Холодные и мертвые (сборник рассказов) (СИ)

Из-за выпускных занятий в начальной школе сегодня не было, но ученические рефлексы подняли Грега спозаранку, поэтому он собирался вместе с родителями присутствовать на церемонии. Ну, и ему немного еще хотелось попортить жизнь старшему брату, который скоро уедет куда-нибудь учиться. Ну, или просто переедет в общежитие.

— А где па? — Курт отхлебнул какао, отказавшись от зефирок. Потом он, конечно, снова их полюбит, но сегодняшний день должен был стать решительно переломным.

— На работе, — Адела убрала со стола тарелку и сунула ее в посудомоечную машину. Дверца звонко захлопнулась.

— Ты же знаешь, сейчас экзамены в Университете. Но он обязательно придет.

— Да я и не сомневаюсь, — отмахнулся Курт, хотя сомнения по этому поводу имел огромные. Отец постоянно где-то пропадал, на работе или нет, и на торжественные мероприятия приходил редко. Зато до того нравоучительно говорил «Когда тебе будет столько лет, сколько и мне, Атли, ты меня поймешь», что после этих слов еще неделю воротило после любого упоминания его имени. Отношения с отцом могли бы быть теплыми, если бы тот чаще общался с сыновьями. Но никто и не ожидал, что у ректора Университета будет много свободного времени.

— Знаешь, зна-аешь… — загадочно протянул Грегор, раскачиваясь на стуле. Курт повернул к нему голову со всей надменностью старшего брата, на которую был способен. Ему не казалось, что младшенький в состоянии его чем-то удивить.

— Ну? Адела бросила на него предостерегающий взгляд: только ссор не хватало в такой праздничный день. Но Курт и не собирался ссориться — сам он был в каком-то приподнятом настроении, и даже холодный воздух не отрезвлял. Все должно было как-то радикально перемениться.

— А Бари рассказывала, что Хельги бросила Ганса. Вчера. Ух, говорит, скандал был! Окна трещали, люстра упала.

— Ну да, — насмешливо протянул Курт, хоть мысль о том, что друг мог ему что-то не сказать, неприятно царапнула подсознание. К счастью, наверху затрезвонил телефон, так что он так и не узнал животрепещущих подробностей о личной жизни Ганса. Окрик Грега догнал его уже наверху лестницы:

— Зато ты сможешь пойти с ним на выпускной!

— Да поше-ел ты, — ласково отозвался Курт и скрылся в своей комнате раньше, чем мама успела возмутиться.

— Алло?

— Мемфис, мальчик мой… — протянул мерзкий голос на том конце трубки.

— Хорош! — возмутился Курт. — Ты ничерта не похож на моего отца.

— Бебебе, — передразнил Ганс. — Знаешь, что? При этом он совершенно не звучал расстроенным или грустным.

— Что?

— Нет, ты угадай!

— Ну, — Курт взял со стола ручку и почесал ею голову. — Я не знаю, честно. Может, эта стерва наконец-то перестала трепать тебе нервы?

Ты ее бросил? Ганс на том конце трубки как-то странно замолчал, пока Курт выводил узоры на открытой странице телефонной книги.

— Ганс?

— Да тут папа пришел, — почему-то шепотом отозвался друг. — Быстро говори: ты что, знал?

— Да нет, я угадал, — тоже понизил голос Курт. — Что стряслось? И с кем ты теперь пойдешь?

— С Гердой!

— Кто это?

— Что, ты не помнишь? Годом младше учится. Ладно, сам все увидишь!

— Ганс засобирался, что-то суетливо сказал в сторону и быстро бросил трубку. Курт остался стоять, удивленно глядя на телефон в своей руке.

Отложив его в сторону, начал собираться на выпускной: еще раз примерил пиджак, трижды перевязал узел на галстуке и все-таки сменил его на бабочку, как настаивал отец. На выпускной они пошли втроем: он, мам и Грег, одетый в клетчатую теплую рубашку и джинсы. Ганс пришел один — Герда, симпатичная серая мышка классом младше, отказала ему, рассмеявшись в лицо, и тут же стала самой популярной девочкой в школе. Отказать Гансу — это нужно было уметь. Наверное, она поступила так именно для того, чтобы прославиться, а не для того, чтобы досадить Гансу. Впрочем, у нее это получилось. А Ганс — тот возомнил себя страшно влюбленным. История с Хельги так и осталась мутной: сама она рассказывала, что это именно она бросила Ганса, который совершенно не был ей интересен, Ганс же говорил, что это все он. Кто кого бросил — Курт не интересовался, тем более, что у него было, чем заняться. Отец на торжественную церемонию не пришел. Не пришел домой и после. Но раньше, чем мама успела забить тревогу, в дверях появились полицейские. Все было предельно — ну очень — обыденно и скучно. Отец не справился с управлением и с размаху впечатал свой навороченный джип в поворот. К счастью, никто не пострадал. То есть, больше никто.

Кроме отца. Никого даже не пригласили на опознание — во-первых, нечего было опознавать, а во-вторых, зачем опознавать куски тела, сложенные в один костюм, помещенный, в свою очередь, в джип — один такой на весь город. А ректором Университета после этого стал профессор Вейгер — отец Ганса. И Курт, честно признаться, был даже за них немного рад. Ровно настолько, насколько можно радоваться за кого-то, когда у тебя погиб отец. Мама это переживала трудно: много пила. В остальном же была все такой же: задумчивой, худой и будто бы непропорционально вытянутой в рост. Грега часто дразнили в школе — ну а тот, наученный опытом жизни со старшим братом, не стеснялся пускать в ход кулаки. Совсем скоро от него отстали. Да и не бог весь что такое было: семья без отца. Таких в городе было много. Разговор не перерос в драку только чудом. Все уже к тому шло, выведенный из себя Курт вскочил с места, сжимая руки в кулаки, но несостоявшийся конфликт был оборван скрипом за спиной. Дверь раскрылась чуть более уверенно, чем мог бы себе позволить обычный студент. А уж этот голос Курт узнал бы даже с закрытыми глазами.

— Я прие… о. Курт медленно-медленно, как в кино, обернулся, уже зная, кого увидит. В дверном проеме в самом деле стоял Грег. Темные волосы здорово выгорели, на носу проступили веснушки россыпью — он более чем удивился, застав в кабинете нового ректора своего брата. — Привет, Атли, — равнодушно, словно с ничего не значащим знакомым, поздоровался Грег и прошел в кабинет, прикрыв за собой дверь. — Я просил так меня не называть. Грег только пожал плечами и повернулся к Гансу, напряженно замершему над мягким креслом. — Так вот. Я пришел сказать, что я приехал. Куда поселишь? — А вон, — Ганс уселся на свое место и кивнул головой на побледневшего от злости Курта. — Поживи у брата. У него как раз хата огромная. — Чудно, — безэмоционально отозвался Грег и тоже глянул на Курта.

— Я дойду сам. — Ну, нет уж, — Курт поднялся с места. — С тобой мы еще поговорим, — это он Гансу. — Пошли, быстро. И первым вышел из кабинета. До машины добирались в полном молчании: Курт пытался успокоиться, чтобы не наброситься на брата с кулаками, тот же выглядел недостаточно заинтересованным в развитии беседы. Но совладать с эмоциями никак не получалось, поэтому, едва выйдя из университетского лабиринта Курт ухватил брата за капюшон и толкнул его к машине. С той стороны стекла за их перепалкой с интересом наблюдал Эф. — Какого черта ты здесь делаешь? — тихо-тихо, не скрывая взбешенных шипящих ноток, поинтересовался Курт. — И почему ты отказывался приезжать, когда тебя спросила мать, но прибежал по первому кивку Ганса?! Грег не стал отпираться, независимо вскинул подбородок и мерзко-мерзко ответил: — Потому что вы мне не нужны. Раньше Курт часто задумывался о том, чтобы избить брата. Ну, просто потому что младшие очень часто не к месту, а еще их любят больше, а еще старшие всегда виноваты, а еще, а еще. Так что видеть кровь брата на снегу спустя столько лет было сущим удовольствием. Грег шумно шмыгнул носом, но результата не достиг — пришлось вытирать под носом рукавом куртки. Бросив на Курта затравленно-злой взгляд, поднялся и направился вверх по улице, кутаясь в заляпанный шарф. Курт, задавив в себе чувство, смутно похожее на стыд, сел в джип, одарив бензомастера раздраженным взглядом. Тот, хоть и выглядел совершенно обычным, насмешку излучал только так. — Ничего не говори. — С чего бы, — булькнул Эф. — Потому иначе я выкину тебя из машины на первом же повороте. Мастер дернул плечами и затих. Не потому что испугался, конечно, а просто потому что посчитал себя выше того, чтобы спорить с психопатами. Сам Курт сейчас так и думал — а что там думал на самом деле Эф, оставалось загадкой. До дома Грег не дошел — по крайней мере, когда Курт припарковался и зашел, квартира была пуста. Естественно, Грег и не мог здесь оказаться — у него не было ключей. Если Ганс — или еще кто-то ему не выдал дубликат. — Нет ничего лучше крепких семейных отношений, — заметил Эф, разваливаясь на диване. В этот момент дверь содрогнулась от решительного стука.