Сердце Феникса (Хранители - 1)

Упираясь толстым животом в хлипкую оконную раму, бургомистр, дрожа от волнения, следил за тем, как Януэль и драконийка проходят через аркаду, и вдруг заметил фигуру, спрятавшуюся за колонной.

- Этот идиот стоит слишком близко! - раздосадованно сказал он, протягивая подзорную трубу одному из сержантов. - Посмотрите!

- Да... Похоже, она его заметила.

Бургомистр причмокнул:

- Ну хорошо. Ваши люди готовы?

- Готовы. Гаденышу не уйти с этой площади, - заверил его сержант.

- Тогда не будем больше тянуть и схватим его сейчас же!

- Подождите немного, господин бургомистр, - сказал сержант, не отводя подзорной трубы от Януэля и Шенды.

- В чем дело?

- Она отпустила его. Наш солдат удаляется...

Увидев грубое лицо нищего, повернувшегося к ней, Шенда сказала с ироничной улыбкой:

- Ты надеялся нас ограбить?

Пробормотав что-то невнятное, человек украдкой глянул на другой конец площади. Шенда мгновенно насторожилась. Шестое чувство никогда не изменяло ей, иначе ее давно бы уже не было в живых. Она проследила за взглядом нищего, и в ее голове зашевелилось подозрение. Она стиснула зубы, ощутив учащенное биение своего сердца.

- Сколько их? - проскрежетала она, прижимая острие ножа к его горлу. Сколько? Если скажешь, будешь жить.

Нищий молчал до тех пор, пока острие клинка не обагрилось каплей крови.

- Не знаю, несколько дюжин, наверное, - прохрипел он.

- Воры?

- Нет. Солдаты империи.

У нее чуть было не вырвался крик изумления, но она постаралась подавить охватившую ее панику. Шенда сгорала от желания повернуться, чтобы рассмотреть затаившихся гвардейцев, но она знала, что это будет означать поражение.

- Проваливай. Давай уходи.

Нищий, моргая, посмотрел на драконийку. Он был уверен, что, стоит ему отвернуться, она убьет его. Неуверенным шагом он отступал в глубь аркады, не сводя с нее глаз, а затем кинулся бежать.

Шенда возвращалась к Януэлю ни жива ни мертва. Имперские ищейки здесь, они притаились в тени этой мрачной площади, дожидаясь подходящего момента, чтобы набросить сети на Януэля-фениксийца и положить конец его странствию.

Нужно было выиграть время.

Она подошла к Януэлю. Он видел, как нищий покинул свое укрытие за колонной и бросился наутек. Он дружески улыбнулся Шенде:

- Бедняга... Ты, должно быть, здорово его напугала!... - Он оборвал фразу, увидев ее искаженное от ужаса лицо. - В чем дело? Что случилось?

- Не делай никаких резких движений, - проговорила она сквозь зубы и взяла поводья. - Продолжай идти. Они выследили нас. Они здесь. За этими окнами или на крышах, я точно не знаю где. Иди, Януэль, иди...

Бургомистр вздохнул с облегчением, когда сержант передал ему, что драконийка отпустила их информатора.

- Она, наверное, приняла его за грабителя, - сказал он, хлопнув в ладоши. - Превосходно, просто замечательно.

Он навел подзорную трубу на скрипящую под напором ветра вывеску гостиницы, возле которой должно было произойти нападение. Со своего места ему не было видно фасада здания, скрытого аркадами, но нетрудно было представить себе, как лучшие из задействованных в операции солдат под покровом ночи подстерегают добычу.

Он перевел подзорную трубу вверх, чтобы удостовериться, что арбалетчики также заняли свои позиции. Убедившись в этом, он облизал губы и довольным голосом заявил:

- У них нет никаких шансов ускользнуть. Никаких.

Нервы беглецов были на пределе. Они шли под аркадой, направляясь к показавшимся впереди ступенькам, ведущим в погреб притона. Януэль прошептал:

- Что будем делать?

- Будем действовать по наитию.

Януэль вглядывался в темноту.

- Я ничего не вижу.

- Я тоже. Но они там, это точно. Надеюсь, Чану удалось сбежать.

Они остановились у лестницы и привязали лошадей. Тишину нарушал только шум ливня.

- Войдем, - прошептала Шенда, спускаясь по ступеням.

- Погоди, зачем самим лезть волку в пасть? Мы могли бы попытаться прорвать окружение на лошадях.

- Нет. Мы будем действовать изнутри. Тогда они не будут знать, что происходит.

- Но солдаты наверняка поджидают нас там.

- Я знаю. Поторопись, пока они ничего не заподозрили.

Притон Чана располагался в трех больших подвальных помещениях со сводчатыми потолками, отделенных друг от друга засаленными занавесками. Вся еда готовилась в старом камине, царственно возвышавшемся в глубине дальнего зала. Посетители сидели на скамьях за длинными деревянными столами. В первом зале за стойкой, сооруженной из перевернутой телеги, громоздились пивные бочки.

Внутри находилось семеро солдат. Трое спрятались за стойкой, двое других - во втором зале и еще двое возле камина. Чан за своей стойкой проклинал себя за неосторожность. Он вообще планировал в скором времени закрыть свое заведение, а теперь - на тебе! В трактир вторглись солдаты. За восемь лет, проведенных здесь, еще не было случая, чтобы хоть один солдат рискнул забрести сюда. Этой ночью они, угрожая оружием, ворвались и задули все свечи, кроме одной, дрожащий язычок пламени которой слабо освещал первый зал. Чан не понимал, чего от него хотят и, главное, на кого устроена облава. Ни один из авторитетных воров не засиживался в грязном притоне на площади Мадон. В чем же дело? - гадал он. Когда ручка входной двери начала поворачиваться, он бросил взгляд на висящий на стене лук, спутник бурно проведенной молодости.

Шенда твердой рукой взялась за ручку, резко выдохнула и отворила дверь. Но тут же отошла чуть в сторону, чтобы дать войти Януэлю. Окинув взглядом зал, она уверенным голосом поприветствовала Чана, лицо которого стало белым как полотно.

- Привет, старый змей! - воскликнула она, делая вид, что хочет обнять его.

Невысокому, крепко сбитому Чану на вид было лет тридцать. На нем был хитон, подпоясанный широким черным ремнем, и шерстяные коричневые штаны, на ногах - сапоги из мягкой кожи. От матери, уроженки Берега Аспидов, он унаследовал кожу оливкового оттенка, а от отца, грифийского лесоруба, ему достались длинные золотистые волосы, которые он всегда перехватывал сзади тесемкой. Чан уставился своими карими глубоко посаженными глазами на Шенду так, будто это был внезапно возникший призрак из прошлого. Он отшатнулся, слова застряли у него в горле.