Не совсем, - отозвался Тэм. - Послезавтра мы отправим людей в Дивен Райд, в Сторожевой Холм и еще в Таренский Перевоз договориться о том, чтобы выставить дозоры. Верховые вдоль Белой и Тарена, а между ними -пешие. Сделать бы это сегодня, но со мною согласился один мэр. Остальным никак не решиться попросить кого-нибудь провести весь Бэл Тайн верхом на лошади, носясь по всему Двуречью. - Но, по-моему, вы говорили, что нам тревожиться не о чем, - сказал Перрин, и Тэм отрицательно качнул головой: - Я сказал, что не следует, я не говорил, что не должны. Я знавал людей, погибших потому, что они были убеждены: того, что случиться не может, никогда и не случится. Кроме того, сражения сорвут с насиженных мест разный люд. Большинство будут лишь стараться обрести защиту, но другие станут искать возможность поживиться в смуте. Первым мы протянем руку помощи, но вторым мы должны быть готовы дать от ворот поворот. Внезапно заговорил Мэт: - А можем и мы поучаствовать в этом деле? Я, например, очень хочу. Знаете, я могу ездить верхом, как и всякий в деревне. - Тебе хочется несколько недель холода и скуки, сна урывками под открытым небом? - засмеялся Тэм. - Наверняка это все, что там будет. Надеюсь, только это. Мы далеко в стороне даже от пути беженцев. Но если ты решился, поговори с мастером ал'Виром. Ранд, нам пора отправляться, обратно на ферму. Ранд заморгал от неожиданности: - Я думал, мы останемся на Ночь Зимы. - Дела требуют позаботиться о ферме, и ты мне будешь нужен. - Даже если так, мы все равно можем задержаться на пару часов. И еще я хотел вызваться в дозор. - Мы отправляемся немедленно, - отрезал отец Ранда тоном, не терпящим возражений. Потом, более мягко, добавил: - Завтра мы вернемся, и у тебя будет время переговорить с мэром. И на Праздник времени хватит. А сейчас у тебя есть пять минут, потом встречаемся в конюшне. - Ты пойдешь со мной и Рандом в дозорные? - спросил Мэт у Перрина, когда Тэм ушел. - Готов поспорить, ничего подобного раньше в Двуречье не случалось. Что ж, если мы доберемся до Тарена, нам, может, удастся увидеть даже солдат и кто знает, что еще. Даже Лудильщиков. - Думаю, пойду с вами, - медленно сказал Перрин, - если я не буду нужен мастеру Лухану, вот так. - В Гэалдане война, - перебил его Ранд. С трудом он понизил голос: - Война в Гэалдане, Айз Седай Свет знает где, и ни первого, ни второго здесь нет. Зато есть человек в черном плаще, или вы о нем уже забыли? Два его друга смущенно переглянулись. - Извини, Ранд, - пробормотал Мэт. - Но не так уж часто выпадает случай сделать что-то поинтересней, чем подоить коров моего па. - Он выпрямился под удивленными взглядами. - Да, я их дою, и к тому же каждый день. - Черный всадник, - напомнил друзьям Ранд. - Что, если он кому-то наделает бед? - Может, он беженец, спасающийся от войны, - с сомнением сказал Перрин. - Кто бы он ни был, - заявил Мэт, - дозоры его найдут. - Возможно, - сказал Ранд, - но похоже, он исчезает, когда ему хочется. Лучше, если они будут знать об этом, когда станут его искать. - Мы расскажем обо всем мастеру ал'Виру, когда вызовемся в дозор, - сказал Мэт, - он расскажет Совету, а они передадут караульным. - Совет! - недоверчиво сказал Перрин. - Нам очень повезет, если мэр не расхохочется нам в лицо. Мастер Лухан и отец Ранда и без того уже думают, что мы оба от теней шарахаемся. Ранд вздохнул: - Если мы хотим рассказать о всаднике, то можно сделать все прямо сейчас. Сегодня мэр будет смеяться не громче, чем завтра. - Может, - сказал Перрин, искоса глянув на Мэта, - нам попробовать отыскать еще кого-нибудь, кто его видел? Сегодня вечером мы расспросим в деревне каждого. Мэт помрачнел, но ничего не сказал. Все поняли, что Перрин имел в виду: нужно найти других свидетелей, понадежнее Мэта. - Завтра он не станет смеяться громче, - добавил Перрин, заметив нерешительность Ранда. - Когда мы пойдем к мэру, я бы с радостью взял с собой еще кого-нибудь. Мне сгодится хоть половина деревни. Ранд задумчиво кивнул. Он уже почти слышал, как смеется мастер ал'Вир. Побольше свидетелей точно не повредит. И если они трое заметили этого типа, то и другие наверняка его видели. Должны были видеть. - Ладно, завтра. Вы вдвоем вечером найдете, кого сможете, и завтра мы пойдем к мэру. А после... Парни молча смотрели на него, и ни один не задал вопрос, что будет, если им не удастся найти никого, кто бы видел человека в черном плаще. Тем не менее вопрос ясно читался в их глазах, и ответа на него у Ранда не было. Он тяжело вздохнул. - Мне, пожалуй, пора идти. А то отец уже, наверное, гадает, куда это я запропастился. Провожаемый словами прощания, он спешным шагом прошел во двор конюшни, где, упершись в землю оглоблями, стояла двуколка с большими колесами. Конюшня представляла собой длинное, узкое строение с высокой двускатной соломенной крышей. Внутри, по обе стороны от прохода, располагались стойла, устланные соломой. Свет, проникающий из открытых двойных дверей на обоих концах конюшни, не мог рассеять царящий тут сумрак. В восьми стойлах хрупали овсом лошади торговца, в шести других переступали копытами тяжеловозы-дхурраны мастера ал'Вира, которых он обычно сдавал внаем, когда фермерам нужно было вывезти груз, что оказывался не под силу их лошадям. Из остальных стойл заняты были всего лишь три. Ранд прикинул в уме, что без труда мог бы определить, кому какое животное принадлежит. Высокий, широкогрудый черный жеребец, который яростно встряхивал головой и прядал ушами, наверняка конь Лана. Холеная белая кобыла с выгнутой шеей, которая переступала ногами с той же грацией, как и танцующая девушка, пусть даже и в стойле, могла принадлежать только Морейн. Третья незнакомая лошадь, мускулистый, поджарый мерин бурой масти, в самый раз подходил Тому Меррилину. Тэм стоял в глубине конюшни, держа Белу под уздцы и негромко разговаривая с Хью и Тэдом. Не успел Ранд сделать и двух шагов внутрь конюшни, как его отец кивнул конюхам, вывел Белу и без слов взял Ранда под руку, проходя мимо него. Они молча запрягли косматую кобылу. Тэм выглядел так глубоко погруженным в свои мысли, что Ранд держал язык за зубами. Он вообще и не думал, что ему удастся убедить отца в существовании всадника в черном плаще - еще меньше, чем мэра. Завтра, когда друзья найдут кого-нибудь из тех, кто видел этого человека, времени на все будет достаточно. Если они вообще найдут хоть кого-то. Когда двуколка, дернувшись, покатила вперед, Ранд, быстрым шагом идя сбоку от повозки, подхватил с ее задка лук, неловко повесил колчан на пояс. У последнего ряда деревенских домов он наложил на оружие стрелу, приподнял лук и наполовину натянул тетиву. Вокруг ничего не было видно, не считая деревьев, по большей части без листьев, но плечи его напряглись. Черный всадник мог настичь их раньше, чем они узнали бы об этом. Тогда не хватит времени натянуть тетиву лука, если только Ранд не будет готов к стрельбе заранее. Он знал, что долго так удерживать лук не сможет. Ранд сам смастерил этот лук, и Тэму, одному из немногих в округе, удавалось натянуть тетиву оружия полностью, до щеки. Юноша решил выбросить черного всадника из головы и думать о чем-нибудь другом. Но это оказалось непросто - кругом темной стеной стоял лес, и плащи хлопали на ветру. - Отец, - в конце концов сказал Ранд, - я не понимаю, зачем Совету понадобилось расспрашивать Падана Фейна. - С усилием он оторвал взгляд от леса и посмотрел мимо Белы на Тэма. - По-моему, решение вы приняли сразу же, прямо у фургона. Мэр пугается любого недоумка, толкующего об Айз Седай и Лжедраконе здесь, в Двуречье. - У каждого человека свои странности. Ранд. Даже у лучших из людей. Возьми Харала Лухана. Мастер Лухан - сильный и храбрый мужчина, но он смотреть не может на то, как забивают скот. Становится бледный как полотно. - А какое это имеет отношение хоть к чему-то? Всем известно, что мастер Лухан не выносит вида крови, и никто, кроме Коплинов и Конгаров, и в голову этого не берет. - Сейчас объясню, парень. Люди не всегда думают или ведут себя так, как ты мог бы ожидать. Эти люди... пусть град вбивает их зерно в грязь, пусть ветер срывает крыши в округе, пусть волки убивают половину их скота, а они закатают рукава и начнут все сызнова. Они бы поворчали, но у них нет лишнего времени. Но только подкинь им мысль об Айз Седай и Лжедраконе в Гэалдане, и вскоре они станут задумываться о том, что Гэалдан не так далеко, хоть и по ту сторону Леса Теней, о том, не слишком ли близко к востоку от нас проходит прямая дорога от Тар Валона до Гэалдака. Как будто Айз Седай вместо пути через Кэймлин и Лугард выберут буераки в глухомани! К завтрашнему утру половина деревни пребывала бы в убеждении, что вся та война вот-вот обрушится на нас. Переубедить их - дело не одной и не двух недель. Веселенький получился бы Бэл Тайн! Поэтому Бран и подбросил им другую тему для размышлений раньше, чем они сами успели додуматься до чего-нибудь иного. Они увидели, что Совет занялся обсуждением новостей, и к этому времени люди услышат, что мм решили. Люди выбрали нас в Совет Деревни потому, что верят: мы основательно обдумаем состояние дел и придем к решению, которое будет наилучшим для всех. Они полагаются на нас. Даже на мнение Кенна, который, по-моему, посторонним многого не говорит. Во всяком случае, люди услышат, что тревожиться не о чем, и поверят. Это не означает, что они не могли бы прийти к тому же выводу или что они не пришли бы в конечном счете к нему, но Совет поступил так вот почему: он не хотел испортить Праздник, и теперь никто не будет неделями мучиться тревожными мыслями о том, что вряд ли произойдет. Если же все так плохо сложится и это случится... что ж, дозоры вовремя нас предупредят, и мы сделаем все, что сможем. Хотя я по-настоящему не верю, что дела обернутся именно так. Ранд надул щеки. По-видимому, быть членом Совета гораздо более сложное дело, чем он предполагал. Двуколка с громыханием катилась по Карьерной Дороге. - Кто-нибудь кроме Перрина видел того странного всадника? - спросил Там. - Мэт, но... - Ранд моргнул, потом уставился на отца поверх спины Белы: Ты мне веришь? Мне нужно вернуться. Я должен им рассказать! Ранд уже повернулся, готовый бежать обратно в деревню, но окрик Тэма остановил его. - Постой, парень, погоди! Неужели ты думаешь, что я без всякой причины так долго откладывал наш разговор? Ранд неохотно вновь пошел рядом с поскрипывающей двуколкой; впереди терпеливо шагала Бела. - Теперь ты веришь? Почему мне нельзя рассказать Другим? - Очень скоро они узнают. По крайней мере, Перрин. Насчет Мэта я не уверен. Как можно быстрее нужно доставить известия на фермы, ведь через час-другой в Эмондовом Лугу всем старше шестнадцати - по крайней мере тем, у кого есть голова на плечах, - будет известно, что рядом прячется чужак, которого вряд ли кто пригласил бы на Праздник. Зима была и без того плоха, чтобы еще вдобавок перепугать младших до полусмерти. - На Праздник? - сказал Ранд. - Если бы ты видел его, то захотел бы, чтобы он держался подальше от деревни, миль так за десять, не ближе. Или, может, за сотню. - Может, и так, - спокойно сказал Тэм. - Возможно, он лишь беженец, спасающийся от смуты в Гэалдане, или, более вероятно, вор, который надеется, что здесь ему воровать будет легче, чем в Байрлоне или в Таренском Перевозе. Пускай даже так, но ни у кого в округе нет лишнего, чтобы позволить украсть что-нибудь. Если человек бежит от войны... ну, это все равно не оправдание тому, что он пугает людей. Когда караульные возьмутся за дело, они либо обнаружат, либо отпугнут его. - Надеюсь, дозоры его отпугнут. Но почему ты поверил мне теперь, хотя утром считал, что мне все померещилось? - Тогда, парень, я поверил своим глазам, а они ничего не увидели. - Тэм качнул седеющей головой. - Похоже, только молодые видят этого типа. Все вышло наружу, когда Харал Лухан упомянул о том, что Перрин от теней вздрагивает. Его к тому же видел старший сын Джона Тэйна, а еще - сынишка Сэмила Кро, Бандри. Ладно; когда четверо заявляют, что они видели нечто, и все надежные ребята, - мы стали думать: может, это и существует, неважно, видим мы его или нет. Разумеется, все, за исключением Кенна. Так или иначе, именно поэтому мы направляемся домой. Если никого из нас не будет, этот чужак, глядишь, натворит там бед. Я бы и завтра не возвращался, не будь Праздника. Но мы не станем узниками в собственных домах только потому, что где-то поблизости шатается этот тип. - Я не знал о Бане и Леме, - сказал Ранд. - Перрин с Мэтом хотели сходить завтра к мэру, но мы опасались, что он нам не поверит. - Седина в волосах - не короста в мозгах, - сухо сказал Тэм. - Так что давай, гляди в оба. Может, я тоже ухитрюсь его заметить, появись он еще. Ранд послушно стал глядеть в оба, как и было ведено. Он удивился, поняв, что шаг его стал легче. С плеч будто камень свалился. Страх не исчез, но был теперь не таким гнетущим. Он и Тэм, как и утром, шагали по Карьерной Дороге одни, но каким-то образом Ранд чувствовал, что с ними - вся деревня. Разница была в том, что другие теперь тоже знали и верили: Не существовало ничего такого, что мог бы сделать всадник в черном плаще и с чем не могли бы сообща справиться жители Эмондова Луга.