В дебрях Даль-Гея (худ. М. Ромадин)

— Проходите.

Сайн, бодро выпятив грудь, но с опаской в душе, шагнул вперёд. Скорее всего, это была жилая комната. Но до чего скромно она была обставлена! Стол, диван, несколько кресел и маленький столик, на котором стояли предметы не известного Сайну назначения. И все! Если бы не широкое, от пола до потолка, окно, выходящее в сад, Сайн бы определённо решил, что его привели не то в больничную палату, не то в тюремную камеру.

— Это моя комната, — словно отвечая на его мысли, проговорил Хаасен, — располагайтесь, как вам будет удобно, и подождите меня здесь. — Он на секунду замолчал и добавил: Ну, если не меня, так кого-нибудь другого из наших. С этого столика можете заказать себе, что захотите: книги, фильмы и так далее.

— А кроч? — стараясь держаться непринуждённо, пошутил Сайн.

— Можно и выпить, — рассеянно ответил Хаасен, думавший, очевидно, о чем-то своём, — но вина у нас самые лёгкие, типа ваших крюшонов.

— О, я не алкоголик!

Хаасен повернулся было, чтобы выйти из комнаты, и уже взялся за ручку двери, но передумал и снова обернулся к доктору.

— Вы передали Алексею Кронину довольно подробную информацию о далийских работах по созданию жизнеспособных мутаций человека: умроках, ядерниках. Вы убеждены, что эта информация соответствует действительности?

— За её достоверность ручаюсь.

— А не кажется ли вам странным, что, добившись таких успехов в трансформации генетики человека, медики не попытались трансформировать и психотип? Вдохнуть в старую телесную оболочку новую душу, такую, какая им угодна?

Чёрные глаза Сайна заговорщически сощурились.

— А кто вам сказал, что они не попытались? Но, по-моему, для землян в этом нет ничего нового. Такого рода опыты в своё время проводились и на Земле.

— Это были не опыты, — сухо ответил Хаасен, — это было лечение, применявшееся под строжайшим контролем по отношению к психическим больным. Целевое изменение психики таких людей — несомненное благо. А когда с генетическим грузом человечества было в основном покончено, такое лечение было категорически, навечно запрещено, а личность человека объявлена неприкосновенной.

— А мы на этом не остановились! — Сайн горделиво вскинул голову. — Мне достоверно известно, что в руках врачей-ярхисовцев есть средства, которые делают психику человека мягкой, как глина, из которой можно лепить все, что угодно. Простейшим, но надёжнейшим методом является вживление в головной мозг крохотного кибератора, управляемого на расстоянии. У человека можно породить самые причудливые и нелепые мысли, которые тем не менее кажутся ему естественными и которые он принимает за свои. Хотя есть некоторые индивидуальные границы, за которые нельзя выходить. Иначе — стресс, шок, нервное расстройство, а то и сумасшествие.

— Понятно, — сквозь зубы сказал Хаасен, — спасибо за информацию, доктор Сайн. Она была очень полезной.

Он повернулся и вышел из комнаты, плотно притворив за собой дверь. Помедлив, Сайн на цыпочках подошёл к ней, осторожно нажал рукой — дверь не поддавалась. Он поджал губы и налёг сильнее, но с тем же успехом.

— Значит, все-таки тюрьма. — Сайн пожал плечами и вздохнул. — Ну, это не первая и далеко не худшая тюрьма в моей жизни.

Глава 9

Через главный вход Кронин прошёл в просторный вестибюль. Справа и слева виднелись широкие лестницы, которые вели на второй и третий этажи. Стена, расположенная напротив главного входа, была полностью прозрачной, и по ту её сторону, в саду, и по эту, прямо в вестибюле, росли нарядные пышные розы всех цветов и оттенков: от снежно-белого до темно-красного, казавшегося почти чёрным; тонкий свежий аромат цветов наполнял воздух. В самом центре вестибюля вокруг небольшого фонтана, мерно рассыпавшего свои звонкие струи, стояло несколько столиков и удобных мягких кресел. В одном из них в напряжённой позе сидела молодая женщина. Услышав шаги Кронина, она повернула голову и поспешно встала:

— Алексей!

— Лена? — удивился инженер, подходя к ней. — Как ты попала сюда?

— Прилетела, разумеется. — Радостная улыбка Лены сменилась озабоченностью. — Где Иван?

— На задании.

Лицо женщины побледнело.

— Надо немедленно выводить его из дела! Властям Даль-Гея известно, что он в городе. Его ищут!

Кронин устало улыбнулся.

— Теперь это не существенно. Операция уже закончена.

— А Клим?

— С ним, — соврал Алексей. — Полагаю, через полчаса они будут здесь.

Лена глубоко вздохнула.

— Гора с плеч!

— И все-таки зачем ты здесь?

— Появились новые, очень важные данные. Их не решились доверить лонг-линии, а поэтому послали корабль. Вот и я напросилась.

— Понятно. Что за данные вы привезли?

— На Стигме задержали далийца, работника таможни, который подбрасывал капсулы с культурой тау-риккетсии на наши корабли. Сначала он держался вызывающе, но, когда далийские власти решительно отмежевались от него, страшно перепугался и рассказал все, что ему было известно. Это такие невероятные вещи, что штаб операции так и не мог решить, верить ему или нет. Хотя далиец клялся всеми богами, что говорит истинную правду.

— Что же он рассказал?

— Совершенно дикие вещи. — Лена пожала плечами, — будто эпидемия лихорадки-тау спровоцирована каким-то Яр-Хисом. Но это не самое главное. Он утверждает, что с этим Яр-Хисом сотрудничает один из работников консульства. Это тайна тайн, ему удалось проникнуть в неё совершенно случайно.

— Тайна тайн, — мрачно пробормотал Алексей, бросая взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж.

Лена перехватила его взгляд и посетовала:

— Что-то долго его нет.

Кронин круто повернулся к ней:

— Кого?

— Дина.

Лицо Алексея окаменело.

— Ты говорила с ним?

— Да. — Лена с тревогой смотрела на инженера. — Он и сообщил, что Ивана разыскивают далийцы.

— Когда это было?

— Минут пять назад, не больше. Он просил меня подождать его здесь, но…

— Оставайся на месте! — перебил её Алексей. — И ни шагу отсюда, что бы ни случилось. — Он говорил уже на ходу, торопливо поднимаясь по лестнице. — Ты поняла?

— Нет…

— Что бы ни случилось — ни шагу отсюда! — раздельно повторил он и, бегом преодолев последние ступени, скрылся в коридоре второго этажа.

Подойдя к двери, которая вела в комнату Самсонова, Кронин вдруг остановился: он вспомнил, что у него не было с собой оружия.

— Эх! — с досадой на самого себя проговорил он.

Но раздумье его длилось недолго — он не мог, не имел права упустить Самсонова. Рывком распахнув дверь, Кронин вошёл в комнату. Дин сидел за столом боком к нему и что-то прятал в карман. Дверь открылась бесшумно, но, очевидно, Самсонов все же уловил какое-то движение, поднял голову да так и застыл, не спуская напряжённого взгляда с Алексея. Едва Кронин сделал шаг вперёд, он дёрнулся, собираясь вскочить на ноги, но замер в неудобной позе, расширенными глазами глядя на приближающегося инженера. Когда их разделяло всего шага три, Самсонов словно очнулся от столбняка. Отшвырнув в сторону стул, он отпрыгнул назад и выхватил из кармана пистолет.

— Стой!

— Не сходи с ума, Дин, — сказал Кронин, продолжая идти вперёд.

— Стой! — Самсонов медленно отступал от стола к стене, оставляя его между собой и Алексеем. На его смертельно побледневшем лице выступили крупные капли пота. — Стой — или я стреляю!

Сухо щёлкнул выстрел. Пуля прошла так близко, что обожгла щеку инженера, но он не остановился. Глаза Самсонова наполнились ужасом, пистолет отчаянно плясал в его руке.

— Стой! — вновь хрипло и умоляюще выдохнул он.

Спина отступавшего Самсонова коснулась стены, он вздрогнул и рефлекторно дёрнул спусковой крючок. Снова щёлкнул выстрел, а вместе с ним раздался испуганный крик Лены:

— Дин, что ты делаешь?

Самсонов затравленно обернулся. Рука с пистолетом упала, глаза потухли.

— Ещё и Лена? Нет! — Он перевёл измученный взгляд на Алексея. — Прощайте!