Парк аттракционов

— Когда вы освободите капсулу, включите вот здесь и она сама вернется на место.

— Ясно.

Клеменс пошел рядом с капсулой. На небольшой пластине на торце стояла надпись: «Ли Клинвуд. Земля». Клеменсу подумалось, что это шествие действительно смахивает на похороны. Капсула выкатилась в общий коридор и Клеменс вместо того, чтобы идти к лифтам, повернул к блоку, где проходил перевоплощение. Из-за угла выглянул Ли. Он где-то раздобыл длинную рубаху, но остался босиком. Мимо прошел кто-то из служащих и Клеменс весь подобрался. Ли, видно, тоже перетрусил. Но служащий не обратил на них ни малейшего внимания. Здесь привыкли к странного вида субъектам. Клеменс и Ли подошли к двери, ведущей в комнату перевоплощения. Ли осмотрелся, прислушался и резко толкнул дверь. В комнате никого не было. Аппаратура была отключена. Тут все завертелось, как ускоренное видео. Ли защелкал тумблерами, ввел в компьютер данные на себя, быстро настроил аппаратуру. Клеменс в это время открыл капсулу и, достав тело Ли, устроил его в кресле. Чтобы проделать это, ему пришлось держать себя в руках. Ли, шлепая босыми ногами по полу, подбежал к своему телу и укрепил на нем датчики. Клеменс видел, как Ли страшно видеть свое тело со стороны, вне себя, но он не остановился ни на секунду. Покончив с настройкой, Ли забрался в резервное кресло и Клеменсу пришла в голову мысль, что у него прелестные ножки.

— Все, — выдохнул Ли. — Теперь вспомни все, что я тебе рассказывал. Ничего не перепутай. Сейчас все зависит от тебя.

Клеменс подошел к пульту и зажмурился. Перед его мысленным взором выплыли таблицы, которые рисовал ему на песке Ли. Ли требовал, чтобы Клеменс вызубрил их наизусть, знал на зубок порядок выполнения операции. Клеменс открыл глаза и положил руки на клавиатуру пульта.

Все шло нормально. Оставался последний толчок для перемещения создания, Клеменс включил программу и, покрывшись потом, понял, что-то идет не так. Где-то под полом загудело и картинка на дисплее задрожала.

— Проклятье! Проклятье! — шептал сквозь зубы Клеменс, пытаясь вновь и вновь запустить программу.

Но компьютер не реагировал, только под полом загудело уже громче. Клеменс обернулся к телу Ли и едва успел закрыть лицо руками и отскочить в сторону. Кресло затряслось и, разбрасывая с треском снопы искр, загорелось. Пожар длился не более двадцати секунд и огонь сам собой унялся.

Клеменс поднялся, потирая ушибленный при падении локоть. Еле шевеля руками, Ли отстегнул контактные ремни и медленно двинулся к креслу. Обгоревшие останки его тела еще дымились. Ли был в шоке. Клеменс подошел сзади и, взяв его за плечи, развернул спиной к сгоревшему креслу. Ли затрясло. Глаза его были полны слез. Клеменс чисто инстинктивно прижал его к себе и уткнулся носом в длинные черные волосы. И тут Ли закричал, вцепившись ногтями в плечо Клеменса. Клеменс крепче и крепче прижимал друга к себе, пока тот не начал задыхаться и затих. Клеменс расцепил сведенные, как судорогой руки, оторвал от себя пальцы Ли и сжал его ладони в своих. Ли тихо и горько плакал, зарывшись лицом в рубашку Клеменса.

— Сволочи, — всхлипывая, проговорил он. — Они все предусмотрели.

— Это из-за меня. Ли? — Клеменс не знал, как смотреть другу в глаза.

— Нет, — Ли глубоко вздохнул и начал поворачиваться к креслу, но Клеменс, снова схватив его за плечи, остановил.

— Не смотри туда, — тихо приказал он.

Ли прижал ладони к лицу.

— Они заблокировали компьютер, — снова заревел он.

Клеменс понял, что существует система блокировки компьютера и уничтожения одного из объектов. «Видно, мы не первые. Хорошо, что Ли сидел в другом кресле», — подумал Клеменс, хотя хорошего было мало. Он встряхнул Ли и тот перестал реветь, только слезы непроизвольно бежали по его лицу.

— Ли, — стараясь говорить как можно более четко и убедительно, сказал Клеменс: — Через минуту тут будет вооруженная толпа и тогда мы вообще никуда не улетим. У нас еще есть шанс уйти.

Клеменс увлек Ли к выходу, но Ли остановил его.

— Я могу устроить тут небольшое замыкание, — размазывая слезы по лицу, сказал он. — Пройдут часы или дни, пока они разберутся, что к чему.

— Давай, — кивнул Клеменс, — только поторопись.

Ли, шатаясь, подошел к пульту и набрал несколько кодов. Компьютер щелкнул, выдавая на дисплей какие-то цифры. Ли вернулся к Клеменсу. Он уже почти пришел в себя.

— У нас есть две минуты, чтобы отсюда убраться, — сказал он.

Клеменс подкатил капсулу.

— Лезь туда, — сказал он Ли.

— Зачем? — в глазах Ли появился ужас.

— Лезь, я постараюсь устроить нам алиби.

Ли, снова заплакав, забрался в капсулу и Клеменс, закрыв створку, выкатил ее в коридор. Он сразу направился к комнате, где размещался обслуживающий персонал комнат перевоплощений. Он открыл дверь и увидел того служащего, который выдавал ему капсулу.

— Прошу прощения. У меня что-то ничего не получается с лифтом. Битых полчаса не могу его запустить. Вы не поможете мне?

— Конечно, — с улыбкой отозвался тот. — Не волнуйтесь, вполне возможно, что вы разучились пользоваться лифтом. Это пройдет. Пойдемте.

Когда они подошли к лифтам, в глубине коридора раздался взрыв. «Заработало», — подумал Клеменс. Служащий в недоумении обернулся.

— Что это там происходит? — спросил Клеменс.

— Сейчас узнаю. Вот ваша кабина, — заторопился служащий. — Нажмите дважды вторую слева кнопку. Желаю успеха.

Служащий почти бегом двинулся в сторону, откуда раздавался шум. А Клеменс вкатил капсулу в лифт и нажал на пластину. Приоткрыв створку капсулы, он прошептал:

— Возможно, что за нами будут следить, так что до корабля лежи тихо.

Корабль третий день на том же самом месте, где они с Ли сели сорок четыре года назад. Ли еще не пришел в себя после случившегося. Он ходил по кораблю, как во сне. А вчера вечером Клеменс нашел его рыдающим перед зеркалом в душевой. Клеменс не знал, как это получилось, но он обнял Ли и поцеловал в щеку, за что Ли отвесил ему пощечину, сопровожденную крепкими выражениями.

Клеменс не сомневался, что за кораблем идет слежка и по плану сегодня нужно было устроить театр с похоронами.

Он сидел в пришлюзовом отсеке и усердно набивал мусором один из скафандров, чтобы было похоже на покойника. Рядом два кибера плели венок из пальмовых листьев, которые они раздобыли неподалеку. В проходе появился Ли. Его старый комбинезон был ему велик и болтался на стройной фигурке, как мешок. Ли мрачно посмотрел на Клеменса.

— Меня хоронишь? — спросил он и нервно засмеялся.

И тут Клеменса прорвало.

— Заткнись, наконец! — заорал он. — Прекрати психовать! Я не могу уже на тебя смотреть! Мне обрыдло слушать твой вой. Я понимаю, что то, что случилось — трагедия, но нельзя же вечно отпевать самого себя.

— Я б на тебя посмотрел, что бы ты говорил, если б остался в той шкуре, которую носил сорок четыре года! — зло бросил Ли.

— О, господи! Твой новый облик, по крайней мере, хоть человеческий. А если б ты был сейчас насекомым?

— Заткнись, идиот! — чуть ли не завизжал Ли.

— Нет, я не заткнусь! — Клеменс подскочил к Ли и орал ему прямо в лицо. — Никто не виноват в том, что случилось! Мы влипли в жуткую историю и все еще живы. А если б я тебя тогда сожрал?!

— Да лучше б сожрал! — Лицо Ли покраснело от гнева. — Тогда бы я тебя сейчас не слушал!

Клеменс плюнул со злости.

— Да послушай ты! Если у тебя судьба такая, так будь же, наконец, мужчиной! Не распускай нюни!

— Я бы рад быть мужчиной! — крикнул в ответ Ли и отвернулся.

Клеменс понял, что спорол глупость. Он повернул Ли к себе лицом.

— Ли, — сказал он почти нежно, — я не могу видеть перед собой женщину и говорить: «Парень, побрейся!» Уверяю тебя, Ли, ты получил далеко не самое плохое тело. Ты мне просто нравишься.

— Я гляжу, ты скоро в постель ко мне полезешь, — съязвил Ли, пытаясь вырваться из рук Клеменса.

— Не говори ерунды. Я не полезу к тебе в постель, пока ты сам этого не захочешь.