Голому – рубаха

Глава 10. Порнов выпивает джина и выпускает джинна

Мич слабо вскрикнула, закрыла лицо руками.

– Ты спятила! – простонала она. – Броу, опомнись; тебе же твои друзья совсем голову задурили; сначала Порнов, потом я, потом еще кто – она выразительно глянула на притихшую Лео, – так и до тебя самой очередь дойдет; ты что, не соображаешь уже ничего?!

– Да, Броу, ты это зря, – робко поддакнула Лео, – Я понимаю, яд, кинжал, это по-нашему, по-короле…, тьфу, по-человечески; но когда наследную принцессу, как лягушку, трепанируют… ты это брось, а?

Белая лодочка прекратила свой полет.

– Я уже начинаю жалеть, что пошла на поводу у своих чувств, – внешне спокойно сообщила Броу. – Хотела устроить вам маленький междусобойчик; но после всего вами – и особенно Мич – сказанного…

Мич хотела что-то произнести, но Броу, подняв руку, остановила ее.

– Постарайтесь меня понять; я уже давно не принадлежу себе. То, что я сейчас делаю – преступление; если узнают, что я позволила Мич встретиться с Порновым – мне несдобровать. Лео, это и тебя касается; если хоть слово сболтнешь – последуешь в ад наикратчайшим путем. У моих друзей, как Мич выразилась, руки длиной с галактику; и цепкие-цепкие.

Мич немедленно окрысилась.

– Пошла бы ты, сестренка, – сквозь зубы прошипела она. – Давай, зови своих врачей-палачей; мне твоя доброта и на… не нужна, – она вставила в фразу странное короткое слово, которого ни Лео, ни Броу не поняли.

Броу и Лео переглянулись.

– Совсем со своим дикарем оскотинилась, – сообщила Лео.

– Как это: каждый кузнец своего счастья, – пожала плечами Броу и в мгновение ока заковала Мич в сталь ручных и ножных браслетов. – Пошла отсюда!

– Дай хоть я поздороваюсь с ним! – воскликнула Мич, но неведомая сила вскинула ее на ноги, поволокла к дверям и вытолкнула за порог; единственное, что Мич успела сделать, так это выкрикнуть:

– Будь ты проклята!

– И вся благодарность, – вздохнула Броу.

– Намаешься ты с ней, – поддакнула Лео.

– Молчи уж, – прикрикнула на нее Броу. – Тоже мне; безжалостная пиратка!

Все, к черту; с глаз долой – из сердца вон.

Она взглянула на свой маскарадный костюм; давешняя хмельная ухмылка вернулась на ее лицо.

– Так как насчет поиграть в медсестер и пациента? Последний раз предлагаю; другого такого чуда у тебя долго не будет; мне-то уж не надо свистеть про принцев всяких; тебе их всех вместе на час не хватит…

– Ты, как всегда, права, – откровенно сподхалимничала Лео; она одернула фартучек и поправила шапочку. – Мне и самой любопытно, на что он сейчас способен; после всего того, что услышал… Тем более, разболтать он ничего уже не сможет. Я готова, крути машину!

– Отомри! – Броу прицелилась и швырнула в Порнова бокалом; хрустальный фужер взорвался в метре от его головы; колючий осколок вонзился Порнову в щеку.

Тот схватился за него и рывком выдернул прочь; покрутил перед собой и потерянно взглянул на сестер.

– Чего там маешься? Иди сюда, здесь мягче, – Броу похлопала рукой по кровати рядом с собой.

Лео с готовностью поддакнула, что, да, значительно мягче.

– Интересные вы девушки, – вздохнул Порнов. – Вы вообще на что надеетесь? Я же не вибратор с батарейкой… Вы хоть немножко представляете себе мое состояние?

– Ты так сильно не напрягайся, – заметила Броу, – Я про трепанацию специально для Мич сказала; ругается, обзывается… совсем меня из себя вывела! На моем корабле – я капитан; и я решаю, кого казнить, кого помиловать; будешь послушным – доживешь до глубоких седин…

– Вылитая Мич, – сказал Порнов, наблюдая за раскрасневшейся Броу. – Калька, да и только; по крайней мере, ухватки те же.

– Так что брось страдать и мучаться; я бы на твоем месте постаралась взять от жизни все, – невозмутимо посоветовала Броу.

– А чтоб взбодриться – на, выпей! – Лео кивнула на бутылку; усмехнулась и передразнила: – «Легче будет; честно…»

– Перестань, – строго сказала Броу. – Так ты идешь или нет?

– Иду, иду, – Порнов уцепил бутылку и перебрался с тумбочки на край кровати; ложиться, впрочем, не стал.

– Я понимаю, что мой номер – шестнадцатый, – сообщил он. – И что вы обе со мной можете сделать все что хошь; но я вообще вместо вина дерябнул бы спиртяги стакан…

– Вино – это хорошо, – присоединилась к нему Лео, – но к нему бы чуть-чуть сыру, зелени… мяса кусочек. Я последний раз пять часов назад ела… – жалобно сообщила она.

– Будет тебе зелень, – согласно кивнула Броу и приготовилась хлопнуть в ладоши.

– У меня крабы есть, – с готовностью предложил Порнов, мучая штопором бутылку. – Лео, хочешь крабов?

– Ты ко мне на «вы» обращайся, – Лео хотела добавить «смерд», но наткнулась на внимательный взгляд Броу и сдержалась. – Валяй, тащи свой деликатес.

– Они за сутки, наверное, протухли, – неуверенно предположила Броу. Что-то ей очень не хотелось связываться с этими членистоногими.

– Ну, это легко проверить, – Порнов поставил бутылку на пол и под пристальным взглядом Броу прошел к шкафу; вытащил оттуда видавший виды мешок и вернулся обратно.

– Слушай, Броу; а кто в ките узел завязывал, я или ты? – спросил он, штопором ковыряя тугую завязку.

– А что? – ответила вопросом на вопрос Броу.

– Я обычно вымблевочный вяжу; а тут плоским затянуто…

– Значит, я, – пожала плечами Броу. – Есть большая разница?

– Мне почему-то наоборот казалось, – неуверенно сказал Порнов, распуская горловину; деловито принюхался к содержимому и сморщил нос.

– Протухли! – с некоторой даже радостью догадалась Броу.

– Заспиртовались, черти! – сказал Порнов. Он принялся вытаскивать крупных красных крабов наружу и раскладывать на тумбочке.

– Как же я про их клешни-то забыл? У меня там внутри мешок с самогонкой был; похоже, проткнули его…

С этими словами Порнов извлек из мешка крупного красного краба с латинской буквой «эн» на панцире. Пристально осмотрел его, проворчал себе под нос: «А вот зайца кому, выбегайца…» и, в отличие от других крабов, положил его не на тумбочку, а рядом с собой, на кровать; пошарил еще и вытянул на свет похожий на кисет мешочек; в боку его и впрямь имелась небольшая дыра.

– Погляди, какой красавец! – Броу, преодолевая инстинктивное отвращение, осторожно взяла краба с подушки и повертела его перед Лео. – Я их только в книжках видела; на видео, ну и так далее, – уклончиво закончила она.

– Лапы-то, лапы какие, – восхищенно пробормотала Лео и ногтем осторожно поддела обвисшую клешню; легко, почти не встретив препятствия, ноготь прошел через клешню и развалился на две равные половинки. Лео отдернула руку и воззрилась на свой палец, заканчивающийся двузубой перламутровой вилкой.

– Был ноготь – нет ногтя, – философски сказала Броу, опуская краба на место. – Хорошо еще, они у тебя длинные; могла бы без пальца остаться.

Порнов кашлянул.

– Ты чего? – спросила Броу быстро.

– Горло пересохло, – Порнов еще раз кашлянул и показал Броу бокал золотистого хрусталя, до середины наполненный мутной белесой жидкостью. – Вот, не хотите попробовать?

– Нет, – хором ответили девушки. Потом любопытная Броу осведомилась:

– А что это?

– Новый фирменный напиток; «порновка» называется. Кокосовый первач пополам с артезианской водой; натекло в мешок… градусов тридцать пять, должно быть…

– Не хотите, значит? – уточнил он.

Девушки еше раз отрицательно качнули головой; мутная белесая жижа вызывала у них скорее отвращение, чем какой бы то ни было интерес.

– Ну, тогда я, с вашего позволения, глотну… Броу, ты чуть подвинься назад, я здесь упаду…

И пока Броу раздумывала над его странным предложением, он единым махом опрокинул стопку в рот; после чего, как и обещал, повалился на диван, чуть не придавив валявшегося тут же краба.

Две-три сильных судороги выкрутили его тело; восковая бледность разлилась по лицу; скорчившись, он застыл на краю кровати.